Деревянный каземат

Только тут Катя увидела тень, метнувшуюся к добыче. Захрустели кости – одного этого звука было достаточно, чтоб ужас вытеснил остальные чувства. Однако Вадим, видимо, давно привык к ритуалу кормления, поэтому спокойно глянул вверх.

– Константина, похоже, нет. Видишь (Катя перевела взгляд на дом), третий этаж – его, второй – мой, а первый – технический, где кухня и все прочее.

При лунном свете Катя не могла рассмотреть дом во всех подробностях, но он показался ей громадным и почему-то мало приспособленным для житья.

– Идем, – Вадим взял ее руку; взял крепко, но не больно. Поднявшись на крыльцо, он открыл дверь, и наконец-то вспыхнул настоящий свет. Катя зажмурилась, но уже в следующую секунду обнаружила, что ничего страшного вокруг нет. Правда, просторный холл с колоннами, выполненный в мрачных темно-зеленых тонах, больше соответствовал бы административному зданию.

Несмотря на закрытые двери, ведущие в неизвестные помещения, хозяин не стал проводить ознакомительную экскурсию, а сразу направился к лестнице. Дубовые перила отдавали стариной, а на стены так и просились династические портреты предков.

– Мрачновато у тебя тут, – заметила Катя, нарушая тишину.

– Это не у меня, – повернувшись к ней, Вадим улыбнулся, – это, так сказать, ничье. Понимаешь, в доме нет женщины, чтоб создавать уют, поэтому, так – поддерживаем чистоту более-менее, и все. Пойдем ко мне.

Лестница вела еще выше, но они остались на втором этаже. Вадим отпер дверь, и Катя радостно почувствовала присутствие нормальной жизни. Диван, с отпечатавшимся на плюшевой обивке контуром тела; компьютерный стол, на котором экран монитора почему-то закрывала прислоненная к нему, картина; кресло, небрежно оставленное посреди комнаты; на тумбочке большой телевизор; створки шкафа распахнуты, и внутри на вешалках висела одежда. Книг было совсем немного, и они занимали висевшую над столом полочку.

– Там ванная, – пояснил Вадим, – там спальня, – он указал на вторую дверь, – вот, собственно, и все.

Кате вдруг захотелось спросить: – Теперь я могу ехать домой? Но Вадим взял ее за плечи и не говоря ни слова, принялся целовать. Это было неожиданно, и в то же время ожидаемо.

Сначала Катя никак не могла перестроиться на ласки, но постепенно появилась уже знакомая слабость. Захотелось опуститься на что-нибудь мягкое, может быть, даже прилечь, но ближе всего оказалось кресло, и когда Вадим отпустил ее, она, сделав пару неуверенных шагов, села.

– Устала? – спросил Вадим заботливо.

– Да нет, просто… – она не могла объяснить своего состояния, но, то ли Вадиму это и не требовалось, то ли он уже научился понимать ее с полуслова.

– Я сейчас, – погладив Катю по голове, он скрылся за дверью спальни.

Катя повернулась к столу. Портрет неизвестной женщины наблюдал за ней с неподдельным интересом. Конечно, это было глупо, но Катя уставилась в его нарисованные глаза, словно хотела переглядеть картину. От напряжения в какой-то момент ей даже показалось, что портрет ожил. Веки женщины чуть дрогнули, и выражение лица изменилось.

Катя испуганно моргнула и отвела взгляд, но еще раз осмотрев комнату, пришла к выводу, что ничего более привлекательного здесь нет, и вернулась к портрету. Чем дольше она смотрела на него, тем явственнее чувствовала, что ее клонит в сон. Все предыдущие мысли, опасения и желания сгладились – больше всего ей хотелось, чтоб ее никто не трогал, и она долго-долго сидела умиротворенная. Про Вадима она, конечно, не забыла, но казалось, что он будет лишним, и пришла она вовсе не из-за него. Правда, и истинную цель визита она тоже не могла определить.

– Ты тут совсем уснула? – рассмеялся Вадим, наклоняясь и целуя ее в лоб.

– Похоже на то, – Катя виновато улыбнулась, – весь день мамке в огороде помогала, да еще вина выпила. Я, вообще, пью редко. На меня это как-то неправильно действует…

– Тогда будем спать? – предложил Вадим таким тоном, будто это являлось атрибутом давно сложившихся отношений.

Катя взглянула на часы. Никакой близости ей уже не хотелось. Она б с большим удовольствием поехала домой, но ведь четверть четвертого утра! Даже если вызвать такси, доберется она к рассвету. А там мать начнет греметь своими тяпками, заголосят соседи…

– Будем, – согласилась она, – если мы будем, именно, спать.

– Как скажешь, – в голосе Вадима не появилось даже нотки обиды, – то, о чем ты подумала, не самоцель. Ты ведь мне, действительно, нравишься.

– Правда?.. – Катя вскинула голову.

Совершенно зримо перед ней разверзлась земля, поглотив неприступные стены, мрачный дом с его жутким сторожем – остались только наполняющие пространство и проникающие в каждую клеточку, слова. Они казались даже ярче и искреннее слова «люблю», давно потерявшего первоначальную трепетность.

– Конечно, правда. Если хочешь, я могу лечь на диване, чтоб ты не думала…

– Ты с ума сошел! – Катя резко встала, чтоб обнять его, но Вадим вдруг легко подхватил ее на руки и понес в спальню. Понес так уютно, будто баюкал ребенка…

* * *

Проснулась Катя оттого, что голова ее приподнялась, благодаря чьему-то усилию, а потом опустилась, только вместо теплой и сильной руки, на прохладную ткань подушки. Открыла глаза – белый потолок; сочные оранжевые обои; по углам колонки музыкального центра, которые вчера ей не удалось разглядеть в полумраке. …Какая же я все-таки дура, и какой он молодец! Главное, чтоб он не обиделся. А то, сон меня сморил – зачем тогда ехала? Повезло еще, что он такой…

Когда солнце светило в окно, все страхи мгновенно растворялись в его лучах, поэтому жизнь становилась простой и понятной, состоящей из реальных чувств и реальных отношений.

– Доброе утро, – раздался приветливый голос, – извини, но я привык рано вставать. Кофе хочешь?

– Хочу, – Кате совершенно не хотелось кофе, но было безумно интересно, как первый раз в жизни его принесут ей в постель. Запрокинула голову, чтоб увидеть волшебника, стоявшего посреди комнаты.

– А после кофе ты можешь снова лечь? – спросила она и спряталась с головой, чтоб он не увидел выражения ее лица.

– Могу, если ты уже выспалась.

– Может, тогда обойдемся без кофе? – она взметнула руки, сбрасывая простыню.

– Все-таки сначала кофе, – он скользнул взглядом по ее обнаженной груди… и вышел.

Катя уронила руки обратно на постель. …Какой мстительный, зараза! Но я ведь вчера не выпендривалась – я, правда, очень хотела спать, – она повернулась на бок, при дневном свете разглядывая комнату, – ничего особенного, но как здесь хорошо! Наверное, дело не в обстановке, а в человеке…