Дельта-гир. Том 4

Копья при этом становятся еще длиннее и пылают теперь ничуть не слабее местного солнца. Концы спаиваются с соседями, пока не получается устойчивая клетка, в которую заключена вся звезда. Мастер Гибрат этого не видит, так как полностью сосредоточен на своей задаче, но чувствует как вокруг ходят валы ментальной энергии и мета-экзиста. Императрица Миэна еще никогда не демонстрировала все свои силы, а теперь показывает, что может в одиночку украсть энергию целой звезды. А это значит, что обычные планеты может плющить силой мысли.

Крейсер начинает трястись, словно они находятся на планете во время землетрясения. Но сейчас дело в том, что клетка вокруг солнца меняет гравитационное поле и буквально заставляет планету замереть, что является довольно грубым вмешательством в астрофизику, не говоря уже о том, что почти невозможно остановить такой большой и тяжелый объект.

Однако это действительно получается, после чего Некромант чувствует, как мета-экзист снова приходит в движение, и прямо сейчас в ядре звезды копье резко увеличивается в размерах, а также меняет форму на рыболовный крючок. Клетка раскручивается в обратном направлении и буквально выдирает ядро подобно желтку из недоваренного яйца.

В космосе это выглядит куда впечатляюще, так как гравитация выкидывает такие фортеля, что звезда больше не может держать прежнюю форму, а растекается по граням клетки. Концентрация дельта-гира в пространстве резко возрастает, из-за чего буквально электризуется воздух, но это не только следствие силы императрицы эльфов, но и быстрая гибель солнца, которое начинает терять массу.

Из множества проколов в космос устремляются потоки плазмы, а воля Миэны заставляет их ускоряться. Теперь звезда превращается в тысячи рек, которые очень быстро остывают на отдалении от прежней точки расположения, но вместе с тем выбрасывают такое количество дельта-гира в ускоренных реакциях, что все псионики на крейсере начинают испытывать озноб и тошноту, несмотря на защиту космического корабля от любых излучений из космоса.

И прямо сейчас Миэна собирает всю эту энергию и готовится передать на благое по её мнению дело. Мастер Гибрат понимает, что время пришло, так как сейчас дельта-гир начнет расходоваться впустую, поэтому обращается к собственную мета-символу.

— И раскроет Смерть крылья за моей спиной, — нараспев говорит Некромант, а по металлической маске шлема в форме жука стекает жидкий огонь. Экзодоспех нисколько от этого не страдает, даже серый капюшон лишь озаряется ярким светом, но никогда не загорится от этого огня, ведь он существует только в мета-экзисте. И, насколько известно, в областях мета-существования пределов нет, так что там огонь может даже тушить воду, исцелять раны и остужать пространство.

Следом за спиной псионика действительно распахиваются черные крылья, а кончики перьев пылают подобно углям. Вокруг рождается зона Пограничья, в которой всё тонет в великом пожаре, а взор Некроманта видит не пламя до небес, а зыбкие фигуры, которые вот-вот готовы исчезнуть, если не влить больше сил.

Сразу подключается Коллегия Аэров, которая увеличивает канал из мета-экзиста, позволяя мастеру Гибрату заполнить весь крейсер несуществующим огнем, а потом и всю систему. В этот момент начинают умирать первые эльфы-добровольцы, когда эффект потери естества заставляет тела рассыпаться невесомым прахом. Но теперь «горят» уже десятки систем, а на поверхностях планет и в космических просторах поднимаются давно умершие эльфы, а разбитые суда посылают первые сигналы буквально с того света.

Теперь помощь оказывает императрица Миэна, и с плеч Некроманта будто бы целая скала упала. Это было ожидаемо с помощью самого сильно псионика галактики, и в момент наивысшей нужды поддержка буквально пьянит. Мастер Гибрат вскидывает руки, и теперь горит не только вся галактика, но еще и ветви Мирового Древа. По ним руки бога мертвых проберутся на другие слои, но в этот момент что-то начинает мешать продвижению.

«Нет, это не помеха», — думает псионик. Ему кажется, что чья-то сила просто подхватывает его намерения, но делает что-то по-своему. В итоге к жизни возвращаются не только эльфы Восточного Горизонта, но и вообще все эльфы, что когда-либо жили в галактике. Некроманта скручивает от боли, так как на подобный шаг у него тем более нет нужных сил.

Но остановить странное вмешательство, которое начинает переписывать реальность, задаваемую мета-символом смерти, не удается. Вдруг на плечо опускается рука Миэны, что подошла к человеку.

— Держись и доведи дело до конца. Ни на что другое не обращай внимание, — телепатическое указанием мгновенно появляется в сознании.

Некромант кивает и закрывает глаза на всё, просто стремясь довести дело до конца. Из пепла времени и войн встают легионы эльфов, которые смотрят на свое повторное рождение, но в них нет никакой радости или отчаяния. По Восточному Горизонту шагают эльфы, узнающие родную планету, но смотрящие на неё равнодушно.

Рядом с древней усыпальницей в Эфир-Торе из огня выходят четыре фигуры, спокойно смотрящие вдаль. Лерия машинально приобнимает маленьких Энгвира и Авени, а Клио подходит к балкону, смотря вниз. Несмотря на большую высоту, страха это не вызывает в холодном сердце.

И так происходит везде, когда все эльфы восстают из мертвых, но многие из них помнят те эпохи, когда эльфийский народ не задумывался о путешествиях по космосу. А в одной из ветвей Мирового Древа посреди радужного буйства возникает из огня образ эльфийки верхом на коне, а на её плече сидит странная птица с черными крыльями.

Высокая эльфийка озадаченно смотрит по сторонам, а её серебристый доспех отражает свечение дрожащего коридора, из которого впереди виден выход. Русые волосы женщины сплетены в походную косу, спускающуюся до поясницы, а на поясе висит тонкий клинок с гардой в виде переплетенных крыльев, по поверхности которых текут молнии.

Да и скакун под ней не совсем обычный, так как состоит из переливающейся субстанции, но при этом достаточно твердый, чтобы нести всадницу.

— Что я здесь делаю? — озадаченно оглядывает себя эльфийка. — И кто я вообще?

Впрочем, ни скакун, ни птица на этот вопрос не отвечают, а последняя так вообще взмахивает большими крыльями и влетает в портал. В голове у появившейся нет вообще никаких воспоминаний, словно её жизненный путь начался только сейчас. Однако есть полное понимание, что такое меч или тело. Или для чего нужен конь.

Эльфийка понукает загадочное животное ехать вперед, и лошадь слушается, словно женщина уже не первый год проводит в седле и точно знает, что нужно делать.

«Очень странное чувство», — думает незнакомка, но никакой тревоги не испытывает. По её мнению, если что-то странное произошло, то так быть и должно. А если никакой причины нет, и это лишь совпадение, то и тревожиться на этот счет не имеет смысла.

Следом возникает какой-то зов, приказывающий идти в другую сторону, но воительница усилием воли перекрывает этот канал и выходит из странного места, оказываясь посреди снежной долины. Стоило только пересечь границу портала, как приказывающий зов затихает, а на плечо снова садится черная птица с красными зрачками.

— А ты кто? — поворачивает голову эльфийка. — Хочешь свободы — улетай. Или ты что-то знаешь про меня, чего не знаю я?

Птица раскрывает рот, словно смеется, но никаких ответов не выдает, после чего всадница сгоняет с плеча и просто направляет коня в случайную сторону в надежде, что через некоторое время память вернется, и тогда она поймет, как или зачем очутилась в этом странном месте.