Десять тысяч стилей. Книга девятая

– Смертного?

– Решил, что нужно отделить вас от Верховных. Те, кто получат часть моей силы, будут зваться Смертными.

– Глава, это название…Вы хотите заявить о нас Бессмертным?

– Хочу уничтожить их. И их хрупкий миропорядок. Для них мы смертные. Смертные их и сокрушат. Как думаешь, почему имена Верховных похожи на имена Бессмертных?

Гром удивленно уставился на Хаоса.

– Так вы хотите оспорить их роль?

Хаос медленно кивнул. Он уставал говорить долго.

– Глава, а что насчет Бога Войны? Насколько знаю, благодаря верующим он смог стабилизировать свое присутствие в нашем мире. Разве Бог Войны не станет для нас большой проблемой в будущем?

– Он ограничен.

– О чем вы, глава? Он может выучить любую технику с первого взгляда и быстро становится сильнее. Или вы про его последователей?

– Нет. Он сам ограничен. Бог Войны знает только войну. Только боевые техники.

«Неужели…», – подумал Гром, глядя на Хаоса.

Оказывается, у Бога Войны были свои ограничения. В голове Грома всплыла схватка с небожителем. Раньше помощник Хаоса не придавал некоторым мелочам значения, но теперь понимал, что Бог Войны не использовал магию. Может, это было случайностью, а может, небожитель действительно не мог применять заклинания.

«Ритуалы тоже. Он не способен проводить их сам», – подумал Гром. Казавшийся непобедимым небожитель прямо на глазах становился все ограниченнее и ограниченнее.

– Он силен. И станет сильнее. Но он всего лишь бог.

Гром медленно кивнул. Понемногу общая картина раскрывалась с новых сторон. Хаос смотрел далеко вперед и многое предусмотрел. Даже в своем нынешнем состоянии глава «Единства» обходил Грома во всем, что касалось планирования.

– Что насчет Сильнара?

Хаос молчал. Гром уже успел доложить слова Провидицы, поэтому глава «Единства» понимал, что ошибся.

Вместо того, чтобы что-то говорить, Хаос указал рукой на Грома. Он давал своему помощнику слово.

– Мы думали, что дело в Сильнейшем. Он однозначно мертв. Значит, дело было не в нем. Вариантов несколько. Первый – проблема кто-то из Флагов. Второй – проблема кто-то из других мастеров Сильнара. Например, Аристид, Стратон или Крылья. Третий – Сильнар и есть проблема. Сама по себе эта школа представляет угрозу вашему плану. И четвертый…

– Тот пацан, – закончил Хаос.

Последний охиронец. Гром не мог понять, откуда вообще мог появиться охиронец, да еще и такой молодой. Но посмертная запись Мюргиса показала правду: ученик из Сильнара действительно был частью Охирона.

Когда-то давно «Единство» истребляло всех охиронцев, до которых только могло добраться. Охирон стал личным врагом организации. «Скорее не врагом, а препятствием», – подумал Гром. В те дни, когда «Единство» охотилось на охиронцев, он не чувствовал в Хаосе страха или опасений. Казалось, будто Охирон чем-то мешает главе «Единства», мешает не какими-то действиями, а самим своим существованием. С истреблением всех охиронцев Хаос, казалось, почувствовал, что теперь ничто не может навредить его плану.

До того, как появился загадочный ученик Сильнара.

Гром хорошо понимал: дело не только в пророчестве Провидицы. Было что-то еще. Что-то, о чем не знал даже он.

– Ищите его. Этот пацан должен быть убит. А Сильнар – стерт с лица земли, – сказал Хаос и жестом велел закрыть ширму. На сегодня разговор был окончен: глава «Единства» устал.

Глава 18. Песья Яма

Возле Тапинак-Шэхира людей было много. Но чем дольше Ливий ехал на восток, тем меньше людей встречал. В степи можно было найти накатанные дороги караванщиков. На них Ливий не выезжал, поэтому и не встречал никого.

Только на самом краю империи, почти возле Серпа, Волк наткнулся на человека, который отчаянно сражался за свою жизнь.

Он был торговцем-одиночкой – редкая птица в здешний краях. Телега, запряженная лошадью, стояла за спиной мужчины. А сам он отбивался от наседающих врагов.

Сверху пикировали и снова взлетали три птицы. Трехметровые орлы не давали мужчине выхватить лук – торговцу приходилось отбиваться прямо на земле. И у него неплохо получалось: он был идущим, пусть и где-то на уровне Зарницы. Именно поэтому он не боялся путешествовать в одиночку. Правда, в этот раз Запад «наградил» его серьезным испытанием.

«Огромные орлы! Впервые вижу», – подумал Ливий.

Одна из птиц почти вцепилась когтями в руку торговца. Идущий среагировал моментально: одной рукой он схватил птицу, а на другой согнул два пальца – указательный и средний – так, что они стали напоминать клюв.

Пальцы торговца вошли в шею орла, разрезая артерию. В следующее мгновение идущему пришлось бросить врага, потому что два других орла наседали на него.

«Какой интересный стиль», – подумал Ливий и достал лук.

Две стрелы – два убитых орла. Ливию даже не пришлось применять техники. С третьим орлом разобрался сам торговец.

– Спасибо за помощь, – сказал идущий. – Ты спас и меня, и мой товар. Сейчас, у меня есть деньги.

– Не нужны мне деньги, – махнул рукой Ливий. – Лучше расскажи, что у тебя за стиль такой интересный?

– Не знаешь? – удивился торговец. – Видимо, не охотник ты. Нет названия у этого стиля. Можно называть «Охотничий стиль», наверное? Одной рукой хватаешь, другой перерезаешь артерии, сухожилия, связки. Все просто.

– Покажешь?

– Покажу, почему нет?

Стиль был простым. Одной рукой торговец показал несколько захватов, другой – как нужно складывать пальцы. Потом мужчина опустился на колени и стал объяснять, как нужно прижимать добычу и сдерживать ее.

– Нужно еще показать, куда бить.

– Не стоит, – мотнул головой Ливий. – В этом я немного разбираюсь. Спасибо.

– Да тебе спасибо. Слушай, ну даже неловко как-то тебя так отпускать. Давай заплачу?

– Я же сказал, деньги мне не нужны, – улыбнулся Ливий. – Хотя есть кое-что…Расскажешь о Песьей Яме? Если что-то о ней знаешь, конечно, я-то там ни разу в жизни не бывал.

– Что-то, да знаю, – кивнул торговец.

***

Песья Яма. Негласный центр Серпа, района, где не существуют ни законы, ни правила. Здесь все определяет сила. И авторитет.

«Как мне и говорили, снаружи совсем не впечатляет», – подумал Ливий.

На поверхности Песья Яма была небольшим городом. Таких городов в Централе – сотни. Если бы мимо проезжали путешественники, незнакомые с местными порядками, то даже не обратили бы на Песью Яму никакого внимания. Единственное, что могло привлечь – так это необычайная оживленность, как для такого маленького города. Но в Серпе не было других городов. Где еще торговать, если не здесь?

Настоящая Песья Яма скрывалась снизу. И Ливий знал, что может не уйти оттуда живым.