Детонатор

– В участок, оформлять заявления о наших возможных потерях от извержения и людских жертвах.

– А урожай и имущество застрахованы?

– Да, хозяин. Восполнят в полном объеме.

– Поступишь так, – вклинился в разговор Глеб, – сообщишь, что к тебе приезжали русские туристы. Кстати, сколько их было?

– Восемь.

– Глеб, ты попал в десятку! – восторженно воскликнул Феликс.

– Работа такая, – спокойно ответил Глеб и вернулся к разговору с Мигелем.

– Назовешь время визита русских. Скажешь, что они пили много водки, а когда началось извержение, были мертвецки пьяны, не смогли выехать со двора и сгорели заживо.

Вертолет, зависший недалеко от машины, выбросил лестницу, подобрал Мигеля и улетел.

Чем лучше вам с деньгами, тем хуже без них!

– Значит так, Феликс, – начал свой поучительный монолог Глеб, – я к таким ситуациям готов. А ты вряд ли. Потому будешь четко выполнять мои команды и никакой самодеятельности. Берем пистолет, арбалет, лук и стрелы. У каждого из нас при себе должен быть нож, компас и по сто метров веревки. В непромокаемый пакет складываем спички, мини-аптечку и провианта не более трех килограмм. Воду на первое время, по три литра. Одну палатку, два спальника, смену белья. И главное орудие джунглей секач-мачете, у местных жителей он называется паранг. У него рукоять равна длине лезвия и позволяет делать двойной хват, а лезвие остро заточено и загнуто в сторону удара, что препятствует соскальзыванию.

– Как много ты знаешь! – не скрывая восторга, произнес Феликс.

– Учил способы выживания в джунглях.

– Так для чего нужен в джунглях мачете-паранг? – шутя, спросил Феликс Глеба, надевая портупею для пистолета. – Дров нарубить, кол затесать и дорогу расчистить. Последнее особенно актуально, когда приходится идти с рюкзаком, который, как известно, маневренности не добавляет, – пояснил Глеб и одним махом разрубил ветку толщиной с руку. – И еще, крути башкой по сторонам, прежде чем ступить или что другое сделать.

– Вас понял, командир, – отчеканил Феликс, сортируя стрелы для своего лука.

Сложив вещи в два рюкзака, прикинули вес экипировки. Получилось килограмм двадцать. Как для армейского марш-броска.

– Осталось только плотно позавтракать и пообедать одновременно, – скомандовал Глеб.

Разложив продукты, не вошедшие в рюкзак, «туристы» стали поедать то, что было невыносимо жалко оставить.

Высоко поднявшееся солнце осветило последствия извержения. Весь северо-восточный склон, еще вчера такой зеленый, выгорел дотла и теперь представлял собой лысую поверхность, усыпанную светло-серым пеплом, похожим на снег. Следы «снега» тянулись километров на двадцать. Кое-где продолжали дымиться остатки крупных скоплений деревьев.

– Поверни ветер в нашу сторону, и мы сгорели бы заживо, – отметил Глеб, и они с Феликсом пошли в южном направлении.

Пройдя километров десять-пятнадцать, путешественники должны были повернуть на запад и преодолеть еще сорок и лишь затем, повернув на север, выйти к местам цивилизации. Там, под видом туристов, они планировали добраться в назначенную точку встречи с Мигелем и Путу.

Все чаще и чаще на пути беглецов встречались доселе невиданные звери. Многие из них были ранены. Всепожирающий пожар согнал их с насиженных мест, и они шли, видимо, к воде. Хищники и травоядные шли буквально бок о бок, не обращая внимания друг на друга. Животные были так измучены, что плелись еле-еле, тяжело дыша и часто останавливаясь. Некоторые ложились и больше не вставали.

За час Глеб с Феликсом прошли не менее шести километров и остановились на берегу неширокой, метров в пятьдесят, спокойной реки. Бессчетное множество зверья пило воду, купалось и зализывало раны. Утолившие жажду отходили назад, а их место занимали вновь прибывшие. На людей они не обращали никакого внимания, разве что расступались при их приближении.

