Дерзкая невинность

Макс нахмурился:

— До того, как я… что?

— Она подумала, что если останется там слишком долго, вы поедете за ней.

Из груди Макса вырвался непроизвольный смешок. Как же хорошо она его знала!

— Значит, мисс Джессика и леди Фенвик там? В Ланкашире?

— Да. У мистера Харпера там дом, и они там останутся до тех пор, пока не решат, как поступить дальше. — Леди Стрэтфорд подалась вперед. — Чтобы защитить леди Фенвик, вы меня поняли?

— А где в Ланкашире находится дом мистера Харпера?

— Где-то в районе Прескота, кажется, — подсказала леди Пирс.

— И Оливия поехала одна? — Макс слишком поздно спохватился, что назвал Оливию по имени, а не мисс Донован.

— Нет, с ней, разумеется, была служанка.

Макс должен был бы расслабиться, ведь с Джессикой и леди Фенвик Оливия, конечно, будет в безопасности. Но его тревога не прошла.

Он встал.

— Благодарю вас, леди.

Ах, ваша светлость! В чем дело? В этом ужасном лорде Фенвике? Надо бы сообщить лорду Стрэтфорду…

— Фенвик все еще болен, — успокоил Макс графиню. И насколько мне известно, он не знает, где находится его жена. Я думаю, что в Ланкашире наши леди в полной безопасности. — Леди Стрэтфорд вздохнула с явным облегчением. — Нет необходимости сообщать что-либо лорду Стрэтфорду. — Он поклонился леди Пирс. — Прошу простить, что я побеспокоил вас так рано, леди.

— Полагаю, что вы уже в пути в Ланкашир, — высказала проницательная леди Пирс.

Макс знал леди Пирс всю свою жизнь — она была подругой его тети. Он всегда считал ее умной женщиной, и на сей раз она поразила его тем, что предсказала его дальнейшие действия еще до того, как эти мысли оформились в его в голове. Но он понял, что леди Пирс права — он незамедлительно отправляется в Прескот.

— Да, это так. Просто хочу убедиться, что все в порядке. — И Макс улыбнулся, чтобы успокоить дам.

Попрощавшись с дамами, он вернулся домой. А днем, вооруженный списком недвижимости Фенвика по всему королевству и точным знанием о расположении дома Харперов в Прескоте, Макс покинул Лондон и отправился на север.

Сколько леди Стрэтфорд ни умоляла Оливию взять ее карету, Оливия не могла принять столь великодушное предложение и отправилась в Прескот в почтовой карете. Поездка оказалась более длительной, чем она ожидала — Англия была гораздо больше, чем те маленькие острова Вест-Индии, которые были ей знакомы. К тому времени как они добрались до Прескота, Оливия была совершенно без сил.

К тому же она начала беспокоиться. Иногда днем ей казалось, что начинается приступ малярии. Кора не знала о болезни Оливии, и хуже всего, что Оливия не запаслась хинином. Приступы обычно наступали с интервалом в полгода, так что она посчитала, что после последнего приступа следующий будет не скоро, поэтому у нее есть достаточно времени, чтобы вернуться в Стрэтфорд-Хаус и попросить Серену заказать порошки.

Оливия сидела в тесном дилижансе и чувствовала себя несчастной. Ей надо было во что бы то ни стало добраться до дома Себастьяна, потому что Джессика лучше всех знала, что делать, когда у Оливии начиналась лихорадка.

Дилижанс остановился у единственного постоялого двора в Прескоте. Оливия и Кора вышли и оглядели незнакомую местность.

Улица была пустынна. Оливия посмотрела на служанку:

— Зайди в постоялый двор и спроси, можно ли найти кого-нибудь, кто довез бы нас до дома.

Кора нахмурилась. Оливия ни разу не просила ее ходить куда-нибудь одну, но Оливии нужно беречь силы. Она Тяжело прислонилась к стволу клена и стала ждать возвращения служанки. Кора вернулась, расстроенная.

— Я никого не нашла, мисс.

— Хорошо. Мы оставим свой багаж здесь и пойдем пешком. До дома всего одна миля.

— Да, мисс.

Кора отнесла их чемоданы и сообщила, что хозяин обещал присмотреть за ними, пока кто-нибудь не приедет, чтобы забрать их.

По сравнению с ежедневными прогулками Оливии одна миля была пустяком, но она слабела с каждой минутой.

Оливия расправила плечи. Ей надо пройти всего-навсего милю, это ведь совсем немного. А когда они дойдут, там будет Джессика, которая знает, что надо делать.

Они шли рядом. Каждый следующий шаг давался ей труднее предыдущего. У Оливии уже плыло перед глазами, и время от времени она вздрагивала от холода или, наоборот, хотела сорвать с себя одежду, оттого что у нее начинало гореть все тело. Мышцы болели, ноги еле передвигались.

— Еще один шаг, — бормотала Оливия. — Еще несколько шагов.

Она не замечала обеспокоенного взгляда Коры. Оливия должна сосредоточиться на том, чтобы идти вперед.

— Вот, должно быть, этот дом, мисс Донован, воскликнула наконец Кора.

Она увидела его — белое квадратное строение.

— Не очень далеко, — сказала она, моргая, чтобы сфокусировать зрение.

— Совсем близко, — подтвердила Кора.

Оливия споткнулась, но крепкие руки служанки поддержали ее.

— Еще немного, мисс Донован, — ободряюще шептала Кора на ухо Оливии. Все слова сливались, но это не имело значения. Главное — это дойти до этого белого дома до того, как она потеряет сознание.

— Мисс Джессика! — громко позвала Кора. — Леди Фенвик!

— Джессика, — позвала и Оливия, но ее голос был еле слышен.

В доме не было видно никакого движения. Никто не откликнулся.

— Кто-нибудь здесь есть? — в отчаянии закричала Кора, стараясь удержать падающую Оливию.

Ничего, только легкий ветерок шевелил кусты тиса, обрамлявшие дорожку, которая вела ко входу в дом. В голове Оливии шевельнулась мысль — каково это будет: лечь спать в кустах тиса.

— Кто-нибудь есть дома? — уже орала Кора.

Оливия внезапно остановилась.

— Я больше не могу.

Кусты тиса поглотили ее, а сама она провалилась в темноту.

Глава 21

Макс удивлялся, что до сих пор не догнал Оливию и ее служанку. Он решил, что они, по-видимому, ехали и ночью, минуя постоялые дворы и почтовые станции, но где бы он ни спрашивал, никто не видел молодую светловолосую женщину и ее служанку.

Макс ругал себя за глупое решение ехать верхом. Несмотря на то что менять лошадей на почтовых станциях не представляло трудности, было просто физически невозможно оставаться в седле двадцать четыре часа в сутки — хотя он и пробовал. Время от времени ему все-таки требовался отдых.