День рождения мертвецов

— Дом в той стороне, калитка открыта. Там внутри Меган Тейлор…

Криминалист оторопело уставился на меня.

— Почему вы еще здесь? Займитесь ей, идиот! Вызвать «скорую помощь», подкрепление, оградить место преступления. И смотрите, осторожней там — у нее нож. — Я поддержал Элис за плечи: — Пойдем.

Я повернулся и похромал в сторону парней, преследовавших Фрэнка Макензи, а она, высвободившись, метнулась к забрызганному грязью фургону криминалистов. Открыла водительскую дверь, села за руль. Вспыхнули фары, взревел двигатель, передние колеса завертелись. Из-под машины полетели грязь и трава. Колеса фургона вгрызлись в землю, машина, покачнувшись, выехала на тропинку и, затормозив передо мной, остановилась. Опустилось оконное стекло.

— Залезай.

Я вскарабкался на пассажирское сиденье, и она вжала в пол педаль газа.

«Транзит» рванулся вперед, съехал с тропинки на траву и запрыгал по кочкам.

Один из бежавших впереди криминалистов, споткнувшись, покатился по земле, но другой продолжал бежать, и его белый комбинезон мелькал в лучах фар фургона.

Скоро показалась граница парка. Невдалеке близнецами торчали, упираясь в темное небо, трубы больничного крематория, сигнальные огни мерцали на их вершинах, превращая выходящий пар в облака клубящейся красной крови.

Криминалист перешел на бег трусцой, потом на шаг, потом и вовсе остановился. Он так и замер, согнувшись пополам и упершись руками в колени. Фары выхватили фигуру какого-то человека, бежавшего впереди. Волосатые руки работали, как рычаги. Фрэнк Макензи.

Он нырнул в один из входов в парк, и Элис направила фургон вслед за ним. Ближе. Ближе.

— О, черт!..

Нам было не проехать. Не проходил «транзит» в эти ворота. Я схватился за ручку над дверью.

Элис не стала сбрасывать скорость. Мы врезались в кирпичную арку, и она взорвалась над моей головой. ХРЯСЬ! — и ветровое стекло превратилось в паутину трещин. Фургон застонал, в темноте брызнули искры, но мы прорвались.

— Вот сволочь!

Элис ударила по тормозам, и фургон, взвизгнув, остановился посреди дороги.

Рванув пряжку ремня безопасности, я высвободил левую ногу и ударил ей в ветровое стекло. Поддалось. Еще пара ударов, и оно вылетело наружу и рухнуло на дорогу. Одна фара все еще работала, близоруко вглядываясь в темноту.

Элис ткнула пальцем в дыру, в которой когда-то находилось ветровое стекло:

— Вот он!

Макензи несся к больнице.

— Сбей этого ублюдка!

Скрип шин, нас бросило вперед. Я еле успел застегнуть ремень.

Элис почти настигла его, но он перепрыгнул через невысокое ограждение и побежал по траве к западному крылу каслхиллской больницы. Она крутанула руль, выехала на перекресток, потом на дорожку с указателем «РОДИЛЬНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ. КЛИНИКА ГЛАЗНЫХ БОЛЕЗНЕЙ. АМБУЛАТОРНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ. РЕНТГЕНОЛОГИЯ». На полпути свернула направо, переехала через бордюр и снова затряслась по траве, целясь капотом в спину Макензи. А он, не останавливаясь и работая локтями, промчался по площадке и скрылся в дверях запасного входа в здание.

48

Элис рванула по коридору, и я похромал в ту же сторону, все сильнее и сильнее наклоняясь вперед; весь лоб в мелких бисеринках нота. Каждый раз стискивая зубы, когда правая нога касалась линолеума. Тук, тук, туканье трости врезалось в мои легкие, словно нож для колки льда.

И какого черта нужно делать блокадную анестезию, если ее действие все равно заканчивается?

Тук, тук, тук.

На полу полоска красных пятен. Свежая кровь, красная и блестящая в флуоресцентном свете подвесных ламп. Фрэнк Макензи хоть и сумел удрать от Элис в парке, она, судя по всему, умудрилась его зацепить. Кровавый след вел через двери в другой, крашенный зеленой краской коридор.

Элис нигде не было.

Пapa медицинских сестер, оглядываясь через плечо, помогали старушке подняться с пола:

— Давайте, миссис Пирс, мы положим вас обратно в постель.

Я прошагал мимо них, дыша в унисон со стуком трости.

Заорал мобильник. Я схватил его и нажал на кнопку, прервав мелодию на середине.

— Эш? — Это была Элис. — Ты где?

— Я… я иду так быстро… как могу… — Тук, тук, тук.

— Он побежал вниз, в подвал.

— Не ходи за ним… Алло? Элис? Алло?

Она разъединилась.

И почему, черт возьми, меня никто не слушает?

Еще одна двустворчатая дверь. Снова зазвонил мобильный телефон. Я ударил по кнопке:

— Я же сказал не преследовать его! Подожди, когда…

— Шеф, где вы? — Рона. — Звонили с места осмотра преступления, Меган Тейлор у них, она жива. Мы можем…

— Немедленно отправьте группу захвата в каслхиллскую больницу. Перекройте все входы и выходы. Никого не впускать и не выпускать, пока я не скажу.

— Но…

— Мальчик-день-рождения — Фрэнк Макензи, скажи Дики. И немедленно отправьте туда группу захвата, черт возьми!

Если мне повезет, они прибудут туда позже, чем я забью мерзавца до смерти. Сунул мобильник в карман и, толкнув рукой, прошел в еще одну двустворчатую дверь. Коридор вывел меня в небольшой вестибюль. С потолка свисали таблички: «РАДИОЛОГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ», «ОНКОЛОГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ», «МЕДИЦИНСКАЯ РАДИОЛОГИЯ», указывавшие в три разных направления. Направо лифт, сбоку от него — лестница, один из пролетов которой шел к «КАРДИОЛОГИИ», другой спускался в подвал. Кровавый след, змеясь, скрывался в глубине — блестящие красные пятна на серых бетонных ступенях.

Да к черту все. Прохромал до лифта, нажал на кнопку. Спина покрылась потом. Дзинь. Двери лифта наконец раскрылись.

Поехал вниз.

Воздух вонял плесенью, смешанной с каким-то металлическим привкусом. Не медистый запах крови, нет, что-то более древнее. Промышленное.

На минуту остановился, приложив голову к холодной бетонной стене. Так, глубокий вдох. Выдох. Не обращать внимания на боль. Не обращать внимания на боль. Уже не болит… Совсем-совсем не болит…

Вот ведь кусок дерьма — горит огнем.

Стена шершавая. Шагов не слышно, не слышно ни криков, ни звуков борьбы, просто гудение и жужжание машин где-то в глубине.

И куда она, черт бы ее побрал, делась?..

Где-то впереди вверху щелкнула лампа, свет загорелся и погас, снова наступила темнота.

Достал фонарик, щелкнул кнопкой. Провел лучом по бетонному полу, он высветил дорожку из блестящих красных капель. Они пересекали нарисованную на бетонном полу черную линию, которая вела к моргу.

Сказать Элис, чтобы не смела туда соваться.