Свинья и выводок выстроившихся по ранжиру поросят окунули мордочки в реку, оставив на поверхности только дырочки пятачков, жадно пили воду.

Вдруг возле крайнего, самого маленького поросеночка вода словно взорвалась, и из нее «выстрелила» голова крокодила. Раскрытая пасть, похожая на гигантские зазубренные щипцы, в одно мгновение сомкнулась, и из нее донесся пронзительный визг поросенка. Звери застыли на месте, и только свинья с выводком отпрянула от воды. Крокодилья пасть погрузилась в воду, и снова наступила тишина.

– Воистину, кому война, а кому мать родна. У всех зверей перемирье, а у этих пир! Придется нарубить кустарника и сделать из него подобие корзины-щита, – сказал Глеб.

Углубившись в заросли, мужчины стали выбирать заготовки для большой корзины. Феликсу приглянулись пышные побеги бамбука за хитросплетеньем лиан. Воодушевленный ловкостью, с которой Глеб перерубил ветку, он со всего маху рубанул по лиане, висящей над его головой. Лиана, находящаяся в состоянии растянутой пружины, разделилась на две части и нижним концом очень сильно, до искр в глазах, треснула рубаку по лбу. Неожиданный сокрушительный удар сшиб Феликса с ног, и на него обрушилась собиравшаяся годами в переплетении лиан целая куча мусора. И, что самое неприятное, это дерьмецо кишело полчищами муравьев, жучков и паучков. Лишившись по вине Феликса жилья и жаждая мести за подобный вандализм, они мгновенно расползлись по нему, проникая к самым нежным, сокровенным частям распластанного на земле тела и непрерывно истязая его болезненными укусами. С дикими воплями он вскочил на ноги. Яростно махая руками и стряхивая с себя мусор с жучками-паучками, рванул на открытую местность. Для полной ликвидации агрессоров ему пришлось раздеться догола и, как обезьяне, ногтями вычесывать мелких паразитов из своей буйной «растительности».

Только при диарее смех не приносит пользы

Привлеченный его воплями, Глеб расхохотался.

– Человеку плохо, а ты смеешься! – с обидой в голосе сказал Феликс.

– Тебя предупреждали, лошара паркетный, прежде чем рубить, надо башкой вертеть, – с издевкой произнес Глеб. – Хорошо, что это не очковая змея на тебя свалилась, а то пришлось бы ампутировать детородный орган.

С этого момента Феликс стал более внимательным.

Нарубив приличную кучу прутьев, они сплели из них и веревки нечто похожее на корзину, ощетинившуюся наружу листьями и мелкими ветками.

– Этот «крокодиложилет» защитит нас от рептилий.

– Ловко придумал, – похвалил товарищ Глеба.

– Давай свою веревку, – сделав вид, что не заметил похвалы, сказал Глеб и прикрепил один ее конец к тяжелой стреле арбалета, а на другой наступил ногой.

Выбрав самое толстое дерево на другом берегу, он натянул тетиву и выстрелил. Стрела устремилась на противоположную сторону реки, унося за собой веревку, но не долетела и шлепнулась в воду.

– Боюсь, из этой затеи ничего не выйдет, – высказал сомнение Глеб и предложил другой вариант. – Поступим так. Я надену «крокодиложилет» и спущусь в воду, а ты по мере моего удаления будешь стравливать веревку. Перейдя на тот берег, я закреплю ее там. Если глубина не позволит или меня сорвет течением – ты вытащишь меня назад.

Он прикрепил мачете к бамбуковой палке длиной в два метра, а палку привязал к запястью правой руки.

Ножны с ножом повесил на шнурке на шею, как Маугли. Веревку-фал прикрепили к корзине без дна. Находясь внутри нее, он стал походить на розовую сосиску в зеленом тесте. Немного присев, он полностью мог спрятаться в своем убежище. Первопроходец вошел в воду и смело начал форсирование водной преграды. Дно оказалось твердым, но приличная глубина усложняла движение, так как почти двухметровый Глеб едва доставал до дна ногами. Ближе к середине водоем стал мелеть, и он ускорил продвижение вперед.