Дети луны

Какое-то время Шарлотта как завороженная смотрела на движениями рук Вилмы, которая ласкала саму себя, облизывая, при этом, губы. Потом Чарли словно ужаленная взялась едва ли не срывать с себя одежду, стараясь как можно быстро избавится от мешающих деталей. И когда они обе оказались обнаженными, началось волшебство.

– Харпер! Какого черта? – рявкнул на весь лес Ригли, когда детектив тронул его за плечо.

– Тихо! Слышите?

В непролазной и глухой трясине сосен ничего было не разобрать. Если звуки и были, то они утопали где-то на полпути сюда. Словно кто-то где-то звал на помощь, но эхо не доносило этот крик до того, кто мог помочь.

– Я ничего не слышу, Харпер!

– Кто-то зовет на помощь! Туда...

Детектив бросился в правую сторону от Ригли и констебли стоящие с другой стороны едва не бросились за ним, но Ригли остановил их, жестом показывая, что Харпер справится один. Тем более, что этот лес полон духов тьмы и не факт, что Харперу просто не послышалось.

Однако, едва факел Харпера стал невидимой точкой, затянутой в лесную чащобу, один из констеблей произнес:

– Я тоже услышал крики.

Шериф Ригли посветил констеблю в лицо, чтобы видеть его эмоции, но тот стоял с каменным лицом. Кашлянув в кулак, он приказал:

– Двое за мной, остальные остаются далее прочесывать дорогу, мост и лес. Выполнять!

В тот момент Ригли уже понял, что они отсюда не уйду без улик. им надо хоть что-то было принести в город и показать это сэру, иначе Ридинг из них шкуры сделает. Было похоже на то, что они не первые пришли в этот лес сегодня, но грязь и топь под ногами следов не оставили. Хотя ощущение, что их опередили – было.

Харпер бежал со всех ног, пытаясь уловить звуки криков. Но они словно играли с ним в прятки. То детектив явно слышал их, словно бы где-то рядом. Но не слышал вообще ничего, словно это был пустой лес, лишенный жизни.

Его бесили подобные игры и шутки. Бесили до такой степени, что еще немного и он бы начал сходить с ума, если бы в процессе бега по глухому лесу не споткнулся о что-то под ногами.

Харпер приземлился в мох, едва не ударившись головой о добротный пенек. Размозжить голову он мог бы запросто, но на сей раз Бог миловал его, щедро даря жизнь. Будет ли так в следующий раз?

Схватил свой факел, который не успел утонуть в овраге и лишить его света, он тяжело поднялся, пытаясь смотреть прямо, чтобы разглядеть о что он запнулся. Сперва он не увидел ничего. Но когда глаза немного приноровились к темным отблескам, он различил в куче трухлявого лесного сора человеческую голову. Тело бедняги, валялось в стороне, оно уже было порядком изъедено лесными обитателями.

Найдя корягу, Харпер попытался справится с отвращением и тошнотой, и повернуть голову так, чтобы возможно опознать то, что ранее было человеком.

– Господи Боже, констебль Финк...

Едва увидев обезображенные глаза, детектив упал на колени, отвернувшись в сторону и его стошнило.

– Что-нибудь нашли? – отвлек его от созерцания мха незнакомый голос.

Детектив тут же вскочил на ноги, выставляя корягу перед собой, словно меч.

Человек перед ним был ему не знаком. Мало того, ему показалось, что он вообще не из числа людей пошедших за ним и шерифом в лес искать убийцу. На лесника он был не похож, на путешественника тоже. Он держался расслаблено, но настороже. Без факела, без оружия, в чаще запрещенной лесной полосы. Ясно не блуждал, хорошо знал лес. Спокоен и учтив. Кто он такой, черт возьми?

– Кто вы? Почему вы без фонаря или факела тут ходите?

– А разве он мне нужен? – спокойно парировал незнакомец. лицо которого Харпер не мог разглядеть, как не пытался.

Его факел коптил и рисковал погаснуть, а тут перед ним парень, который и без света все видел в глуши леса. Подозрительно.

Харпер опустил корягу и прислушался. Снова ни звука. Чертовщина какая-то!

