Десять

— Ну? — сказал Ти Джей. Его голос был резким. — Ну, давай же. Объясни мне, чего я не понимаю.

Мэг опустила глаза. Это не ее секрет.

— Не могу.

— Черт возьми! — закричал Ти Джей. Он отошел от нее и пнул камень размером с теннисный мяч. Тот пролетел над грязью и отскочил о старое бревно. — Почему ты ее все время защищаешь?

Мэг выпрямилась.

— Не твое дело.

Она не должна ничего объяснять Ти Джею. Она вообще ему ничего не должна.

— Я беспокоюсь за тебя. Поэтому это и мое дело.

Теперь была очередь Мэг разозлиться. И в коем-то веке слова не задерживались в ее голове.

— Беспокоишься обо мне? Да ладно? Почему тогда ты столько месяцев со мной не общался? Почему только сейчас заметил, как со мной обращается Минни? Почему единственные новости, что слышала о тебе, это то, что ты перевстречался с каждой черлидершей отсюда и до самой канадской границы? — Мэг не могла поверить, что слова так легко лились из нее. К ней вернулись страх и усталость.

Ти Джей повернулся к ней спиной.

— Я злился.

— Да, я знаю. И мне жаль, понятно? Мне жаль, что я тогда продинамила тебя.

— Тебе жаль?

— Еще как!

Ти Джей развернулся и устремился к ней.

— Тогда почему ты так сделала? Почему ты не захотела со мной встречаться?

— Потому что Минни... — Мэг остановила себя.

Ти Джей сжал челюсти так, что выступили желваки.

— Минни? Ты серьезно? Опять? С чего вдруг она имеет к этому какое-то отношение?

— Она любит тебя, — выпалила Мэг. Тьфу, этим она делу не поможет.

Мэг ждала, что Ти Джей будет шокирован или поражен ее словами, но он рассмеялся.

— Что смешного?

— Единственный человек, кого Минни любит, — сказал Ти Джей, успокоившись, — это она сама.

Мэг так привыкла защищать Минни, что не могла остановиться.

— Не говори так о ней.

— Она не знает, что такое любовь, Мэг. Для нее это просто игра. Способ получить внимание.

— А ты у нас знаток, значит, в любви? Ты, со своими сорока бывшими?

Вся печаль и сочувствие ушли с лица Ти Джея, их заменила гримаса злости. Она снова это сделала. Черт возьми, да что с ней не так? Каждый раз, когда она говорит то, что думает, кто-то злится.

— Нам лучше поспешить, — сказал он ровным голосом. — Темнеет.

— Да, — сказала Мэг и отвернулась от него. — Темнеет.

Дальше они шли молча.

Загородный дом Тейлоров был построен на высокой деревянной площадке на расчищенном участке на другом берегу перешейка. Он отличался от Уайт Рок Хауса в каждом архитектурном моменте. Современный дом с рядом окон, выходящих на океан, в которых ярко горел свет, когда Мэг проходила мимо него по пляжу. Меньше двадцати четырех часов назад весь дом был оживлен. Свет в каждом окне. Грохочущая музыка. Звуки смеха и звона бокалов доносились ветром. Сейчас же дом словно был совершенно...

— Мертвый. — Ти Джей остановился у начала деревянной лестницы, ведущей к входной двери. — Дом будто вымер.

— Отличный выбор слова.

Несмотря на напряжение, повисшее между ними, Ти Джей коротко и сухо усмехнулся.

— Прости.

— Может, они внутри? — Мэг старалась говорить обнадеживающе. Кто-то же должен быть в доме, иначе Нейтан с Кенни уже вернулись бы.

Ти Джей натянуто улыбнулся.

— Давай выясним это. — Он поднялся по лестнице и позвонил в дверь.

Хорошая новость. Неясно, что с электричеством в доме, но звонок работал.

Плохая новость. Они прождали, казалось, вечность, но в ответ тишина.

Не теряя надежды, Ти Джей позвонил вновь. Через закрытую дверь Мэг слышала, как трель звонка эхом раздается в доме.

Желудок перекувырнулся. Ничего. Ни голоса, ни крика, даже никаких звуков шагов. Единственное, что Мэг слышала — стук своего сердца. И это не сулило им ничего хорошего.

Ти Джей взялся за ручку двери и потянул ее вниз.

Раздался щелчок, и дверь открылась. Он помедлил пару секунд, потом окликнул:

— Эй?

Нет ответа.

Не сговариваясь, Ти Джей и Мэг взялись за руки. Вся злость и негодование, что она к нему чувствовала минуту назад, испарились. С домом что-то неладно, и что бы они сейчас тут ни обнаружили, они найдут это вместе. Сделав глубокий вдох, они шагнули внутрь.

В доме было мертвенно тихо. И темно. Единственным источником освещения был свет с улицы, а солнце уже быстро заходило. Помимо уличного света, никаких других источников света не было. К тому же воздух в доме был влажным и пах плесенью, как на старом заброшенном складе. Мэг поежилась. Тут было даже холоднее, чем в Уайт Рок Хаусе. Не похоже, чтобы здесь прошлым вечером была безумная вечеринка. Дом скорее походил на мавзолей.

На цыпочках они прошли от входа в гостиную, и Мэг тут же поняла, почему в доме так холодно. Все окна были распахнуты. Тонкие газовые занавески насквозь промокли и тяжело надувались на ветру. Ковер под ногами был насквозь мокрым, как и каждый предмет мебели в радиусе десяти футов от открытых окон.

— Что происходит? — прошептала она. Она не знала, почему шепчет. Очевидно, что в пределе слышимости никого постороннего нет.

Ти Джей покрепче сжал ее руку и прошептал в ответ:

— Я не понимаю, куда все делись?

Затем последовала вспышка света, вихрь движения и звук. Внезапно вся комната ожила. Зажглись все огни — люстры, стоячие светильники и настенные лампы. Даже искусственные мерцающие «свечи» у камина. Комната погрузилась в теплый желтый свет. Потолочные вентиляторы пришли в движение и крутились с такой головокружительной скоростью, что, казалось, вот-вот слетят и пронесутся пулей по комнате.

Колонки заорали на полной мощности так громко, что у Мэг перехватило дыхание. Она закричала, но едва услышала себя сквозь весь этот шум. Звук стоял на максимум, как и басы, и Мэг чувствовала, как биты стучат в ее в грудной клетке. Казалось, одновременно играют сразу две песни: одна в духе 40-х, эдакий бит-бэнд с пульсирующими джазовыми барабанами и партией кричащих духовых, от которых у Мэг практически пошла кровь из ушей; вторая была словно фонограммой вечеринки — слышались неразборчивые диалоги и звон бокалов. В этом саундтреке резко и визгливо хихикала девушка, наверное, это должно было звучать весело, но, услышав этот смех в пустой комнате, Мэг покрылась мурашками.

Ей хотелось убежать, но ноги словно приросли к этому промокшему ковру.

Ти Джей отпустил ее руку и закрыл уши руками, оглядывая комнату. Через мгновение он бросился к стенке на другом конце комнаты и убрал звук.

Тут же музыка и звуки вечеринки стихли.

— Что это была за херня? — Ти Джей так тяжело дышал, будто пробежал милю.

Мэг трясло с головы до ног.

— Я... Я не... — В голове не было ни одной связной мысли, что уж говорить о связной речи.

Ти Джей посмотрел на часы.