Дети Горного Клана

Аппетит абсолютно пропал. Лида отложила столовые приборы на стол и полушёпотом, потупив взгляд в тарелку, сказала:

– Я теперь ваша... рабыня?

Глаза Мирмидона полезли на лоб, он поперхнулся и замахал руками:

– Что вы, Пожиратели упаси!

– Но... вы ведь купили меня?

– Не купил, девочка моя, а спас!
– наставительно поднял тот палец вверх.
– Хотя, если быть совсем уж откровенным, то, конечно, в вашем спасении я искал некую выгоду и для себя.

Лида подняла взгляд на Мирмидона и заметила, что улыбка исчезла с его лица, и теперь он смотрит на неё несколько изучающе.

– Что вы имеете в виду?

Мирмидон аккуратно вытер платком уголки губ и вернул себе прежний, по-детски непосредственный вид.

– Полагаю, чтобы объяснить подобное, мне нужно спросить у вас, юная леди, что вы знаете о принципах магии?

– Магия...
– Лида задумчиво зашевелила губами, как будто пробуя это слово на вкус, и неуверенно пожала плечами.
– Не так уж много. Матушка рассказывала кое-что. Маги есть слуги Пожирателей, более приближенные к ним, чем даже Храмовники, несмотря на то что Храмовники являются прямыми церковными наставниками и ведут политику вечной верности Пожирателям. Но у магов есть то, чего нет у Храмовников...

– Магические камни.
– закончил за неё Мирмидон, с довольным видом кивнув.
– Браво, девочка моя, похоже, твоя матушка дала тебе неплохие знания. В подобных магических камнях заключена Дикая энергия, некогда, ещё до правления Архимагов, обузданная и приручённая Пожирателями. Так что каждый маг носит при себе частичку дара Пожирателей, что питает их магией, позволяя пользоваться дарованной энергией, а это, моя дорогая, много стоит. Я могу рассказывать об этом очень и очень долго, но сейчас не о том. Я хочу сказать про то, что непосредственно связано с тобой, девочка моя. Видишь ли, маги не вечны. Нет, конечно, их век более длителен, нежели жизненный цикл обычных людей или рангунов. Они могут продлевать жизнь различными зельями, артефактами, или же обычной магией, но они далеко не вечны. А маги нужны всегда, ибо кто-то же должен быть опорой Континента и самих Пожирателей! Для этого они ищут... кхем... последователей, или, если тебе будет так проще, учеников. Кто-то берёт себе учеников на частной основе, но в основном все будущие маги попадают в академии Архимагов, при столичном надсмотре, разумеется. И вот тут зиждется загвоздка. И заключается она в этих самых учениках. Потому как найти их не так уж и просто. Во-первых, потому что, по сути, пускай это и не разглашается, магические способности есть у всех. Но в основном это лишь мелкие крупицы. Ну, как бы тебе сказать... камушек с помощью одной лишь силы мысли поднять, в камине огонь зажечь - пожалуйста. Ни на что большее подобной силы не хватит. Но есть такие исключительные экземпляры, в которых таится силы чуточку, а иногда и намного больше, нежели у других. Вот таких и берут в ученики. Правда найти их бывает затруднительно. Раньше это делали так: пройдёт слух, что какой-то мальчишка не пойми как корову тонущую спас, в то время как сам этот мальчик - от горшка два вершка, на того сразу глаз и положат, начнут выяснять, в чём причина, и выяснится, что, скорее всего, этот самый мальчик с перепугу, что потеряет свою кормилицу, либо водный пузырь создал, в котором корову на берег и вытащил, либо саму корову в воздух поднял... не важно. Но всё это очень сложно и муторно. Да и, к тому же, кто сказал, что подобный уникум вообще свои способности проявит? Он может о том даже и не подозревать. Так что в своё время маги могли просто-напросто пройти мимо, возможно, очень даже перспективных экземпляров. И как тогда быть? Помог случай. Во время одной из вылазок в эльфийский лагерь во времена Великой Войны участвовавший в вылазке маг опустошил свой магический камень почти до самого края и, когда один из воинов подбежал к нему, стремясь вынести с места сражения, то камень вдруг обдал округу ярким ослепляющим светом. Тогда и выяснилось, что почти лишённые энергии камни стремятся попасть к обладающим достаточным магическим потенциалом, и потому ведут себя довольно странно, что сразу говорит о том, достаточно ли перспективен экземпляр, или нет. Тот воин, кстати, в последствии вошёл в Совет Архимагов, и с тех пор была создана профессия ищеек магов - по крайней мере, так нас зовут в народе.

Лида вздрогнула, осознав услышанное, и медленно протянула:

– То есть вы...

