Деньги не пахнут

— Ты играешь?

— Раньше, — пожал плечами. — Потом учёба в медвузе съела всё свободное время.

Теннис — не шахматы. В одиночку не поиграешь. А я только что стал идеальным кандидатом для его редких свободных вечеров.

В глазах мужчины появился хищный блеск.

— Шон, а в каком отделе ты работаешь?

— Развивающиеся рынки. Пока режим гибкий.

— Отлично, значит, сможешь помочь и с нашим отделом?

— Звоните в любое время, я всегда рядом, — ответил, слегка улыбнувшись.

В этот момент заметил взгляды остальных новобранцев. Подозрение, зависть — всё читалось в их глазах. Они, наверное, уже решили: "Его выбрали".

Как же наивно. Посмотрите на лицо Брента. Он пьян этой властью. А власть особенно сладка, когда решение ещё не принято. Если его не остановить, он будет смаковать этот миг, растягивая удовольствие до последнего.

"Сколько это займёт времени? Три-четыре месяца?"

Для человека, которому осталось жить всего десять лет, три-четыре месяца — как целая вечность. Если же хочу, чтобы Брент принял решение немедленно, придётся действовать иначе. Есть способ быстрее и надёжнее, чем обычная лесть.

Потому чуть подался вперёд, как будто между нами возникла невидимая нить:

— В каких отделах вы работали, когда были стажёром?

Брент лениво повёл плечом, словно вспоминая те годы:

— Развивающиеся рынки, основные средства и инфраструктура.

— Серьёзно? — поднял он брови с неподдельным интересом. — Почему вы не пришли к нам в отдел? Я бы вас сразу забрал. Жаль.

Теперь он смотрел прямо на меня. Глаза сузились, улыбка исчезла, и сразу почувствовал, как все остальные, сидевшие рядом, словно растворились. Этот разговор — только между нами. Все вопросы были личными, поэтому у слушателей не было ни шанса вмешаться. Лесть — лишь разминка. А сейчас начинается настоящая игра.

— Честно говоря, — сделал паузу, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, но без дерзости, — уверен, что смог бы добиться многого в сфере здравоохранения. Не зря же учился в медицинском. Восемьдесят процентов компаний, которые анализировал, в итоге заключали сделки.

— Восемьдесят процентов? — Брент хмыкнул, и уголки его губ дрогнули в усмешке. — Это смешно.

Смех у него был сухой, с металлическим оттенком, как лезвие ножа, царапающее стекло.

— Одних медицинских знаний мало, — он говорил, откинувшись в кресле, и медленно крутил в пальцах ручку, как будто раздумывал, бросить её или нет. — Всё, что можно отфильтровать благодаря экспертизе, — это продукт. А продукт — не главное. Гораздо важнее рыночные тенденции, положение каждой отрасли и психология покупателя.

Поучительный тон. Всё по учебнику.

— Разумеется, вы правы, уважаемый, — согласно кивнул, чуть склоняя голову, словно признавая авторитет. — Но биотехнологическая отрасль — особая, не правда ли? Здесь слишком жёсткое государственное регулирование.

— Так? — Брент приподнял бровь.

— Как вы сказали, важны тенденции и психология рынка, но на последнем этапе всё решает FDA. А там оценивают исключительно по медицинским критериям. Так что профессиональные знания здесь, пожалуй, имеют большее значение, чем в других сферах.

Моя позиция была предельно проста: как человек с медицинским образованием, легко могу дать банку преимущество. При этом говорил мягко, голос был ровным, но в воздухе между нами словно повис ледяной пар. Тишина становилась вязкой, как густой сироп. Излишняя уверенность раздражает людей. И потому это чувствовал каждой клеткой.

— Знания никогда не заменят опыта, — резко обрубил Брент. — Даже если вы пригласите врача, ничего не изменится.

— Конечно, — в итоге поднял ладони в примиряющем жесте. — Я лишь предположил, что мой опыт может оказаться немного полезнее.

В какой-то момент его лицо стало жёстким, как камень. Кроме того, заметил, как у моих коллег по стажировке в глазах появились невидимые знаки вопроса. Они явно думали:

"Что ты несёшь? Ты что, пытаешься доказать, что лучше всех, потому что учился в меде?"

"Где твоя тактичность? Нужно же произвести впечатление!"

Никто не понимал, что в этот миг делаю. И понятно почему. Они не знают, как устроена человеческая природа. А я знаю: это самый быстрый и надёжный способ добиться перевода. Когда люди двигаются быстрее всего? Когда хотят помочь талантливому новичку? Ни за что. Они торопятся, когда нужно наказать самоуверенного выскочку.

Тем временем Пирс, устроившийся за дальним столиком с видом на панорамные окна, краем уха ловил каждое слово беседы между Сергеем Платоновым и Брентом. Казалось, он даже замер, будто музыкант, затаившийся в тишине перед самым важным аккордом.

Чем дольше он слушал, тем сильнее в нём разгоралось любопытство.

"Вот это номер…" — пробормотал он про себя, прикрыв стакан с янтарным виски ладонью, чтобы не разлилось, когда мимо пронёсся официант с подносом, гремящим приборами.

Каждый новичок, кто пытался заслужить благосклонность Брента, выбирал один и тот же, до зубовного скрежета предсказуемый путь: унизить себя, выставить как смиренного, готового на всё. Самый лёгкий способ польстить кому-то — это сделать из себя коврик у двери.

Но Платонов… он был другой. Совсем другой.

Он не гнулся, не искал жалости. Наоборот — поднимал голову выше, и этим, как ни странно, возвышал самого Брента.

— Я окончил медицинский, — сказал Сергей спокойно, словно между делом, будто рассказывает, где покупал хороший галстук. — Поэтому эта сфера мне действительно близка.

Остатки света, пробивавшиеся из-под абажура, легли на его лицо мягкими золотыми полосами. В голосе не было ни тени бахвальства — только уверенность и… лёгкий азарт.

— Медицинский, говоришь? — переспросил Брент, прищурившись. В его тоне звенел смешок, но в глубине глаз мелькнуло нечто похожее на интерес.

А Пирс, сделав маленький глоток, почувствовал терпкий вкус дубовой бочки на языке и улыбнулся краем губ: "Интересный ход, парень…. Очень интересный".

Но Платонов? Он всё делал наоборот. Не склонял голову, не стелился под ноги, а напротив — выпрямлялся, как стальной прут. И при этом — чёрт возьми! — возвышал и самого Брента ещё сильнее.

— Я закончил медицинский, так что тема эта мне близка, — сказал он спокойным тоном, словно между делом.

Брент вскинул брови:

— Медицинская школа?

В воздухе повис запах кофе и лёгкая горечь табака от сигар, которые недавно кто-то курил у окна. За стеклом гул мегаполиса — низкий, вибрирующий, будто дышащий зверь.

В действительности же всё было перевёрнуто с ног на голову.

Это Брент радовался вниманию парня с медицинским дипломом. Брент! Старый волк Уолл-стрит, которому льстили сотни.

"Он ведёт игру", — мелькнуло у Пирса.

Брент думал, что держит ситуацию под контролем, но настоящая сила была на стороне Сергея. Тот открыто рассказал о себе: имя, биография, отдел, даже увлечения — выложил всё, как карты на стол.