Дереза. Любовь зла

Харольд выругался и отправился на поиски. Отряд нормандов прочесывал каждую комнату, каждый закуток замка, нещадно убивая тех, кто пытался им помешать - слуг, стражу, дворян. Кого-то убивали просто так. А нечего под руку попадать.

На вершину башни Харольд поднялся перед самым рассветом, молча занес копье для удара, и ничто уже не могло остановить эту заклятую смерть. Только нагая синеглазая женщина вскинулась, закрывая собой смуглое тело в порыве непонятном Харольду.

– Рэн.
– простонала любимая, и ее синие глаза навсегда погасли.

Как так получилось, что сердце ее перестало биться аккурат за пару мгновений до того, как из-за горизонта показался первый луч? Наконечник черного копья пробил грудь девушки насквозь и оставил глубокую борозду на груди Имрэнбальда, словно огнем опалил.

Ярость взметнулась диким первобытным пламенем, закипела в крови. Разорвать, сжечь, уничтожить - стало единственным желанием дракона. Зеленые крылья раскинулись за гребнистой спиной, когти устремились к Харольду, который снова держал в руках злосчастное копье, готовый отразить удар противника, многократно по силе его превосходившего.

Но дракона словно отшвырнуло в сторону, будто невидимая стена выросла между ним и убийцей, не давая даже прикоснуться к нему. Ярость все еще застилала глаза, и Бальд снова бросился на врага. На сей раз ему и близко к башне подлететь не удалось -невидимая преграда словно расширилась, защищая предателя. Уже потом он увидит, как копье странным образом словно пьет энергию из Черного замка... и суть его заметит, мертвую, холодную.

Последней отчаянной попыткой было сжечь все в драконьем пламени, и решись Имрэнбальд на это раньше, Харольд был бы уничтожен, а теперь пламя пожрало всех, кто находился на вершине башни. Словно живые факелы пылали норманды из приближенных князя, обезумев от боли, сами бросались они вниз, пеплом обернулось тело любимой, только костяное солнышко по-прежнему белело. Только Харольд все так же уверенно стоял, хранимый чертовым копьем, да зеленоглазая красавица Уна криво улыбалась за его спиной.

Последний рывок. Но пробиться к замку не получилось. Все силы ушли на то, чтобы подхватить лапой цепочку из светлого металла. Уж это сокровище он врагу не оставит! Не получат они один из древнейших драконьих артефактов.

Родной замок отторгал его, подвластный воле мертвого оружия. Теперь даже кружить рядом было больно.

– Он улетает.
– хрипло вымолвил Харольд и сплюнул себе под ноги, но ветер донес его слова до тонкого слуха дракона.
– И что теперь, Уна? Я по-прежнему смертен! Аха-ха! Как мне прожить еще триста лет до следующей Багровой луны, чтобы добить эту тварь?

– Но теперь ты - король! А я - твоя королева.

– У меня есть законная жена, если ты помнишь. И законный наследник.

– Ты обещал мне!

– Ты тоже мне много чего обещала!

Дальше Имрэнбальд не слышал. Да и неинтересны были ему человеческие склоки.

Боль снова выдернула его в реальность, снова холодные камни и, словно стальные, путы.

Сколько лет он искал ответ, пытался понять причину. Выход был один - в ночь Драконьей луны забрать копье из замка. Пусть он уязвим для него в эту ночь, но и копье будет бессильно, не сможет помешать ему. А потом унести его на край Мира и бросить в жерло самого большого вулкана, чтобы больше ни один смертный не смог его получить.

Но что теперь? Неужели его просто заколют, словно скот?

В коридоре послышались шаги, всполох света метнулся по стене. Вот и палачи идут.

– Сынок... Где ты?
– послышался тихий женский голос, усталый и неуверенный, принадлежащий уже пожилому человеку. Шаркающие шаги приближались к его камере.

– Ты здесь? Отзовись!

– Матушка?
– позвал он неуверенно. Ну откуда здесь взяться его матери? Уже три столетья нет ее на этом свете, а выбеленный временем череп украшает тронный зал. Да и голос, что запомнился Бальду, был гораздо моложе.

Ключ в замке повернулся почти беззвучно, в слабом свете почти прогоревшего факела на пороге камеры стояла пожилая женщина и всматривалась во тьму.

– Ты не Федор.
– вздохнула она через несколько мгновений, казавшихся вечностью.
– где же мой сын?

– Федор в замке.
– ответил ей узник, хотя она уже не надеялась получить ответ.
– его отправили в тюрьму Черного замка в тот день, когда меня привезли сюда. Помоги мне, матушка. Самому мне не освободиться от пут.

Просить было унизительно. Еще унизительнее было просить простого человека, женщину. И все его положенье в целом, нагота и беспомощность. Поверженный Колосс, не способный разорвать тонкие путы.

Матрена Неждановна долго не решалась приблизиться к лежащему на полу нагому мужчине. За что его тут держат? Может быть он преступник? А ведь он тоже чей -то сын. Старые пальцы были все еще ловки и сильны, и пусть узлов было много, пусть были они необычны и слишком туго завязаны, но черные веревки поддавались.

– Отсюда сбежали все.
– сказала она, когда узник был полностью развязан и теперь сидел на полу, пытаясь размять затекшие конечности.
– Винульва сегодня убили. Поговаривают, что невеста из ревности заколола.

– Забавно.
– молвил мужчина, откидывая назад слипшиеся черные как смоль волосы.
– Одним претендентом меньше, но проблему это не решает. мне нужно в замок.

– Найди моего сына.
– попросила женщина.
– Его завут.

– Я знаю наместника Ужгарда. Мне его спасением одна коза уже все уши прожужжала.
– Бальд все же поднялся и пошел в сторону выхода. Багровая луна, уже вступившая в свои права, манила его, звала, направляла.

– Ульяна что ли? Она с утра в замок отправилась какого-то своего друга выручать.

Во дворе было пусто и свежо. Освобожденная сила рвалась наружу, горела огнем, звала обернуться.

– Ульяна значит.
– усмехнулся он и огонь весело заплясал в жилах, предвкушая веселье, зрачок стал вертикальным, трансформация была стремительной, словно драконья сущность рвалась наружу, истосковавшись по небу.

Матрена Неждановна видела в своей жизни немало. Она и дракона этого несколько раз видела, но только маленькой точкой на горизонте. Издревле был договор о мире между хозяином Большого Камня и наместниками Ужгарда. И ее муж, а после и сын, вступая в должность, отправлялись в горы к хозяину земель...

А теперь огромный изумрудно-зеленый дракон стоит тут, на расстоянии вытянутой руки, занимает тушей своей весь двор. И да, она верила, что дракон точно сумеет помочь ее сыну.

– Друга, значит выручать. Во дворец, значит. Ну, Дереза! Поймаю.
– и дракон взмыл в небо.

Окончание фразы Матрена так и не расслышала. Одно было понятно - рогатая бестолковка снова сделала что-то не то.

Глава двадцать вторая. Копье Богов и куда бы его засунуть...