Деспот
Шрифт:
— Не хотел бы – не сделал бы. Не хотел бы – не трогал бы меня вообще и не принуждал бы! — хриплю я. Моя истерика трансформируется в ярость. Мне уже на все плевать. Хуже не будет. — Ненавижу тебя! — захлёбываюсь словами.
Юсупов втягивает воздух, прикрывает глаза, а когда открывает, швыряет стакан в стену! Осколки разлетаются, а я зажмуриваюсь.
— Я хотел бы тебя больше не трогать! — повышает голос. Впервые вижу его эмоции. Обычно он всегда холоден. — Я хотел бы отпустить! Уволить к чёртовой матери и забыть! Но я не смог! Не смог и все. Да, принудительно это. Да, надавил! Да, заставил! Потому что ты не выходишь
В нем сейчас много эмоций, они выплёскиваются, заливая меня. Я вообще не узнаю этого мужчину. Он всегда безэмоциональный. Это признания от него. Но я не хочу их принимать.
Закрываю глаза, чувствуя, как по щекам скатываются слезинки. Трясет. Холодно.
Слышу его шаги, он совсем рядом. На мои плечи что-то ложится. Юсупов укутывает меня в свой пиджак, согревая. Хочу его сбросить, аромат тяжёлого парфюма и мужского тела душат, но Юсупов не позволяет.
Он обнимает меня, вжимая в себя, поглаживая по спине, зарывается в волосы.
— Да не трогай ты меня! — вырываюсь, размахиваюсь, залепляя несколько пощечин. Юсупов терпит, позволяя мне хлестать его. А я распаляюсь еще больше. Мне мало этих пощёчин. Толкаю мужчину в грудь. Он отшатывается, но снова наступает. Сгребает меня охапку и сжимает. Безвольно повисаю, выдыхаюсь.
— Все. Все, моя девочка. Давай как-нибудь договариваться. Я не отпущу. Сорвался… Прости. Не нужно меня отталкивать. Когда я теряю контроль, то все уничтожаю. А с тобой я теряю контроль… — целует меня в висок, прижимается губами. — Скажи, чего ты хочешь? Проси все, что хочешь, но только не опустить. Поехали ко мне? Поужинаем, спокойно поговорим.
— Нет. Я хочу домой. Одна. Сейчас. Отпустить не прошу. Только на сегодня. Ты меня сейчас душишь! — снова вырываюсь. И он отпускает, отходя на пару шагов.
— Дмитрий ждёт внизу, — снова надевает безэмоциональную маску и отворачивается от меня. Идет к бару, наливая себе виски. Слышу, как бутылка бьётся о бокал, его трясет, и виски проливается. Зависаю на дрожащих руках мужчины. Но только на секунду. Плотно кутаюсь в мужской пиджак, потому что выбора нет – блузка разорвана, и быстро покидаю кабинет…
Глава 20
Рустам
Утро. Я дома. Точнее, этот дом принадлежит мне. Всегда считал его своим, а сегодня проскальзывает мысль, что не чувствую себя здесь комфортно, как полагается в месте, которое зовётся «домом». Раньше не парился по этому поводу. Меня все всегда устраивало. Я сам режиссёр всех сценариев в своей жизни. Происходящее в моей реальности я создал сам и не жалею. Всегда принимал взвешенные решения, без эмоциональной подоплёки. И мои решения казались правильными.
Спускаюсь к завтраку. Голова снова тяжёлая, на глаза давит. Словно я с глубокого похмелья. Спал плохо…
Дергаю ворот рубашки, расстёгивая ещё одну верхнюю пуговицу. И вроде спокойно дышу, но кислорода мало.
Альфия уже в столовой, сидит за накрытым столом, но к еде не прикасается. Смотрит
в окно, ждет меня. Она никогда не принимает пищу одна, когда я дома. И это правильно. Так и должно быть. Она достаточно уважает меня, как и я ее. При моей занятости завтраки и редкие ужины – это единственное время для нашего общения.— Доброе утро, — кивает она, когда я сажусь за стол.
— Доброе, Альфия, — киваю, осматривая ее. Собранная, закрытая. Платье с длинными рукавами, шея закрыта кружевным воротником, юбка всегда в пол и платок. Снимает она его только дома или когда идёт со мной на официальные мероприятия. Моя супруга очень консервативна и религиозна. Иногда слишком. Но я не вмешиваюсь, это ее путь, и она его выбрала давно.
— Снова плохо спал? — интересуется, наливая мне чай.
У нас есть прислуга, но Альфия предпочитает ухаживать за близкими сама. «Чужие руки не должны прикасаться к еде близких» – это ее цитата. Не спорю. Тем более из ее рук я могу принять все что угодно. Я доверяю этой женщине.
— Голова? — хмурится, посматривая на меня. — Почему ты не пьёшь таблетки? Ты себе враг? Тебе нравится мучить себя болями? За что ты себя наказываешь, Рустам?
— Я их пью, — прохладно отвечаю ей. Ненавижу, когда теряю контроль. Таблетки – это потеря контроля над собой.
— Не курсом, от этого и нет эффекта. Тебе нужен курс мануальной терапии. И полноценный отдых. Хроническая усталость – это диагноз, Рустам. И если от этого не избавиться, будут последствия, — высказывает она мне.
— Я отдыхал в прошлые выходные в комплексе.
— Уверена, отдыхал ты с телефоном, ноутбуком и бумагами, — усмехается она.
Все так. Все так… Но…
Заблуждение – полагать, что главы больших компаний и корпораций живут расслабленно, а работает кто-то за них. Это не так. Чтобы держать такие махины на плаву, надо много работать именно высшему руководству, иначе все рухнет. Дашь слабину – все, ты вне игры.
— Не время отдыхать, Альфия. Не время, — качаю головой. — Я держу себя в форме, спорт и плавание помогают. Просто последнее время нервы сдают.
— У тебя неприятности?
— Все решаемо, — ухожу от ответа. А и сам еще не определился, что у меня. Были проблемы гораздо серьёзнее, но они так не выбивали из колеи. — Как твои дела? — меняю тему, принимаясь за еду.
— Все хорошо. Сегодня у нас в центре небольшой праздник.
Моя супруга возглавляет благотворительный детский фонд. Естественно, с моей подачи. Она несёт людям надежду, помощь, поддержку, я спонсирую.
Как бы кощунственно и цинично это ни звучало, мне выгодно меценатство. Это уход от части налогов. Но, с другой стороны, налоги зачастую распихиваются по карманам чиновников. А так я точно знаю, что мои деньги отправятся по назначению.
— Помощь нужна?
— Ну что ты. Ты давно научил меня организовывать людей так, что все работает слажено.
— Замечательно, — киваю.
— Пообедаем с тобой сегодня? Я буду рядом, в городе. Есть еще одна тема для разговора.
Знаю я ее тему…
— Я позвоню, — киваю, поднимаюсь из-за стола, иду на выход. Надеваю пальто, перчатки и медленно прогуливаюсь через большой двор к машине. Дышу глубже. Свежий воздух немного бодрит и возвращает ясность в голове.
***