День жёлтых цветов
Шрифт:
Девушке-менталисту потом замуж выйти будет сложно, не всякий мужчина решится обзавестись такой опасной женой. Что показывает нам, насколько смелые в целом женщины, готовые выйти замуж почти за кого угодно. Ну ладно, реабилитируем мужчин, тут играет роль не их гипотетическая трусливость, а скорее разумность. Девушки же, поддавшись сердечному порыву, частенько забывают о наличии разума. Хммм… Хотя некоторые вполне разумно выбирают в мужья менталиста, рассудив, что положение в обществе и перспективы появления таких же одаренных отпрысков вполне окупают некоторые опасности. Забывая, что выбранный в мужья особенный маг быстро считывает подобные побуждения.
В общем, получше узнав о проблемах девушек-менталистов, Рончейя, которую чаще называли Рони, успокоилась и порадовалась выбранной специальности. Алхимия — вполне приличное и солидное занятие, не мешающее личной жизни. И ведь нельзя сказать, чтобы девушка, окруженная мужским вниманием, пренебрегала учёбой. Бывали тут и такие,
Возможно, один из списка подобных юношей когда-то обратил внимание не на яркую Рончейю, которую издалека видно по рыжим локонам и вычурным шляпкам, а на одну из скромных подруг-лурбиек. Возможно, тот мужчина даже высказался по этому поводу, приводя в пример достойное поведение девушек… Но Рони видеть не могла эту парочку, чтобы не передернуться внутренне. Вот и цеплялась к ним, пытаясь уколоть. И ведь самое обидное, что те даже не реагировали практически. Просто пожимали плечами и переглядывались с улыбками, обращая этим тщательно подобранные остроты против самой Рони, которая к концу первого курса наконец выбрала новую тактику — стала делать вид, что вообще не замечает этих ничтожеств. Досадно, но и это их не задевало. Зато позволяло демонстрировать собственное превосходство, подкрепленное свитой влюбленных первокурсников и дорогими нарядами…
Но и наряды тут, в Академии, не особо продемонстрируешь, приходится носить на занятия мантии, украшенные нашивками, по количеству которых сразу можно определить курс. Рони просто бесило, что на алхимическом факультете цвет оказался жёлтый, что при её рыжей шевелюре смотрелось не так элегантно, как ей бы хотелось. Тот же белый, положенный менталистам, был бы гораздо лучше. Что уж говорить о зелёном, в котором щеголяли целители. Но даже ради подходящего цвета девушка не была готова прикасаться ко всяким болезным. На боевой магии такой изящной красавице точно делать нечего, хотя там столько ярких парней… Но что этим обладателям красных мантий мешает ухаживать за девушками с других факультетов? Правильно! Ничто им не мешает, в свите Рони и этих хватает. Поначалу, когда она только начинала цеплять двух лурбиек, одной из тем был цвет их мантий. Артефакторы традиционно носили чёрный, а для нового факультета теоретической магии сперва думали выбрать фиолетовый, но ассоциации с жрецами, призываемыми для проведения казней, были слишком явными, поэтому остановились на индиго. Глубокий, густой и насыщенный, синий цвет очень шёл брюнетке Авайе, что выводило Рони из себя, заставляя якобы брезгливо цедить что-то про тёмные наряды, выделявшиеся на фоне ярких мантий других факультетов. Но и эта колючка не задевала подружек.
Продержавшись практически до конца первого курса, заставляя себя молчать и как бы не видеть раздражители, Рони всё-таки сорвалась за неделю до экзаменов. Ещё немного, и все разъехались бы на каникулы, а там, глядишь, и прошло бы… Но не получилось.
— Скоро некоторые уедут в свою Лурбию, — довольно громко заметила своей свите красотка. — Это тут они себя ведут прилично, но мы-то знаем, какие там нравы…
Дарайя побледнела от незаслуженного обвинения, но смолчала, предпочитая не уподобляться этой неприятной женщине, даже дёрнула за руку полыхнувшую глазами Авайю, пытаясь удержать её от перепалки.
— А некоторым и в Лурбию незачем ехать, они и тут особой нравственностью себя не утруждают! — всё-таки вспылила та. — И так все знают, за какие особенные заслуги барышни себе домик в городе получили. И от кого.
Наступившая тишина не могла никого обмануть, спокойствием и не пахло, намечался грандиозный скандал… Но вошедший в аудиторию преподаватель, сам не зная того, предотвратил безобразную женскую драку, которую уже собиралась затеять Рони, наплевав на тщательно выстроенный образ изящной дамы. В этот момент она была готова вспомнить те задворки своего городка на границе с Нербией, где прошло её детство и ранняя юность. Уже тогда она поняла, что нужно выбираться наверх, карабкаясь по мужским коленям, умудрившись у одного заезжего купца добыть сумму для первого года обучения в Академии. Да и этот год она не терялась, первый ухажер, хоть и не собирался заводить с ней серьезные отношения, но купил миленький домик, позволив этим наплевать на правила проживания в кампусе. Второй оплатил ещё пару лет обучения. Всё было просто замечательно, если б не эти две…
В общем, даже экзамены и связанная с ними нервотрёпка не смогли перебить мерзкий привкус, появившийся во время той перепалки, когда Рони услышала о себе правду, что было особенно неприятно. Правда — она такая, просто так не отделаешься и не забудешь. А девушка и не собиралась забывать, она решила выжидать, чтобы ударить как можно чувтствительнее, когда подвернётся удобный случай. Почему ей одной должно быть больно? Да, Рони давно призналась сама себе, что тот способ пробиться в люди, который она
выбрала, всячески стараясь убедить себя, что это нормальный для людей с мозгами и без лишних детских фантазий вариант, многие не одобряют. Даже она сама иногда чувствовала себя грязной, почти ненавидела. Но быстро отбрасывала ненужные эмоции, сосредоточившись на цели. А целью было удачное замужество, лучше где-нибудь за границей, чтобы ушлая родня не пыталась наложить свои ручонки на добытое с таким трудом состояние. Вот ведь, даже каникулы придется провести здесь, не ехать же к маме, у которой уже седьмой ребенок родился от пятого мужа. А эти две дурочки домой поедут, Рони слышала, как они договаривались в гости друг к другу съездить летом…Глава 5
Так тщательно отращиваемые весь первый курс косы обе наши лурбийки укоротили уже через неделю летних каникул. А попробуйте сами по жаре в шубе из волос походить! То-то же. Это если еще не учитывать купание в море, по которому девушки жутко соскучились. В общем, опять пригодились купленные год назад шиньоны. Хотя однокурсники и без этого камуфляжа вряд ли позволили бы себе лишнее, за год составив представление обо всех соучениках.
