День Астарты

— Может быть, да, — сказал Рон, — А, может быть, нет. Командир не должен подвергать личный состав необоснованному риску.

— А как те два парня? — вмешалась Пума — Ваш командир и волонтер-новоирландец?.

Ринго поднял кулак, оттопырив вверх средний и указательный пальцы. «Victory».

— Все живы. Правда, когда мы улетали, Джоси еще хреново выглядел, но вчера уже прислал SMS. Пишет, что кишки стали на полтора метра короче, но все остальное приклеилось на место. Грозился через месяц пригласить нас в гости. А Дв в порядке, только рука упакована в биостатик, и медицина говорит, что с войной ему придется завязывать. Ему понравилось на Жако. Он прикидывает, как там устроить ферму.

— А мы, тем более, с войной завязали, — добавила Екико, — Это точно не наше… Рон, а скажи, это… Ну, ты понимаешь… Когда-нибудь пройдет?

— Тебе совсем по правде ответить? — осторожно спросил экс-коммандос.

Она задумалась на несколько секунд, подперев кулачком подбородок.

— А можно по правде, но оптимистично?

— Можно. Ты помнишь, как в детстве тебя первый раз кто-то серьезно обидел?

— Именно первый раз? Не знаю. Я не уверена, что помню это точно…

— Вот и здесь так же, гло. Тогда, в детстве, тебе показалось, что произошла ужасная трагедия. Мир сломался. Он испортился и, наверное, необратимо. Он уже никогда не станет таким же чудесным, как раньше. Это действительно трагедия, причем каждый человек ее испытывает. И живет дальше. И оказывается, что и в этом состоянии, мир довольно симпатичная штука. Просто он не совсем такой, как тебе казалось раньше.

— Спасибо, Рон. Наверное, я надеялась услышать примерно такое объяснение. А это ничего, что я, столкнувшись с войной, так раскисла? Другие люди как-то прочнее…

— А это ничего, что люди вообще разные? — с серьезным видом спросила Пума, — Это ничего, что они не вылупились из одинаковых яиц в инкубаторе? Это не страшно?

Екико смотрела на нее несколько секунд с удивленным недоумением, а потом вдруг рассмеялась, как-то очень легко и весело.

— Ребята! Как здорово, что Наллэ посоветовал к вам прибиться.

— Угу, — проворчала Пума, — Наллэ Шуанг, он великий, а мы так, пописать вышли, да!

— Вы не великие, вы замечательные, — ответила Екико, — Вы… Короче, вы это вы.

— Угу. А то я не знала, что мы это мы. Тигра, а расскажи ребятам, как великий Наллэ Шуанг сверлил тебе голову, что люди это люди.

— Сверлил голову? — Рон удивленно наморщил лоб.

— Очень сильно греб мозги, — уточнила она, — Он это умеет.

Экс-коммандос чуть поморщился и энергично почесал себе за ухом.

— На самом деле, Черная кошка, это называется «прикладная риторика». Как раз тот предмет, по которому ты с некоторым напряжением получила зачет в колледже.

— Я привыкла говорить прямо.

— Да, — согласился он, — Это здорово. Но как быть со стилем составления инструкций?

— Я учусь, — ответила Пума, — А ты хотел рассказать про Шуанга, и еще про Козака.

— ОК. Начну по хронологии, с Ива Козака. Тогда, почти 10 лет назад, мы были совсем молодые и зеленые, но считали себя о-го-го какими… У нас случился отпуск после задания, и мы всей командой устроили подводное сафари в лагуне Эаурипик, на юге центральных Каролин. По вечерам — умные разговоры в единственном местном баре. Кстати, называется «Harley Davidson». Рекомендую… Команда в сборе, и разговоры крутились вокруг прошлого рейда. Так вот: Ив Козак, вбросил тему: если бы мы не зачистили тех моджахедов-юниоров, а поймали бы живыми, притащили на островок, откуда им не смыться, и попробовали их социализировать — что бы получилось?

