Денег нет, но ты держись!
Шрифт:
Ой, бяда, бяда. Разорение. Запасы не меряны. Убытки не считаны. Разоримся по миру пойдем.
– Это что, сказка такая?
– Это жизня такая.
м/ф «Приключения домовенка Кузи»
Я молча ходила по комнате, бросая взгляды на дверь. Закусив губу, я придумывала сотню оправданий своей слабости. А что придумывать? Убийства я видела только по телевизору, а пару раз на пути к помойке, когда выносила
Скукота! Я взяла листок бумаги и обмакнула перо. Давно я не рисовала. Рука сама начала выводить изгибы бровей, черные бездонные глаза и хищный профиль, в ореоле черных волос. Я и сама удивилась своему эскизу. Жаль, что здесь нет фотоаппарата. В фотошопе у меня получилось бы намного лучше. Впервые жизни я нарисовала то, что действительно хотела, а не то, за что платили деньги жадные и очень привередливые заказчики.
В дверь громко постучались, а потом, явно не дожидаясь моего ответа, открыли. Я успела перевернуть листок и сесть, как ни в чем не бывало. Сердце бешено колотилось, словно только что меня чуть не поймали на месте преступления. На пороге стоял Ленс, подозрительно оглядываясь по сторонам. Я знаю, кого он ищет, но, увы, дядя уехал на два дня и должен вернуться сегодня вечером. Я мельком взглянула на нетронутую стопку исписанных листов – плод долгих философских измышлений и изысканий, которую я так и не удосужилась прочитать. Не дай бог, он сейчас захочет ее обсудить!
– Вы прочитали мой труд? – прямо с порога спросил Ленс, - Какой вы урок из него вынесли?
Первый раз в первый класс! Супер! Давай еще сочинение напишу на тему твоих философских изысканий. Или реферат.
– Добро побеждает зло, - мрачно ответила я, понимая, что все его высокопарные философские измышления, как и любой философский труд, можно было бы уместить буквально в двух предложениях, - А Провиденье неусыпно бдит. Человек человеку – брат, товарищ и друг. Помогай ближним своим, и будет тебе счастье!
Спасибо тебе, экзамен по философии, сданный мною на пятерку на первом курсе! Ты избавил меня от унылого прочтения очевидных истин.
– Вот видите! Вы тоже прониклись идеей помощи ближнему! Я надеюсь, что моя книга сумеет изменить мир! Я мечтаю о том, что она будет в каждом доме… - расцвел Ленс, ошибочно полагая, что только что достучался до моего сердца.
– Не каждый умеет читать, - заметила я, глядя на озадаченное лицо непредусмотрительного философа, но он тут же подумал и нашел что ответить.
– Ну, тогда я сам буду читать ее людям. А если людям будет что-то непонятно – я постараюсь им все объяснить. Я придумал десять законов Провиденья, которые касаются каждого! И если каждый будет неукоснительно соблюдать их, то тогда весь мир станет намного добрее, справедливее и честнее! – обрадовался Ленс внезапно найденному решению.
– И как же люди будут их соблюдать? – поинтересовалась я, понимая, что в данный момент участвую в создании местной религии, - Чтобы закон соблюдался, должно существовать наказание, которого все боятся!
– Зачем наказание? Люди могут испугаться! – заметил Ленс, сгребая свои бумажки с моего стола.
– Нет, наказание, должно быть! – отозвалась я, вспоминая описанные ужасы Гиены Огненной, - Чем страшнее ты опишешь наказание, тем больше шансов, что люди его испугаются, и будут следовать твоим правилам.
Интересно, там уже заготовлен котел про мою душу? Если и заготовлен, то, пожалуйста, двухместный. Ленс у нас точно в рай отправится, я даже не сомневаюсь, а вот мы прямиком отправимся в Ад. Да, в этом мире, а и в том тоже, есть единственный человек, с которым бы я с удовольствием варилась в одном котле.
