Дерзкая-3. Ближний круг

Мы вошли в лифт и отправились на этаж иерарха.

Олег выбрался из лифта и опять медленно пошёл впереди, осторожно обошёл подсыхающее кровавое пятно на полу коридора.

У меня вдруг сердце защемило. Оно отяжелело, словно на него повесили гирю. Я с удивлением поняла, что мне не хватает этого застрявшего комка неспелой хурмы, от которого темно в глазах. И я вдруг осознала, почему эта упорная бессовестная слежка и эта непрошенная помощь Мая не вызывали у меня протеста, не бесили, как бесит постоянное участливое внимание Олега или Юры. Потому что так всегда делал Валера. Он мог долго никак себя не проявлять, не разговаривать со мной, не встречаться, не идти на контакт. Он никогда не жаловался мне на свои проблемы и никогда не просил о помощи даже в минуты смертельной опасности. Но он постоянно следил за мной и возникал на горизонте в тот самый момент, когда без него невозможно было обойтись. Его не нужно было звать и просить, он сам знал, когда нужно появиться. Май делал то же самое.

Всё время с момента моего появления в Первом мире, я была под самой надёжной защитой. Всё это время я была в Валеркиных руках.

Это же совершенно ясно.

Невозможного нет. Невозможного не бывает. Мы просто не там ищем или не ищем совсем, и поэтому не видим очевидного. Потребовалось, и Валера нашёл способ, как это сделать. Когда нужно было помочь сыну, из ниоткуда возник офицер сканерской службы Май. Когда мне понадобилась помощь, он пришёл и встал рядом. Всё так просто. На самом деле ничего сложного нет, надо только уметь видеть. В этот раз вовремя увидеть я не сумела.

Я не стала входить в холл, где Лерка отчаянно ругался на Олега и укорял его за беспечность.

"Сын, мне надо увидеть Юру. Разрешаешь?"

После несколько затянувшейся паузы Лерка ответил: "Я распорядился, тебя будут пускать к нему в любое время. Только поосторожней с ним, я уже не знаю, что от него ждать. Будь на связи, пожалуйста".

* * *

Я прилетела в поместье Юры настолько быстро, что буквально наступала на пятки охранникам, которые занимали свои посты вокруг просторного блока на втором этаже. Лерка действительно отдал все необходимые распоряжения. Меня пропустили без проволочек, и я вошла в блок без постороннего сопровождения.

Юра сидел в кресле под тускло горящим светильником, положив ноги на низкий столик, и смотрел в стеклянную стену. Днём из зала открывался вид на зелёную опушку леса. Сейчас в полной темноте за окном ничего не было видно, и Юра, видимо, любовался своим отражением в стекле. Рядом с его ногами на столике стояла бутылка и пузатый коньячный бокал.

– Собираешься отметить?

Юра приподнялся и обернулся на меня.

– Нечего отмечать. Но надо как-то успокоиться, - он угрюмо взглянул на меня.
– Местные седативные я плохо переношу. Остаётся напиться.

– А ты не палил бы из пистолета в людей, так и успокаиваться не надо было бы.

Он скривился, промолчал. Потом опять взглянул на меня и уточнил:

– Тебе налить?

– Не надо. Я не за этим приехала.

Юра снял ноги со стола, взял бутылку, свернул пробку и плеснул немного в бокал.

– Ну тогда садись и рассказывай, зачем приехала. Я ещё даже отдышаться не успел от подъёма по лестнице, а ты уже тут.

Я села в соседнее кресло.

Юра отставил бутылку, откинулся на спинку кресла и отхлебнул из бокала.

– Расскажи мне, почему ты это сделал? Почему убил Мая?

– Так было нужно. И сколько бы ты ни спрашивала, я ничего не смогу тебе сказать, помимо этого. Так было нужно. Всё, Катя.

– Но ведь ни при чём все эти двери, сканеры, превентивные меры. Да?

– Нет. Это были именно превентивные меры.