– Ты что-нибудь слышал здесь буквально пять минут назад, парень?

– Нет. Ночь же.

Резонное замечание заставило Харпера заметить, что парень держал руки в карманах, а за левым плечом у него что-то торчало, вроде рукоятки меча или дуги балестры.

Одно мгновение понадобилось Харперу чтобы вынуть свой револьвер и наставить его на парня, который даже не шелохнулся от резкого движения детектива, по-прежнему был спокоен и расслаблен. И не двигался. Словно врос в землю.

На какой-то момент Харпер позабыл об отрезанной голове Финка и о том, что сюда должен прийти шериф с констеблями. И про ведьм.

– Руки! Покажи руки! Живо!

Незнакомец вынул руки из карманов и повернул их ладонями вверх, призывая Харпера подойти чтобы взглянуть. Это была самая большая в жизни ошибка детектива Николаса Харпера. И она стоила ему этой самой жизни!

Как только детектив подошел ближе, чтобы посветить факелом на ладони, незнакомец молниеносно поднял руки вверх, затем мелькнул меч и перед смертью Харпер увидел следы от колодок на запястьях.

Комментарий к 17. Седая ночь. *(итал.) Балестра – механический лук, арбалет.

====== 18. Расплата. ======

– Верь мне, – прошептала Вилма, потуже завязывая темный платок на затылке Шарлотты.

– Я ничего не вижу, – ответила Ди.

– Ты будешь чувствовать...

Лишенная возможности видеть то, что делает дочь ведьмы, Шарлотта на миг испугалась, что она же совсем не знает эту девушку и может попасть еще в большие неприятности, чем есть сейчас. Но когда она почувствовала горячие ладони на своей груди, она едва не вскрикнула от неожиданности.

Поняв через какое-то время, что боли ей никто причинять не собирается, Шарлотта немного расслабилась, отчего босые ноги стали мерзнуть. Вилма не желала чтобы они мерзли сегодня, только не в эту ночь.

Отойдя на небольшое расстояние, она цепко схватила юную писательницу за руку и потянула к себе. Так уже через мгновение они оказались на холодной, твердой лежанке. Впрочем, холодной она показалась сперва, затем же Ди было вообще не до ощущений на чем они лежат. Дело приняло совсем другой оборот.

Было ощущение, что прикосновения дочери ведьмы направлены на то, чтобы разбудить в Шарлотте какие-то новые возможности данной реальности. Юная писательница даже не задумывалась о том, что Вилма еще ни разу ни с кем не была так близка. Это была ее первая близость в жизни.

Ладони ведьмачки были горячие и немного влажные, словно она до этого обмакнула их в реку. С закрытыми глазами было непривычно и ново, каждый звук казался чем-то чужим и далеким, но в то же время близким и родным. Вилма проводила ладонями от груди до колен, словно таким образом пытаясь расслабить девушку перед ней, разгладить ее и так гладкую белую кожу. При этом ведьмачка что-то нашептывала про себя, но смысл слов разобрать было невозможно из-за того, что это были незнакомые Шарлотте слова, на неизвестном языке. Хотелось сорвать платок и впиться губами в уста, но тогда все удовольствие предвкушения будет испорчено. Шарлотте хотелось полностью отдаться в руки Вилме и будь что будет.

Но в какой-то момент, она вдруг поняла, что хочет проникновения. На ощупь поймав руку Вилмы, она направила ее между бедер, но услышала:

– Еще рано. Потерпи.

Это могло стать разочарованием всей ночи, но стало ее открытием. Просто потому что Шарлотта считала, что суть близости между двумя женщинами есть только в проникновении и последующем получении оргазма. Но оказалось, что оргазм можно получить и другим способом, не проникая внутрь.

Шарлотте казалось, что между бедер у нее все горело. А Вилма и не пыталась тушить это. Она мастерски владела прикосновениями, сперва они были просто как массаж, а затем стали немного жестче, словно кусающие шлепки. Шарлотта извивалась под ними, молча молила о финальном аккорде, но ей казалось, что он наступит еще не скоро, что он где-то блуждает и не может никак прийти на ее зов.