— Моджахеды-юниоры? — переспросил Ринго, — Насколько юниоры?

— Младшему было лет двенадцать. Это не предел. ООН пишет, что есть и по десять.

Ринго посмотрел на Рона с явным недоверием:

— Y una polla…И вы их убили?

— Да. Мы зачистили всю вооруженную группу, захватившую заложников. Этих тоже.

— Бред какой-то… — произнесла Екико, — …А откуда они там взялись?

— Из тренировочного лагеря «Дарул-Ислам» в Бенкале, на Суматре. Мы передали info индонезийской контрразведке, и этот лагерь они накрыли, но он был не последний.

— Но неужели нельзя было как-то иначе?!

— Как? — спросил Рон, — Мы потом, на Эаурипике, раскладывали так и этак. Ничего не получалось. В какой-то момент я сказал: допустим, мы взяли бы их живыми, ну и что дальше? Куда их? За решетку в зоосад? Ив Козак стал спорить, что особых дефектов психики у них не было, и если бы их поместить в среду, где нет программирующего фактора… В смысле, нет промывания мозгов, и отсутствует возможность исполнять ритуалы, то психика сама пришла бы в естественное состояние меньше, чем за год.

— А Наллэ тоже так считает? — поинтересовался Ринго.

— Не то слово. Он меня просто растерзал своей логикой. Еще бы: Наллэ это ходячая энциклопедия, а я, между прочим, простой сержант, академий не заканчивал…

Екико громко и ехидно фыркнула.

— Знаешь, Рон, если ты простой сержант, то я сайберский мамонт. А Наллэ, кстати, никогда не занимается голой софистикой. Он практик. Если говорит, то и делает.

— Это точно, — проворчал Рон, — Нынешняя тема с экстерриториальными бубликами задумана им еще в Африке. Может, не в деталях, но в принципе.

— Точно-точно! — вмешалась Пума, — Он намекал, да! Мы жили в одном общем fare в Макасо-Мпулу, вчетвером: Наллэ, Эстер, и мы с Тигрой. Помню-помню!

— Бублики — это газобетонные плавучие острова? — уточнил Ринго.

— Они самые, — подтвердил Рон, и тут у него в кармане запищал woki-toki…

* * *

Вызов прогнозируемый. Находящееся в радио-рубке «звено тылового обеспечения и резерва» (т. е. пятеро африканских коммандос плюс военфельдшер) докладывало: все «Делосы» прошли 12-мильную отметку у восточного берега Сибуту, и через 5 минут мобильные звенья приступят к активной фазе операции…

Противник вел себя тоже прогнозируемо, по-раздолбайски. Десяток маленьких спай-дронов, запущенных заранее, уже давно висели над Сибуту, постоянно передавая на тактические экраны в радио-рубке изображения с высот 100, 250 и 500 метров. Из них можно было заключить, что штаб здешнего филиала «Абу-Саяф», разместившийся в единственном отеле в более-менее крупном поселке Тандубанак, никак не прикрыт с востока (если не считать прикрытием дюжину вооруженных бездельников, которые неубедительно притворялись часовыми). Еще около двадцати боевиков находились внутри этого одноэтажного сооружения, еще пять — внутри сооружения локальной электростанции отеля, и еще по столько же — рядом с мечетью и пожарной будкой. Остальной вооруженный контингент числом до двухсот нес службу в следующем порядке: две трети спали в казарме (оборудованной в одном крыле отеля), а треть патрулировала несколько причалов западного берега и въезд на единственную здесь грунтовую дорогу, пересекающую широкую часть островка с северо-запада на юго-восток. Раз в полчаса, возникали ленивые перестрелки с «Хуки», сходным образом патрулирующими на лодках свои берега вдоль группы мелких островков Ситангкаи в двух-трех милях к западу, на другой стороне пролива. Никому и в голову не могло прийти, что воздушный десант с моря способен в темноте высадиться в мангровых болотах у восточного берега Сибуту, и внезапно атаковать ключевые точки острова.