– Значит, я напишу о том, что если человек вернется на путь истинный, то Провиденье простит его! –
ответил философ, задумываясь о том, как бы пострашнее наказать отступников.«Пиши, Кипятков, пиши!» - пронеслось у меня в голове. Надеюсь, крестовые походы и костры инквизиции я не застану. Очень надеюсь. А все к тому и идет…
– Ваше Высочество, я пришел попросить Вас о деньгах для одной бедной женщины! Вдова с тремя детьми просит Вас о милости. Ей нужно пять золотых, чтобы рассчитаться с долгами мужа! Иначе их выгонят на улицу, и они умрут с голода! – выпалил «благодетель», прикидывая где лучше бы начать свою проповедь и как собрать паству.
– Какая вдова? – поинтересовалась я, присаживаясь в кресло, - Не та, что с тремя детьми в прошлый раз приходила просить три золотых, чтобы купить мешок зерна? Точно не та, которая шесть дней назад просила деньги для больного ребенка? А может быть та, которая умоляла о восьми золотых, чтобы выкупить дом своего мужа?
– Нет, другая… - ответил Ленс, жалобно глядя мне в глаза, - Те очень вас благодарили…
– А как их зовут? – поинтересовалась я из праздного любопытства.
– Я не знаю… - ответил Ленс, - Разве это имеет значение? Главное, сколько счастья было в их глазах, когда они узнали, что принцесса великодушно согласилась им помочь.
– А почему ты не знаешь, как зовут человека, которому ты даешь деньги?
– возмутилась я, вспоминая о том, сколько денег было потрачено на благотворительность. Да дядя, если бы узнал об этом, оторвал бы мне голову! Хотя, судя по его лицу, когда он видит Ленса, он прекрасно знает.
– А зачем?
– удивился Ленс, глядя на меня голубыми глазами. Нда... Тяжелый случай...
– Послушай, а не мог бы ты записывать, кому, когда и сколько денег ты даешь?
– уточнила я, стараясь не обижать ангела доброты и милосердия.
– Зачем?
– искренне удивился философ, - Это же - добрый поступок! Разве нужно отчитываться кому-то за добрые дела? За добрые дела нужно отчитываться только перед Провиденьем! Но оно и так все видит и слышит!
– Не за добрые дела, а за деньги. Я даю тебе деньги, ты забираешь их, благодаришь, а потом просишь еще и еще. Я даже не знаю, кому и сколько денег ты отдал! Я хочу знать имена людей и суммы, которые они получили!
– сказала я, пристально глядя на смущенного Пенса, - Я знаю, что ты - человек честный. Ты не станешь присваивать мои деньги, но люди бывают разные. И ты сам уже в этом убедился! Мне не хочется, чтобы деньги, которые я тебе даю, и которые дает мне дядя, получали какие-то проходимцы, в то время, пока те, кому на самом деле нужна помощь, умирали от голода!
– Зачем эта ненужная бумажная волокита?
– возмутился философ, - Добро должно идти от чистого сердца, а не на бумажке! Мне это не нужно! И бедным людям это не нужно!
Лучше я разведу бюрократию, чем будут разводить меня.
– Зато нужно мне!
– жестко отозвалась я, понимая, что «отжалела» уже целое состояние. Жалости на всех не хватит!
– Хорошо, если Вам так угодно, я буду вести учет!
– обиделся Ленс, уходя вместе со своим опусом.
Я сходила и проведала моих строителей, которые занимались реконструкцией тронного зала. Весь камень, который заключенные добыли на рудниках, был привезен сюда. Его было слишком мало, чтобы продавать, а вот для собственных нужд оказалось вполне достаточно. Во дворе лежали настоящие барханы желтого песка и комья глины, при помощи которых удастся немного подлатать замок к приезду высокопоставленных гостей. Теперь тюремщик, который легким движением моей руки переквалифицировался в прораба, ловко руководил процессом. Правда, строительные материалы периодически пропадали со стройплощадки, но в целом результат был. Камень привезли вчера, вместе с песком и глиной и теперь здесь вовсю кипела ленивая и неспешная работа, за качество которой я не ручаюсь.