– Ну да, - Мирмидон сунул руку в небольшую сумочку, висевшую на его ремне.
– И, полагаю, девочка моя, вы уже догадались, почему я вам всё это рассказал?

Выудив руку из сумки, Мирмидон бережно положил на стол небольшого размера предмет. И, когда он убрал руку, Лида уже знала, что увидит. На столе лежал красивый гранёный камень, обдавая зал ярчайшим, заставлявшим девочку щуриться и отводить взгляд, светом.

– Вот, - кивнул на камень Мирмидон, в отличие от девочки, которую подобный свет заставлял слезиться и отворачиваться, смотревший на него лишь слегка прищурившись.
– Именно так я вас и нашёл. Надеюсь, теперь вам ясна причина моего интереса к вам.

Он вновь спрятал камень в сумку, и Лида облегчённо протёрла глаза. На странность, зал теперь не казался таким белым и светлым, как раньше.

После продолжительного молчания, в течение которого Мирмидон не произнёс ни слова, давая девочке осознать всё произошедшее, Лида всё-таки произнесла:

– У меня в роду не было магов.

– О, девочка моя, пути Пожирателей неисповедимы! Магия не имеет родовой подоплёки и задатки мага не передаются по наследству. В семье Архимага с одинаковой вероятностью может родиться обычный ребёнок и будущее светило магии. У вас невероятный потенциал, моя дорогая, так скажите мне: неужели вы откажетесь от такой благородной миссии, как становление на путь познания магических наук и служения самим Пожирателям?!

На этот раз Лида думала намного дольше, и ответила лишь когда в ушах начало звенеть от воцарившийся могильной тишины:

– Я не знаю, что с моими родными, что с родителями и братьями. Мне нужно узнать, всё ли с ними в порядке, или... или хотя бы поклониться их могилам.
– сказав это, Лида лишь каким-то чудом сдержала слёзы. Она не будет плакать... не сейчас...

Мирмидон внимательно выслушал её. Улыбка вновь соскользнула с его лица. Вообще, он довольно просто умел управлять своей мимикой, то превращаясь в добродушного улыбчивого дядьку, то в хмурого и мудрого управителя - не просто так его звали не Мирмидон, а сир Мирмидон, что говорило во многом о его высоком положении.

– Я сочувствую вашей ситуации, моя дорогая, - задумчиво проговорил он, разглядывая Лиду не изучающе, а, скорее, с каким-то собственным интересом.
– И, поверьте мне, если вы станете магом, то это будет гарантом того, что вы отыщите каждого из своих родственников. Ибо мне сложно представить кого-либо более могущественного, чем тот, кто властвует над энергией, дарованной Пожирателями.

Лида шмыгнула носом и уверенно тряхнула головой. Мирмидон вновь улыбнулся.

Она была согласна.

Рик стоял посреди Пёсьей Ямы и тяжело дышал. Изо рта его и с рук стекала кровь, но кровь эта ему не принадлежала. Ясность мыслей возвращалась медленно и нехотя, поэтому мальчик не сразу осознал, где находится и что происходит. Лишь когда красная пелена перед глазами исчезла, а щекочущий нервы запал перестал бухать в крови, он увидел лежащее перед ним тело.

Оно было изуродовано настолько, что не сразу можно было понять, что это человек: горло разорвано, на обнажённом торсе множество глубоких ран и гематом, лицо вообще представляло из себя сплошное кровавое месиво... кто, кто мог сотворить такое?! Что за чудовище?!

Но вдруг до него дошло. Сначала Рик не сразу поверил в подобное, но факты и воспоминания вряд ли можно было опровергнуть. И мальчик с ужасом осознал: это сделал он сам.

Окружившая Пёсью Яму толпа молчала. Только что щенок, на которого вряд ли кто-либо рискнул поставить, уделал Удава, прозванного так за то, что довольно легко расправлялся с противниками, просто-напросто обхватывая их горло своими стальными ладонями-лопатами и удавливая их насмерть. Он был любимчиком толпы, потому что всегда устраивал небольшое шоу из любой драки и всегда побеждал, а тут - на тебе, разрыв шаблона...

Но тут какой-то жирный усатый тип, стоявший возле самой перегородки, окружавшей Пёсью Яму, весело заорал:

– Ах-ха!!! Гляньте, щенок-то клыкастый!

Толпа поддержала толстяка неуверенным гоготом, но не прошло и секунды, как гогот превратился в тихий смех, а затем всё пространство Пёсьей Ямы взорвалось от раскатистого смеха и периодических выкриков:

– Молодчина, Клыкастый!

– Клыкастый победил!

– Клыкастый!

А затем уже вся собравшаяся толпа как один сокрушала стены здания оглушительным рёвом: