Дети сектора

Он жахнул из подствольника наугад.

– Делайте так же, чтоб они не слышали, как мы топаем. Глуши их!

В грохоте взрывов Росс не слышал, что там, куда он бежит, тоже ведется бой с хамелеонами. Вскоре он увидел полуразваленный дом – каморка четыре на четыре без окон и дверей, под прохудившейся крышей. В ней укрылись бойцы и отстреливались от атакующих с воздуха огромных ворон, которых было штук десять.

Мегафон ускорился и рванул к ним, но словил шальную пулю и рухнул ничком.

– Ёпт, Мегафон! – заорал Росс, но проводник не шевелился. Пришлось, срывая связки, благодарить стрелявших: – Вы чё там, охренели, своих валите?!

– Не стреляй! – разобрал команду он. – Это свои. Мужики, давайте к нам!

Вороны увидели новых жертв и устремились к отряду Росса.

– Стоять! – скомандовал он, расчехлил огнемет и угостил тварей горячим.

Перья тотчас вспыхнули, и вороны попадали на землю огненными клубками. Пока Бистро и таджик мчали в укрытие, Росс метнулся к Мегафону. Ему попали в грудь, в область сердца. Вот же проклятье! Остались без проводника!

Поглядывая назад, Росс закрыл Мегафону глаза, срезал взрывчатку и рванул к дому.

Там прятались шестеро бойцов, у одного на бедре была окровавленная повязка.

– Кому в рожу двинуть за проводника? – вызверился Росс.

Грузный плечистый мужчина с бельмом на правом глазу примирительно вскинул руки:

– Мужик, ша! Ты ж видишь, какая мясорубка, а вы прямо под пули бросились.

Росс вдохнул, выдохнул и продолжил спокойнее:

– Что у вас?

Одноглазый продолжил:

– Мы из трех экипажей. Десять кэгэ пластита, полтора проводника и ни одной лодки.

Трое бойцов выглядывали из окон, смотрели на ворон, но те пока не нападали.

– Лодка у нас есть, – успокоил Росс. – Дружно надеемся, что Глубь нас пустит. Иначе – сами понимаете. Как вообще определить, открыта она или нет?

– Звон слышишь? – проговорил раненый проводник. – Если он стихнет, значит, можно идти. Полуостров, с которого мы должны стартовать, прямо по курсу.

Росс выглянул в окно и заметил трех «кротов», движущихся к укрытию.

* * *

Выйдя из телепорта, Данила упал на землю, так же сделали остальные.

– Вот и настала пора открывать шлюз. Главное, чтобы нас не заметили, – шепнул он. – Иначе сбегутся все хамелеоны, и мы по-любому туда не прорвемся. Марина, сколько до шлюза?

– Чуть больше километра. На полпути – деревня, где мы были.

– Тогда – в путь. В деревне передохнем, и я расскажу, что делать дальше.

Короткими перебежками двигались от укрытия к укрытию. Замирали, едва услышав шорох. Один раз невдалеке прополз паук, щелкая жвалами. «Прощелкал нас», – с азартом подумал Данила и собрался уже метнуться к зарослям папоротника, но Рэмбо схватил его за ногу:

– Стой! Горыныч наверху.

Проклятая тварь будто чувствовала людей и долго кружила над поляной. Охваченный чисто моментовским азартом, Астрахан наблюдал за безголовым драконом и все гадал, где же у него глаза. Покружив над укрытием, горыныч взмахнул крыльями и скрылся за деревьями джунглей.

В лесу проще прятаться, до него метров тридцать осталось, а там ползком, и до деревни недолго. Раз, два, три, первый пошел! Быстрее, еще быстрее, шевели поршнями, развалина! Вон, Марина тебя обгоняет!

Девушка в экзоскелете рыбкой нырнула под сень широких листьев. Вот тебе и инопланетные технологии на службе человечества! Данила рухнул рядом, ткнулся носом в мох, чтобы не так громко дышать. Рядом упали Маугли и Рэмбо.

Здравствуй, спасительный лес!

По джунглям шли, пригнувшись. Замирали от каждого подозрительного шороха. Вот и тропа змееглазых, их частокол, ворота. Команда затихла. Астрахан и Рэмбо вглядывались в деревья, где мог таиться враг.

– Вроде чисто, – шепнул Рэмбо и рванул к воротам.

Даже в деревне нельзя было расслабляться, потому что горынычи наблюдали с воздуха. Если засекут, все пропало. Перепрыгивая через вздувшиеся трупы змееглазых, помчались к домам.

Передохнуть решили в одной из каменных юрт. Марина захлопнула дверь, и помещение погрузилось во тьму. Свет давали лишь три маленьких окошка размером с кирпич.

Отдышавшись, Данила сел на пол, застеленный ковром из мха.

– Значит, так. Нам придется разделиться. Мы с Мариной идем открывать шлюз и если не возвращаемся через час, значит, мы мертвы, и ты, Маугли, повторишь нашу попытку.

Мальчишка потупился, в его глазах заблестели слезы.

– Я с тобой.

Данила схватил его за плечи, встряхнул:

– Нет. Ты – с Рэмбо. Понял меня? Не надо показывать характер. Не здесь.

Маугли кивнул, сел и сжал кулаки, комкая мох.

– Разумно, – кивнул наемник и уставился на пол. – Ну-ка, мальчик, встань. Смотрите!

Он нагнулся и поднял с пола ковер, сотканный из мха.

– Маскхалат! – просиял Данила. Он приоткрыл дверь, выглянул. – Надо каждому такой раздобыть, это увеличит наши шансы.

Спустя полчаса он и Марина, обернувшись коврами, ползли по влажным джунглям, где каждый звук означал приближение врага. Иногда приходилось неподвижно лежать бесконечно долгие минуты.

– Долго еще? – шепнул он на ухо Марины, распластавшейся на земле.

– Где-то рядом. Точно, рядом, – ответила она с отчаяньем.

– Как оно выглядит?

– Серый камень со спиралью, как на панцире улитки.

Данила вспомнил. Этот камень – первое, что он здесь увидел. Теперь уж не забудет никогда. Шлюз не похож на телепорт с аркой и «монетой» – обычный камень, напоминающий надгробье.

Ползли еще минут пятнадцать. Данила начал подозревать, что Марина сбилась с курса, развернулся и взял правее. И еще десять минут. Десять драгоценных минут – это полчаса на Земле.

«Держитесь там, – обращался он к невидимым людям, штурмующим Глубь. – Шейх, бро, старый скот, и ты держись!» Разыгравшееся воображение рисовало батальные сцены: танки, гибнущие в огневках, солдаты, разрываемые хамелеонами-пауками. Заглохшие моторы. Дающие осечку автоматы. Огненные цветки взрывов. Крики раненых…