Детонатор

– Зак, я тоже помню наши похождения…

– А продолжить их нельзя? – поинтересовался Кацман, улыбаясь.

– Настоятельно советую о них забыть, Зак, – холодно ответил Каров.

– Понял. Я шучу, Илья Иванович, шучу! – на минуту став серьезным, ответил Зак и снова заулыбался.

– Как ты оказался в Израиле? – поинтересовался Илья.

– Уехал, когда империя рассыпалась, но мой диплом там никому не был нужен. Попал в их армию, как раз во время интифады. Немного повоевал, был санитаром, спас одного сержанта, даже получил медаль. Окончил институт, заслуги помогли. Поступил в клинику, там и тружусь. Увидев твою фамилию, напросился сюда. Благо в анкете указано, что я в совершенстве владею русским. Так и оказался здесь.

Технология – наука о точной повторяемости

– Я рад, что снова тебя увидел! Хочу предложить тебе культурную программу. Как ты относишься к русской бане? – Илья применил давно отточенный и проверенный прием.

– Какое отношение баня имеет к культурной программе? Разве это театр?

– Мой еврейский друг, весь мир театр, важно какая кому уготована роль и в каком спектакле. Вот ты в новом, мной созданном театре можешь сыграть главную роль. А если захочешь, пригласим настоящих актеров, тем более, что они сейчас бедствуют. – Не ожидая ответа, хозяин первым направился к выходу. – Подымайся, нечего рассиживаться. Нас ждут великие дела!

Выходя, Зак окинул взглядом кабинет.

– Скромно здесь у вас, Илья Иванович! Не по чину скромно.

– Не место красит человека, а человек украшает свою жизнь с помощью места, на котором работает. Не думай, что только твои единокровные братья мудры. Ты попал в Новую Византию.

Каров надел шляпу и попрощался с секретарем кивком головы. Уже закрывая дверь приемной, услышал:

– Илья Иванович! Вы портфель забыли!

На мгновение притормозив, Илья обратился к Кацману:

– Зак, дружище, забери, если не трудно.

На улице, когда водитель кинулся открывать дверь машины, босс остановил его взглядом, и Кацману, несущему портфель, поневоле пришлось сделать это за него.

– Зак, ты в курсе, почему в Англии нет антисемитизма? – спросил Илья.

– А разве нет?

– Нет. Так вот, эти джентльмены говорят, что не считают себя глупее евреев. А лично для тебя скажу, что не считаю себя глупее англичан.

– Я вас не понимаю, Илья Иванович. – Зак покраснел, да так, что его смуглое лицо стало выглядеть неприятно.

– Все ты понимаешь. И не поверю, что приехал просто повидать своего мимолетного товарища, с которым тебе довелось портить мусульманок. Чего ты хочешь? Поддержки? Помощи в бизнесе? – Илье было забавно наблюдать, как смуглое лицо Зака все больше становилось похожим на помидор.

– Вы правы, мне действительно может понадобиться ваша поддержка и помощь. Как и вам моя. Тем более, так все совпало.

Илья попросил остановить машину. Водитель, исполняя приказ, пересек двойную сплошную линию и, подрезав движение двух автомобилей, остановился. В наступившей тишине босс сказал:

– С этого места поподробнее, но прежде выйдем.

Покупайте у нас, в другом месте вас тоже обманут

Зак первый покинул автомобиль, и ему во второй раз пришлось придержать для хозяина дверь. Они пошли по тротуару, а машина, словно крадучись, двигалась следом.

– Для того чтобы прооперировать вашу маму, есть два варианта. Первый, стандартный – ждать, когда появится донор. С почкой все хорошо. Вы готовы отдать свою. – Поняв, что выразился как-то не так, Зак опять покраснел. – Извините. Разумеется, это нехорошо.

– Продолжай, только больше не извиняйся, а то мне за тебя перед людьми неловко. Меняешь цвет лица, как хамелеон.

– Я попробую. С почкой вопрос решаемый, а вот с сердцем сложно. Моим коллегам сообщили, что сердце ищут, но могут не успеть. Я знаю, вы готовы отдать свое, но это неоправданная жертва, тем более, после вашего заявления, что нас ждут великие дела.

– Что ты предлагаешь? Хочешь отдать свое? Если бы я знал, что оно подходит, я бы его взял.

Зак стал белее рубашки Карова, и ему пришлось подхватить его под руку, чтобы не упал.

– Я найду сердце для вашей мамы.

– Где?

– Помните, о чем мы говорили в Ташкенте, наблюдая, как сжигают органы умерших солдат?

– Разумеется, помню.

– Сейчас тоже идут войны. И у вас в Чечне, и в Косово… Так вот, у меня есть контакты с людьми, имеющими возможность помочь обеспеченным людям продлить срок, отпущенный Богом. Для них война – мать родна. Труп туда, труп сюда – война все спишет.

– Мне твои связи не интересны. Но если они помогут моей матери, я тебя не забуду. Обещаю. – Илья поднял руку и, когда машина остановилась, сел на место водителя только потому, что его «орангутанг» открыл для него не ту дверь. Они с Заком уехали, а водитель остался стоять, в недоумении разведя руки в стороны. Проехав полкилометра, Каров остановился.

– Слушай, Зак! Если поможешь, не забуду. А если обманул, тоже не забуду. Я свое слово держу. Вот тебе сто долларов на такси. Выходи. Мой водила довезет тебя до гостиницы.

Лицо Зака осталось естественного цвета. Вероятно, состояние неопределенности не вызывало у него ни оттока, ни прилива крови к лицу.

«Как легко его просчитать», – подумал Илья и, влившись в поток автомобилей, позвонил водителю:

– Я оставил гостю денег, довезешь его до гостиницы, а сам подумай над тем, как будешь расплачиваться за глупости.

Достал из бардачка синюю мигалку, опустив стекло двери, прикрепил на крышу автомобиля. Нажал потайную кнопку, и задний номерной знак ушел в щель, а на его месте появился лозунг «Ну что, покойнички, полетели!» Выехал на разделительную полосу и включил сирену.

Машины, как два живых потока, стали растекаться в стороны, смыкаясь за Ильей, а он, словно Моисей, летел по расступившемуся морю машин, испытывая драйв от скорости и открывающихся возможностей. Проскочив светофор на красный, увидел в зеркало заднего вида, как за ним столкнулись скорая помощь и троллейбус. Намотав еще несколько километров, меняя направления, остановил машину. В теле дрожь, руки вспотели, грудная клетка ходит ходуном, воздуха не хватает, сердце, казалось, готово взорваться… Такого прилива адреналина Илья не ощущал никогда.

«Похоже, это мне надо менять сердце, а не матери», – с какой-то неопределенной радостью подумал он.

Имея два минуса, плюс не смастеришь

Владея немалыми лесными угодьями, Илья так и не стал охотником. Ему было жаль зверушек. Но восемь лет тому назад он все равно приобрел охотничье хозяйство, чахнущее из-за труднодоступности. Уволив обленившихся сотрудников, набрал на их место новых егерей, охотоведов и прочих специалистов со всех уголков России. В том же году его специалисты приобрели в других хозяйствах зверя: кабанов, оленей, косуль, лосей. Дела пошли в гору. За три года, полностью окупив начальные капиталовложения, хозяйство стало приносить неплохую прибыль в виде политических и деловых связей. Одна беда: с появлением в личном пользовании вертолетов угодья Карова, занимающие пятьдесят тысяч гектаров, стали подвергаться браконьерским набегам. Егеря непрерывно фиксировали места забоя и разделки зверя.