Дети Луны

— Понимаем, — кивнул Сиэль. — Но в вашем имени также наличествует «Грейбек». Можно предположить...

— Фенрир Грейбек мой приемный отец. И да, я оборотень, как вы, верно, тоже уже догадались.

— У нас профессиональное: не говорить обо всем, что видим, — одними губами улыбнулся Бастиан. — И, имея с нами дело, вы можете рассчитывать на полную конфиденциальность.

— Это как раз то, что мне нужно, — поспешил заверить Поттер. — Если вас не испугает неординарность и запутанность моих проблем, нити которых ведут к весьма влиятельным особам.

— Думаю, имея дела с лордом Малфоем, вы уже в курсе, что споры подобного профиля — наш конек, — братья продолжали улыбаться, но их глаза загорелись неподдельным интересом. — Но вам, лорд Поттер, необходимо ввести нас в курс дел, причем подробнейшим образом. Мы готовы сейчас же активировать чары сохранения тайн между адвокатом и клиентом. Вы хотите, чтобы лорд Малфой остался при нашей беседе?

— Да. Он один из моих союзников, — кивнул Гарри.

— Как пожелаете, — согласился Сиэль, делая пометку в документе.

Вскоре молодой оборотень уже вовсю посвящал адвокатов в суть своих проблем, а также в игры главного интригана современности — Альбуса Дамблдора. Рассказ получился долгим, парень успел выпить две чашки чая, а братья — исписать целую стопку пергаментов. Приветливость и открытость сменились деловой сосредоточенностью.

Когда Поттер, наконец, закончил рассказ, Бастиан вчитался в последние строки на своем листе и, кашлянув, словно у него в горле пересохло, спросил:

— У вас есть доказательства всех изложенных вами фактов?

— Не всех, но многих. Мне необходимо выстроить линию защиты, поэтому я и обратился к вам, как к профессионалам.

— Да, это дело может стать самым громким за всю историю магического мира Британии, — выдохнул Сиэль. — Но вы правы, необходимо все тщательнейшим образом продумать.

— Я так понимаю, переломным моментом должна стать ваша помолвка в эту субботу? — предположил Бастиан.

— Верно.

— Конечно, у Дамблдора нет никаких шансов подтвердить ваш союз с мисс Уизли. К счастью, вы успели обрести истинного партнера и, более того, подтвердить свои узы.

— Да. Северус Тобиас Снейп уже вошел в род Поттеров, — подтвердил Гарри.

— Но этот факт придется придать огласке, — заметил Сиэль.

— Пусть так. Я готов открыть магическому миру и свой статус, и семейное положение, лишь бы Дамблдор не ушел безнаказанным.

— Ваша цель ясна, — кивнул Бастиан. — Дайте нам день, и мы напишем инструкцию, как вам лучше всего будет себя вести во время церемонии, на что обратить внимание, о чем непременно заявить во всеуслышание, а о чем промолчать.

— Хорошо. Но мы еще не договорились об оплате.

— Ваш случай, лорд Поттер, столь уникален, что мы готовы предоставить вам существенную скидку, — снова улыбнулись братья. Адвокатское чутье подсказывало, что если у них все получится, то это вознесет их контору до небес, а это куда ценнее золота.

— Благодарю. Но если для хода расследования вам потребуются средства, я также готов их предоставить.

— Весьма любезно с вашей стороны.

Уже когда волшебники покинули адвокатов, Люциус сказал Гарри:

— Чрезвычайно редкий случай — тебе удалось заинтересовать братьев. Теперь они из принципа небо и землю перевернут, чтобы защитить твои интересы.

— Плюс еще тот почет, который на них снизойдет в случае успеха.

— И это тоже, — согласился Малфой.

Несмотря на обстоятельную беседу с адвокатами, Поттеру удалось успеть в Хогвартс к ужину. Правда, он поймал на себе несколько вопросительных взглядов. Во-первых, Северус явно беспокоился о своем партнере. Гарри это просто чуял. Да и Макгонагалл как-то подозрительно посмотрела на него. А директор так вообще сверлил взглядом его и Джинни попеременно. Для отвода глаз парень даже затеял пространную беседу со своей «нареченной».

Бдительность Дамблдора это усыпило, никаких приглашений для разговора не последовало. Зато декан перехватила Гарри буквально перед входом в спальню, спросив:

— Как вы себя чувствуете, мистер Поттер?

— Уже лучше, спасибо профессор.

— В последнее время у вас участились пропуски занятий. Какие бы ни были обстоятельства, не стоит забывать об учебе.

— Хорошо, профессор Макгонагалл, — кивнул парень с абсолютно непроницаемым лицом. Честно говоря, он не понимал, чего добивается Минерва. Она фактически игнорировала особенные обстоятельства жизни своего подопечного все эти годы, а тут вдруг такое внимание и намеки на откровения. Да уж, Снейп куда внимательнее к своим змеям.

Декан, видимо, так и не придумав, как продолжить разговор, велела:

— Что ж, ступайте, мистер Поттер.

Гарри кивнул и поспешил прошмыгнуть в гриффиндорскую гостиную. Там Рон и Гермиона тотчас утащили его в укромный уголок и накинулись с расспросами, как все прошло.

— Да нормально, правда. Я сделал то, что планировал. Простите, я не могу рассказать подробнее. Не здесь и не сейчас. Сами понимаете.

— Это связано с субботой? — догадалась Грейнджер.

— Конечно. Но тише, ладно?

— Могила, — пообещал Рон. — И если мы можем как-то помочь...

— Спасибо. Я это очень ценю.

Рыжик улыбнулся, а Гермиона неожиданно пощупала Гарри лоб и заявила:

— По-моему, ты какой-то взвинченный.

— Не исключено, — вздохнул парень, ослабив узел форменного галстука. — Если я вдруг исчезну ночью — не пугайтесь.

— Пойдешь к нему? — почти прошептал Рон.

— Угу.

После этого Поттер сменил тему. Если честно, его тянуло к Снейпу с самого ужина, к тому же, сердце сжимало какое-то смутное беспокойство. То ли дело в напряжении последних дел, то ли еще в чем, но оно никак не хотело рассеиваться. Да и во время разговора с адвокатами Гарри неожиданно почувствовал укол вины, что фактически вынуждает партнера, так сказать, «выйти на свет», признаться.

Поэтому едва в спальне все разбрелись по кроватям, Поттер накинул мантию-невидимку и выскользнул прочь. Кажется, в подземельях его ждали, так как заветная дверь в личные покои зельевара открылась от первого же стука. Парень проскользнул внутрь, и дверь снова захлопнулась, автоматически припечатанная запирающими и заглушающими заклинаниями.

— Ты что не спишь? — спросил Северус, безошибочно угадывая местоположение партнера и снимая с него капюшон мантии.

— Я о тебе волновался, — признался Гарри.