– Так какую угрозу представлял собой офицер Май? И задверцы?

Юра поднёс бокал к губам, глотнул, взглянул на меня поверх стекла:

– Ничего я тебе, девочка моя, не скажу. Помимо того, что я всего лишь сделал то, что нужно.

Он снова потянулся к бутылке и наполнил бокал весьма щедро.

– Точно не хочешь?
– качнул он бутылкой.

– Юрка, если вспомнить, что ты за последнее время сделал, то я столько не выпью, чтобы всё это забыть.

– Тебе не надо ни вспоминать это, ни забывать. Это не твоя проблема. Это моя проблема.

– Юра, ну давай без дыма. Вот ты как считаешь... Я выслушаю это твоё "так было нужно", возрадуюсь и уйду вприпрыжку? Или буду бесконечно задавать себе вопрос "почему"?

Юра отставил опустевший бокал.

– Так что?

Он нахмурился:

– Катя, я знаю, что когда тебе нужна информация, то ты любой разговор превращаешь в пытку. Можешь продолжать меня пытать, конечно, но это бесполезно. Я слишком тёртый калач. Ни тебе, ни ещё кому из вас я ничего не буду объяснять.

– Почему?

– Потому что сказать правду я не могу, а сочинять враньё не хочу.

– Почему не можешь сказать правду?

Юра наклонился к столу, добавил себе ещё коньяка. Полбутылки уже как не бывало.

– Потому что я переживу, если меня сочтут вздорным спятившим стариком-самодуром. Я переживу, если моя семья будет считать меня убийцей и параноиком. Я даже переживу, если вы отдадите меня под трибунал и упечёте в какой-нибудь каземат вместо этого милого домашнего ареста. Но я не имею права провоцировать большие проблемы. Поэтому не пытайся ничего из меня выудить. Я не скажу всё равно.

– Разве нам не положено знать об угрозе, которой мы, по твоим словам, подвергались?

– Катюша, поверь мне, пожалуйста: не в этом случае.

– Кого и от чего ты пытаешься уберечь?

Юра улыбнулся и покачал головой:

– Можешь выворачивать свой вопрос так и эдак, я просто умолкаю.

– Если бы я не знала тебя, я бы сказала, что ты всё это делаешь под давлением. Но я же знаю, что давить на себя ты никому не позволяешь.

– Бывает ещё давление обстоятельств, - опять грустно улыбнулся Юра и, отставив опустевший снова бокал, потянулся за сигаретами.
– Тут позволяй, не позволяй - ничего от меня не зависит.

– Ну, молодец ты, что тебе сказать, - слова вырвались с горечью.
– Спасибо, ты и нам всем отличные обстоятельства создал. И мне лично. Знаешь, насколько легче, когда есть под рукой человек, который всегда придёт, когда необходимо? Ты сегодня этого человека расстрелял.

– Ты уж меня извини, что приходится напоминать тебе об этом, - с упрёком заметил Юра.
– Но может быть ты всё-таки не заметила такую мелочь... У тебя всегда были, есть и будут как минимум трое под рукой, которые всегда придут, когда необходимо. Мало того, им и приходить особо не надо, они вообще всегда рядом и никуда не уходят. Если что, я намекаю на твоего брата, твоего мужа и твоего сына. И такое маленькое неудобство, как исчезновение с горизонта офицера Мая не должно сильно осложнить твою жизнь.

– Маленькое неудобство?! Да как же тебе не стыдно?! Юра, а это вообще ты? Я тебя не узнаю!

Брата всегда коробило, когда я делала или говорила подобные вещи. Хорошее от плохого он умел отличить и огорчался, когда мне это в очередной раз не удавалось.

Он проворчал что-то неразборчивое и пожал плечами.

– Май был наставником и другом для Лерки. Он мне блоки снял, а это вряд ли ещё кому-то было под силу. Он только что Олежку спас. Он нас всех научил очень полезным вещам. Мне с ним было спокойно и надёжно, как будто это Валера снова рядом!