Дети дракона - моя тайна. Мастерская тортов

— Это мои дети. Я их обоих родила. От дракона.

— Вы не маг, дорогая. Простая женщина никогда не родит от дракона. Он должен разжечь искру в ней своим пламенем и только тогда происходит зачатие. В вас же нечего разжигать. Где вы взяли малышей? У них должны быть родители. Их очень ждут дома. Примите это, как бы ни было больно. Детей нужно вернуть.

— Это мои дети! — сорвалась я на громкий крик. Марек завозился, сморщила носик София. Еще немного, и они оба проснутся.

Нельзя больше кричать. Пора заканчивать разговор. Старика переубедить невозможно. Я заозиралась. Как все по-дурацки выходит. Он точно не станет молчать. Старый маг с теплым сердцем, готовый помочь. Ведь он хочет сделать как лучше, поступить честно, я не вправе ему навредить. Но дети. Мои дети. Их заберут, погубят в монастыре. Чья жизнь важней? Одна его или две их? Ведь я даже убивать его не собираюсь, только зачаровать. У меня должно получиться. Никто не узнает, куда пропал лавочник. Превращу его в яркую птичку, стану кормить лучшим зерном… Бесчестно и мерзко от одной только мысли, сердце заходится в ужасе от того, что я собираюсь сделать. Да и выйдет ли это у меня? Изменить вид живого. Не просто поменять внешность, а полностью изменить. Бабушка говорила, что это возможно. Мышь она на моих глазах превратила в ворону. Сама, правда, потом долго сидела и не могла встать. Сил на заговор ушло много.

— Не глупите, госпожа Талила. Я оборотень. Вы ничего не сможете мне сделать.

— Как неизменно всходит луна, как рождается солнце изо дня в день, — я смотрю прямо в лицо доброго старика и читаю бабушкин заговор, — Такой же точно неизменной останется преображение живого. Оборотень станет…

— Метаморф? — я трясу головой из стороны в сторону. В заговоре нельзя сбиться.

— Почему раньше вы мне не сказали, что вы маг всех четырех стихий?

— Я не маг, — мне пришлось оборвать заклинание, — Это бабушкин заговор. Простите. Я не могу, чтобы у меня их забрали. Вы станете птицей. Самой красивой из всех. Или котом. Хотите стать котиком? Каждый день буду ставить миску сметаны и топить жарко камин.

— Вы — маг, дорогая. И эти дракончики — ваши дети.

— Нет. Я не маг. Моя бабушка была ведовкой, мне её дар не перешёл. Если кто-то узнает, что дети — драконы, их заберут у меня. Заберут навсегда.

— Я дам вам слово молчать. Магическое нерушимое слово. У меня нет никакого желания стать котом. И я не хочу, чтобы ваших детей у вас забрали. Я полагал, вы их просто украли. Как же так получилось? Метаморф. Настоящий. Быть может, один из последних.

— Магическое слово?

— Принесу клятву на своей крови, никто ничего не узнает. Только как вы спрячете эти шипы у детей, дорогая?

— Никто ничего не узнает. Вы правы, господин.

Глава 12

— От меня вашим детям будет много пользы, да и сами вы будете рады иметь дело со мной. Оборотень покопался в карманах, вынул оттуда потемневший от времени или грязи деревянный футляр. В его когтистой лапе он выглядит странно, и по моей спине прошёл холодок. Что, если он решил меня обмануть? С чего я вообще решила ему поверить? Чёрный коготь подцепляет замок. Внутри лежит простая булавка, прозрачная бусинка-навершие переходит в длинную и тонкую иглу.

— Прошу вас, возьмите, — он протягивает мне в руки футляр.

— Зачем?

— Чтоб вы могли убедиться, обмана нет и не будет. Иголка не имеет полости внутри, она создана руками известного мага. Я не смогу вас обмануть, даже если б хотел.

— Что значит, нет полости?

— Я не смогу заменить свою кровь чем-то другим. Мошенники изредка подделывают такие иголки. Создают внутри них длинную узкую полость и наполняют кровью, скажем, какого-нибудь животного, чтобы потом просто выдавить её на руку вместо того, чтоб нанести самому себе небольшую ранку. Довольно популярный обман. И выходит, что клятву вам дал не маг, а, скажем, овца. Я думал, вы знаете.

— Нет, я о таком даже не слышала. Магии меня никто не учил.

— Позвольте, но вы же знаете заклятие метаморфозы? И даже им пользуетесь. Я сам видел.

— Этому заклинанию меня научила моя бабушка.

— Тогда я вам сейчас всё объясню самым подробным образом.

Оборотень захлопнул чехол и поместил его обратно в карман. В его руках осталась только игла. Длинная, острая. Мужчина повертел правой рукой, вздохнул.

— Весь зарос, весь! Так давно собираюсь подстричься. Придется в ладонь, там хоть шерсти поменьше, вам же должно быть видно.

— Видно что?

— Ту капельку крови, которая проступит.

Он перевернул руку ладонью вверх. С этой стороны шерсти. и вправду, меньше, кожа темно-серая с легкой голубизной на морщинках. Оборотень ткнул в кожу острием иглы. Черная капелька выступила почти сразу. Губы оборотня зашевелились.

— Суть жизни приношу в великую клятву госпоже Талиле. Ни словом, ни делом я не выдам расу ее детей…

— И не скажете никому, что я метаморф!

— … Ни словом, ни делом я не выдам свойства ее магического дара. Вечность, тебя, призываю в свидетели.

Капля крови загорелась красным пламенем и превратилась в пепел. В навершии его иглы завертелось сизое облачко дымки. Я видела, как приносят клятвы другие маги. Вроде бы, он все сделал правильно.

— Вот и все. Маг стряхнул пепел с кончика иглы, протер её о край одежды и спрятал обратно в чехол, — Теперь я не смогу выдать ни разу ваших детей, ни сути вашего дара, госпожа Талилаа. Вы, помнится, говорили что-то про чай?

Марек сладко причмокнул губами во сне,

— Идёмте на кухню, пусть спят. Завтра у малышей великий день.

На кухне всё так же, как и было до того, как я собиралась выйти наружу за земляничными листиками. Коржи почти остыли, крем не готов. Впереди еще столько работы, успеть бы управиться до утра.

Я достала с полочки горшочек сушеных трав, две круглые чашки и наполнила чайник водой. Хорошо, что печь еще не потухла. Её будет легко растопить. Маг опередил меня, выпустил из руки крошечный огонёк и бросил его под крышку чайника. Вода забурлила сразу.

— Боевые пульсары далеко не сразу стали боевыми. Изначально их изобрели для поваров. Бросишь один такой в кастрюльку, и печь можно не топить. Удобно.

— Да, пожалуй, — я насыпала ложку трав в чайник и закрыла крышку. Нужно дать немного настоятся, чтобы запах от трав перешел в воду. Мёд бы достать, да его уже так мало. Лучше оставлю на утренний чай малышам, им важнее. Оборотню достану несколько пряников. Должен же он знать, чем именно я торгую. Все-таки часть товара я выставлю в его лавке, если он согласится на это после того, как я его чуть в кота не обратила. Стыдно-то как!

Я неспешно накрыла на стол, стараясь лишний раз не поднимать глаз от посуды. Старик, наверное, просто чудак. Ну какой из меня маг? Я же ни с одной из стихий договориться так и не сумела. Нет во мне никакой искры, даже крошечной. Знаю всего пять заклинаний метаморфоз. Да, умею превращать вещи, внешность себе изменила. Ну и что? Это просто старинные заклятия моего рода. У любого человека так бы получилось. Иногда мне самой жаль, что они запрещены. Оборотень осторожно сел в кресло, которое обычно занимает мой сын, протянул лапищу к кружке. Сам себе налил отвара из чайника.

— Так чьи они дети?

— Я же сказала, это мои дети! — блюдо с пряниками чуть не выпало из моих рук.

— Простите, я не так спросил. Кто их отец? Только не надо рассказывать мне про кузнеца, извините, но больше я на это не куплюсь.

— Дракон, — я потупила глаза. Сложно смотреть в лицо обманутому тобой старику.

— Имя вы мне, конечно, не назовете?

— Нет, не назову.

— Их отец не знал, что вы маг?

— Я не маг. Он даже не догадывался о моих заговорах, — я устало опустилась в кресло напротив, протянула руку к горшочку и вынула пряник, не глядя. Надо же, мне досталась кошка. Символ свободы и чистой воли. Над кошкой нет ничьей власти. Она сама уходит и приходит тоже сама, когда пожелает.