Демон, живущий во мне

Это были магические силы, проникающие, вливающиеся в нее. Меняющие ее.

Эдем стала черной ведьмой, потому что переспала с Дэрраком.

Если в Преисподней и есть венерические заболевания, то это явно одно из них.

— И что мне теперь делать? — ошеломленно прошептала она.

— Ты чувствуешь ее? — спросила Селина, пытливо заглядывая ей в лицо. — Магию внутри себя?

Эдем покачала головой:

— Ничего я не чувствую.

— Сосредоточься.

Она послушалась. И уловила те самые электрические иголочки, что и раньше. Словно какая-то сила покалывала кожу.

— Думаю, получается. И это вроде бы... приятно?

Ругнувшись, Дэррак вцепился в край стола с такой силой, что, казалось, вот-вот разломает его на части.

— Это вовсе не приятно. Нет в этом ничего приятного.

Селина смерила его скептическим взглядом:

— Хочешь сказать, ты не догадывался, что так будет?

— Я… я не знал.

— Но ты же думал, что все-таки что-то нехорошее случится, так? И все же пошел на это. — Она покачала головой. — Мужчины. Думают только о своих удовольствиях.

Эдем тупо глядела на них обоих.

Селина рассмеялась:

— С трудом верится, что ты тот самый архидемон, которого я призвала. Я-то думала, ты будешь рад, что испоганил еще одну человеческую душу.

В глазах Дэррака вспыхнул огонь.

— Ты должна все исправить.

Улыбка ведьмы исчезла.

— Не могу. То, что случилось с Эдем, — это не заклинание. Это его последствия. Как и в моем случае.

Эдем с трудом собирала кусочки информации воедино, еле сдерживаясь от того, чтобы не забиться в истерике, утопая под лавиной новостей, изменяющих ее жизнь.

— То есть с кем бы Дэррак ни... ну, она в любом случае станет черной ведьмой?

— Заклинание влияет лишь на тех, кто не уступает мне по силе экстрасенсорных способностей. — Селина выдавила еще одну холодную улыбку. — Похоже, у нас с тобой больше общего, чем я считала.

— Только я за черной магией не гонялась. Это как-то не входило в мои планы. — В голосе Эдем прорывались истерично-тонкие нотки.

Селина крепче сжала стынущие руки Эдем:

— Ты еще не прибегала к дремлющей в тебе магии. Если ты никогда не используешь ее, то, возможно, твоей душе ничего и не угрожает.

Эдем отчаянно пыталась сохранять спокойствие, но исход битвы был уже предрешен.

— Меня сейчас стошнит. Прямо здесь.

Селина обхватила пальцами ее запястья, и Эдем затопила странная волна облегчения, успокаивающая желудок.

— Дыши глубже, — велела ведьма. — Я отложу на пару дней свой тур-презентацию, останусь пока в городе, чтобы помочь тебе. Чувствую с тобой некую сестринскую связь.

В инфернальной туче мелькнул слабый лучик надежды.

— Ты правда так сделаешь?

Та кивнула:

— Просто держи свои чувства в узде, всеми силами. Я каждый день занимаюсь йогой и частенько медитирую. А еще ароматические свечи хорошо успокаивают. Гнев высвобождает черную магию, к которой слишком легко прибегнуть, когда ты не владеешь собой. — Селина коснулась кулона. — Магия черной ведьмы — в ее руках, и так ее гораздо проще использовать, чем произносить заклинания. Это очень похоже на наркотическую зависимость. Единственный способ избежать соблазнов черной магии — игнорировать их.

Звучало не слишком многообещающе.

— И что, избавиться от нее никак нельзя?

— Нет. Мне жаль.

Эдем сглотнула:

— Ну а льготы какие-нибудь есть?

— Например, возможность жить вечно, — улыбнулась Селина. — Только не забывай переезжать и менять имя каждые десять лет, иначе люди заметят, что ты не стареешь. И списать это можно будет разве что на ботокс.

Взглянув на Дэррака, Эдем увидела, что демон просто взбешен. Селина тоже повернулась к нему.

— Да ты не в себе, — заметила она.

— Ты у нас просто гений, раз заметила.

— На меня злишься или на себя?

— На обоих. Этого не должно было случиться. Мне следовало об этом знать. Предусмотреть все.

Селина склонила голову набок:

— Ты во что-то играешь, а, демон?

— Хотелось бы. Игры — это весело. А то, что происходит, — нет.

Ведьма изучала его еще пару секунд:

— Архидемон, которого я призвала, никогда бы не стал винить себя. Так ты и правда изменился?

— Да, пожалуй.

На ее лице по-прежнему отражался скептицизм.

— Но это вовсе не значит, что все так и будет. Сейчас ты очень слаб. А стоит тебе вернуть силы, как эти чувства исчезнут, и ты снова станешь прежним.

Дэррак покачал головой:

— Нет.

— Откуда тебе знать?

— Просто знаю.

Она поджала пухлые алые губы:

— Будь ты в прошлом человеком, я бы тебе поверила. Но ты им не был. Так что забудь эти выдумки.

Эдем робко отхлебнула из кружки с некогда горячим шоколадом. Остывший напиток неприятно обволок все горло.

— А мне не кажется, что это выдумки. Я верю, что Дэррак говорит правду.

— Ты так думаешь, да? После того, что он с тобой сделал? — Зеленые глаза Селины вспыхнули. — Тебе стоит кое-что увидеть. Теперь, когда мы разделяем с тобой эту силу, я могу это показать. — Ее пальцы сжались на запястье Эдем.

— Стой, что ты...

Однако слова уже застыли на ее губах. Стены кофейни замерцали, и Эдем вдруг очутилась на небольшой поляне посреди леса. В ночном небе висела круглая луна.

Холодный ветерок обдул кожу. До ноздрей донесся запах хвои и полевых цветов.

Где это она? Какого черта тут происходит?

— Освободи меня, — донесся из-за ее спины глухой голос. Эдем обернулась, и от увиденного у нее перехватило дыхание.

Перед ней стоял Дэррак в демонском обличье. Высокий, мощный, рогатый. Золотые языки пламени, разгоняя ночную тьму, облизывали все его тело. Дэррак стоял в центре круга, очерченного каким-то белым порошком. Демон был мрачным и очень-очень злым.

— Освободить? И зачем же мне это делать? — Слова сами сорвались с губ Эдем, и ее голос оказался слишком похож на голос Селины. Она и была Селиной. Это воспоминания ведьмы, которыми та решила поделиться.