Дерзкая

!Валера!" -- я призвала его, не надеясь получить ответ. И действительно, он промолчал, видимо, твердо решив не поддаваться на новые капризы Кати-Мариэлы.

Я надела браслет на руку, откинулась в кресле и закрыла глаза. Пусть Валерий говорит свое. Пусть Одер настойчиво пытается вывести меня из раздвоенного состояния зарождающейся шизофрении. я знаю, чего хочу, и я этого добьюсь.

Я уснула сразу же, тяжело и беспробудно, как научилась делать это в последнее время, отдаваясь моим последним надеждам -- снам.

Легкое головокружение. Искорки боли в висках. Переливчатые круги перед глазами... Темнота постепенно рассеялась. Медленно проступили знакомые уже очертания номера в гостинице Сылве. Полумрак, скрывающий мелкие подробности интерьера. Тяжелые шторы опущены. В спальне тихо. Человек лежит на развороченной постели вниз лицом, не раздевшись и даже не сняв ботинок. Длинные медные волосы спутались и разметались по спине. На одежде пыль, грязь, копоть, масляные пятна. Где это только Олег лазил? Мне захотелось подсесть рядом, запустить пальцы в эти жесткие непокорные волосы и приласкать Олега. Но отсюда, из сумасшедшей дали, я могла только влезть в его сон.

Это был тяжелый, мутный и жестокий клубок бреда, который нельзя было разделить на какой-то связный сюжет. Олег лез по груде развалин, перебираясь через покореженные прутья арматуры, обломки блоков и груды битого стекла. Сильные порывы ветра несли клочья бумаги и пыль. То тут, то там раздавалось сдавленное вымученное собачье скуление. Слыша его, Олег бросался из стороны в сторону, пытался своротить какие-то плиты. "Где же ты, где ты?" -- почти беззвучно шевелились его губы.
– - "Я найду тебя!"

– - Не надо, Олег! Остановись!

Олег в отчаянии завертелся на месте, пытаясь разобраться, где находится источник голоса.

– - Не ищи собаку, Олег. Успокойся.

Кажется, сквозь мутную завесу он разглядел меня.

– - Ты кто?
– - пробормотал он.

– - Это я, Катя. Ты не узнаешь меня?

– - Узнаю, -- решительно сказал он.
– - Где ты? Зачем ты ушла туда? Вернись, не надо нас так пугать...

– - Олег, я не могу вернуться сейчас. Ты подожди. Я придумаю что-нибудь. И я вернусь.

– - Катюша, ты жива?
– - Олег протянул ко мне руку.
– - Тогда иди сюда!

– - Если бы я могла! Я еще вернусь. Я люблю тебя. Я вернусь...

– - Катеринка!!...
– - сон исчез. Олег с криком подскочил на кровати, тряхнул головой и потер лицо руками.
– - Боже мой, ну и приснится же...

Отворилась дверь и вошел брат. Он тоже был грязный и запыленный, руки исцарапаны.

– - Что за вопли?
– - устало спросил он и опустился на постель, в изнеможении вытянув ноги.

– - Ну что, разгребли?
– - вместо ответа спросил Олег.

– - Куда там, там работы на полгода. Мне, конечно, не зайти было слишком далеко, но и так понятно, что это было нечто грандиозное, -- вздохнул Юрий.

– - Ты о главном давай, -- оборвал его Олег.

– - Да нет там никого, ни души. Пусто. Ни живых, ни мертвых.

– - Мне сейчас приснилось...
– - Олег замялся.

– - Ничего путного тебе не могло присниться, -- отрезал Юрий.
– - Лучше оставь свой сон при себе. А еще лучше -- забудь.

– - Она сказала, что жива и вернется.

– - Кто?
– - уточнил Юрка.

– - У нее было другое лицо и длинные светлые волосы. Но это была она. Это была она, и она сказала, что вернется.

– - Старик, не мотай мне нервы!

– - попросил Юра.
– - Лицо, волосы... Сон -- он и есть сон.

Олег хотел еще что-то объяснить, но лицо его скривилось, и он отвернулся. Юра вздохнул:

– - Надо возвращаться домой. Здесь нам больше нечего делать. Мы не можем жить на развалинах. Это никому не нужно. Дома нас ждут дела... Ты слышишь, что я тебе говорю? Свои чудесные сны ты сможешь смотреть в любом месте...

Олег медленно повернулся. На его лице играла презрительная улыбка.

Юрка опешил:

– - Олежка, ты что?

– - Ничего. Мой суровый серьезный босс не велит мне говорить глупости?.. Если даже с другом я не могу побыть самим собой, на кой черт мне вообще иметь с ним дело?!

– - Извини, Олег. Я не прав... Но все же, -- Юрка звонко шлепнул Олега по спине, -- давай собираться домой.

Медленно и нехотя Олег поднялся на ноги...

– - ...В чем дело? Господи, что опять случилось?..
– - я услышала сквозь сон чужой взволнованный голос.

Открыв глаза, я увидела Одера и Фелима. Побросав на полу сумки, они склонились над моим креслом.

– - В чем дело?
– - удивилась я.

– - Как это, в чем? возмутился Одер.
– - Ты спишь и плачешь!

Я провела ладонью по своей щеке. Действительно, лицо все в слезах.

– - Чья это чашка, и что это такое?
– - поинтересовался Фелим, указывая на браслет.

Это моя чашка и моя вещь. И я не хочу больше слышать ваших расспросов!
– - я повысила голос. Муж и брат переглянулись, и Одер примирительно сказал:

– - Молчим.

– - Вот и молчите.

Я встала и пошла наверх, на ходу вытирая слезы. Меня взбесили не столько их вполне резонные расспросы, сколько то, что из-за них мне пришлось покинуть Юру и Олега. Если бы можно было, я держала бы контакт столько, сколько оказалось возможно. Идя по коридору, я слышала сзади шаги Одера. Он, словно конвоир, не решался обогнать и шел за мной до самой спальни.

– - Как прошла тренировка?
– - окликнула я его.

– - Нормально. А как ты?
– - Одер пробовал быть равнодушным.

– - И я нормально.

Господи, действительно, лучше убежать куда-нибудь из этого плена. Ничем не провинился передо мной этот парень. Я знала, что он хороший человек. Но мне он был совершенно не нужен, вместе с его любовью и жалостью. Не нужен и этот дом, и все, кто в нем живет. Я сама себе не нужна, если не найду выхода.

Валерий был прав: Рай разрушен. Юрка с Олегом ничего не нашли в его обломках. Хотя и непонятно, что они надеялись найти там? Они же знали, где зарыты останки рыжего спаниэля... Конечно, Олег скоро перестанет грустить по поводу своего чудесного многообещающего сна. И вообще, сколько способен человек грустить в разлуке? Как долго он будет избавляться от боли? Как скоро воспоминания о потере перейдут в разряд светлой ностальгии? Наверное, быстро. Но при условии, что потеря не восполнима и в принципе безвозвратна. Ну а если остается пусть даже теоретическая возможность вернуть того, с кем был разлучен, тоска и боль ни за что не ослабевают, а крепнут и становятся злее, делая вслед за собой злее и самого человека. Я поняла, что именно это и стало происходить со мной.