Но в Академию продолжали переходить преподаватели, а за ними часто следовали и ученики. Вот, например, на второй курс перешел из Нербии вслед за известным менталистом Эйдишон Ралроиг, а его брат, Эйдирик, решил не оставлять “малыша” Шона без присмотра и перевелся на пятый курс боевого факультета. Об этом Авайя прожужжала подружке все уши, когда вернулась с первого в новом учебном году факультатива по своей ужасной ментальной магии, расписывая, каких успехов добился за год этот самый Шон. Дарайя за ужином незаметно оглядела братьев, вроде бы приличные, хоть и родом из Зирбии. Всё-таки медведи бывают иногда слишком… непосредственными. Старший, очень высокий и широкоплечий действительно своим видом напоминал огромного хищника, только сытого. Этот шатен с карими глазами точно был из бурых, а вот младший оказался голубоглазым блондином. Дарайя тогда ещё подумала, что такое возможно, если папа и мама из разных кланов. Белые и бурые всё-таки заметно отличаются. Задумавшись об этом, она невольно задержала взгляд на братьях, чем вызвала заинтересованную, чуточку лукавую улыбку старшего. Младший всё это время явно строил глазки Авайе. Смущенная Дарайя незаметно одёрнула подругу, напомнив о приличиях:
— Осторожнее, а то опять заведут разговор о нравах лурбиек!
— Нет, Шон не такой! — возмутилась та. — Он же менталист, он выдумывать гадости не станет, видит и так, кто на что способен.
— Ну, это ж только старшекурсники-менталисты могут, — возразила Дарайя.
— А вот и нет! Особо одаренные, вроде Шона, уже на первом курсе считывают общий фон человека… Ну или оборотня.
— Всё равно неприлично так пялиться…
— Ой, “мамочка”, спасибо за напоминание, — засмеялась в ответ Авайя. — Ты мне лучше скажи, чем мы завтра займемся.
А на следующий день выпадал выходной, еще совсем теплый и солнечный. До зимы было далеко, можно насладиться прогулкой по городку или покататься на лодке по озеру. Девушки выбрали первый вариант, решив пройтись по магазинам, а потом посидеть в приличном трактире.
Как раз к такому заведению они и направлялись пообедать, когда мимо пронеслась неуправляемая повозка, которую тащила за собой испуганная чем-то лошадь. Отпрянув к стене дома, девушки ахнули. На дорогу за мячиком выбежал мальчик лет пяти и застыл от ужаса, увидев наконец, что на него несется такая громадина. Но рядом с ребенком вдруг появился худощавый молодой человек с длинными черными волосами, обрушивший на обезумевшее животное целый водопад, заставляя остановиться. По инерции лошадь всё-таки чуть проскользила по мокрой брусчатке, но затормозила, подхваченная под уздцы парой знакомых девушкам старшекурсников. Зарыдавший мальчик был вручен ошарашенной матери, а за повозкой уже бежал владелец, пытавшийся оправдаться. Он как раз выгружал багаж, когда рядом уронили с верхних этажей горшок с цветком, напугав громким звуком молодую лошадку. Все покивали головами, мол, бывает, чего уж там. Только пришедшая в себя мамаша продолжала отчитывать мужчину, пытаясь этим успокоиться сама.
В общем, в ближайший трактир, куда и направлялись Дарайя и Авайя, завалилась целая толпа возбужденных происшествием учащихся. Кто-то из однокурсников позвал девушек за общий стол, где они и познакомились с героическим брюнетом, чьи длинные и гладкие волосы могли бы заставить завидовать любую красотку. Да и в остальном молодой мужчина, перешедший за своим куратором из Дарбийской Академии, отличался на редкость отточенными чертами удлиненного лица. Бархатные, почти чёрные глаза, опушенные темными ресницами, прямой нос, чувственный рот, с красиво очерченными пухлыми губами… Всё это производило вполне понятное впечатление на девиц. Похоже, что Данкур Финерай, а так звали нашего героя, давно привык к женскому вниманию, поэтому спокойно воспринимал повышенный интерес, который к нему проявили и на этот раз. Подавальщицы в трактире чуть не передрались за право обслуживать тот самый стол, студентки старались присесть как можно ближе к красавцу с четвертого курса боевого факультета.