Детективное агентство "ЛС"

– Ты не отключил запись?
– расцвел Корсак.
– Точно, я же тебе и не сказал, что надо отключить! Наконец-то пригодился мой склероз, получается!

– Не отключал, не отключал...- отрешенно подтвердил Дымов, копаясь в файлах.
– Так, вот трек с автомобиля Шевчука. Хм. Сегодня и всю ночь до этого — никаких звуков, явно стоял закрытый. Где тут последние всплески активности? Та-ак...ага. Вчера в восемнадцать ноль две, да что-то такое громкое — вон, эквалайзер прыгает вовсю...

– У меня предчувствие, - сказала Люда.
– В восемнадцать Шевчук встречался с этим Стасом в прошлый раз, как я помню. Сдается мне, это был последняя их встреча.

Дымов запустил трек. Из динамиков послышались знакомые голоса — грубоватый и уверенный баритон Шевчука, неуверенный противный дискант Стаса.

– Вот тебе вторая часть, как обещал, — сказал Шевчук, шурша полиэтиленом.
– Пересчитай.

– Доверяю, поэтому пересчитывать даже не буду, - отозвался Стас.
– Теперь о деле...

Однако, что он там обирался сказать о деле, осталось навеки неизвестным. По ушам ударили хлопки дверей, крики «Руки за голову! За голову руки! Лежать!» и звуки ударов. Тоненько взвизгнул Стас: «Я прокурор, вы не имеете пра...а-а-а!» «Имеем, гнида ты продажная» - сказал кто-то, а потом хлопнула дверца «Крайслера», и не стало слышно ничего.

– Вот так да, - ошарашенно проговорил Корсак.
– Маски-шоу. Нет, конечно, я полностью одобряю, но чувство некоторой обиды присутствует. Какого черта нас разыгрывают втемную?

– Клиент Мухина вовсю пользуется нашей информацией, - констатировал очевидное Дымов.

– Лю-юд, тебе твое предчувствие что подсказывает?
– протянул Корсак.
– Оно у тебя сегодня то-то исключительно верные вещи глаголет. Грех не воспользоваться.

– Мое предчувствие подсказывает мне, что надо всё-таки позвонить Кадоеву.
– встала Людмила.
– А еще оно говорит мне, что тебе в это время стоит послушать трек с «жучка» в портфеле Завгороднего.

– Есть, сэр, будет сделано, сэр, - отозвался Корсак.
– Игорь, запускай машинку, слушать Завгороднего будем. Могу наушником поделиться.

– Нет уж, я Завгороднего в наушниках предпочитаю слушать в другой компании, - непонятно усмехнулся Дымов, ставя трек на воспроизведение.

Марина отчего-то отчаянно покраснела.

– Как знаешь, - пожал плечами Корсак и углубился в запись.

С Артуром Кадоевым, старинным приятелем из полиции, Людмила общалась долго: несколько раз перезванивала, минут двадцать «висела на телефоне», ожидая, пока Артур что-то сделает. За это время Корсак успел отслушать всю запись с микрофона Завгороднего, и теперь прогонял раз за разом какой-то один кусок, делая пометки в блокноте.

– Я так и думала! — воскликнула наконец Горская после долгого ожидания с трубкой у уха.
– Спасибо, Артурчик! С меня причитается. Погоди, погоди...не так быстро, запишу.

Через полминуты она подошла к столу, где Корсак тоже как раз заканчивал что-то писать.

– Я с самого начала знала, что с делом не всё так просто!
– сияя, воскликнула Людмила.
– Хотя это, конечно, три дня назад стоило сделать, но чего уж теперь-то...

– Что сделать?
– не понял Дымов.

– Узнать, что объединяет наших фигурантов, - пожала плечами Горская.
– Артур мне за двадцать минут всё раскопал. Шевчук, Сорокин и Завгородний дружили в юности, и — внимание!

– проходили все втроем свидетелями по делу об убийстве семьи с ребенком. Сорокин даже задержал убийцу, некого Румянцева Павла Константиновича.

– Румянцева?
– едва не подпрыгнул Корсак.
– А паззл-то складывается!

– ...каковой Румнцев П.К. и был освобожден в январе этого года из колонии строгого режима по президентской амнистии, - продолжала Людмила.
– Вы понимаете, к чему нас это приводит?

– К клиенту Мухина, - мрачно сообщил Дымов.
– К убийце. Я так понимаю, смерть Сорокина на его совести.

– А теперь я поделюсь сведениями, - заговорил Корсак.
– Сегодня жене Завгороднего подкинули наш улов, как я понимаю — фото и аудио, как там ее муженек с любовницей зажигает. У Завгородних случился ужасный скандал, Михаила выгнали и дома. Учитывая то, что всё его дело по факту принадлежит жене, это его полный крах. А после этого ему позвонил некто, испугавший нашего героя-любовника до заикания. Он назвал его Румяный.

– Румянцев, - кивнула Людмила.
– И что?

– Я слышал только реплики Завгороднего, - пожал плечами Сергей.
– Он ему что-то предложил. Последнее было: «И что ты хочешь от меня?» и «Я подумаю».

– Встретиться, - мрачно предположил Дымов.
– И там убьет его, как Сорокина.

– Румянцев, говорите?!
– вскочила вдруг Марина.
– А какое имя-отчество у него?

– Павел Константинович, - ответила Людмила.
– А теперь-то что?

Не ответив, Марина снова опрометью выскочила из кабинета, хлопнув дверью.

– Опять двадцать пять, - в изумлении повертел головой Сергей.
– Кажется, сегодня какие-то сбои в Матрице. Я эту картинку уже, по-моему, наблюдал. Игорь, теперь тебе полагается сказать, то она умная, хоть и блондинка, а потом Марина снова завалится сюда с чем-нибудь сногсшибательным.

– Она правда умная, хоть и блондинка, - послушно сказал Дымов. Подумал и добавил: - И красивая.

Марина, и правда, тут же появилась с кипой бумаг в руках. Кажется, это были разнообразные чеки.

– Вот где я это видела!
– торжествующе сказала она, доставая один из чеков и выкладывая на середину стола. Все тут же склонились над ним, едва не стукнувшись головами.

Это был валютный перевод на десять тысяч долларов трехдневной давности, их аванс. Мухин перевел деньги с карточки «Сосьете Женераль» прямо в офисе, воспользовавшись их аппаратом для беналичого расчета.

На длинном чеке, в самом низу, было четко обозначено имя обладателя счета: «Rumyantzev Pavel».

Ну-ка, посмотрим...
– сказал Дымов и метнулся к своему ноутбуку.

– Это что у нас получается?
– прищурившись, сказал Игорь.
– Это у нас получается, что никакого «клиента Мухина» не существует. Есть только сам Мухин, вернее — Румянцев. И все наши наработки шли ему, чтобы расправиться с врагами юности.

– Так и есть, - откинулся от компьютера назад Игорь.
– Никакого адвокатского бюро «Мухин и партнеры» на свете нет и никогда не было. Нас провели, товарищи. Мы работали на убийцу.