Девчата. Полное собрание сочинений

– Звуковой художественный фильм «Смелые люди», перед началом танцы!

– Приглашаешь на свиданье, да? – обрадовалась Тося.

– Приглашаю… – нетвердо сказал Илья, подозревая, что малолетка Тося какой-то свой, неведомый ему смысл вкладывает в это приглашение, но не в силах догадаться, в чем тут дело.

– Никуда она не пойдет, – решительно заявила Вера, вставая с койки. – Видела уже эту картину, хватит!

– Нет, пойду! – заупрямилась Тося. – Уважаю про лошадей… Четыре раза смотрела и еще пойду, не остановишь!

– Правильно! – одобрил Илья. – Не слушай ты этих монашек: им дай волю – они тебя в монастырь замуруют.

– А ты, шикарный кавалер, помолчал бы. Знаем мы тебя как облупленного! Улепетывай отсюда, нечего тебе здесь делать.

– Эх, Вера Ивановна! – с укоризной сказал Илья и взялся за ручку двери. – Тось, я тебя на улице подожду.

– Я мигом! – пообещала Тося.

Илья вышел, пустив на прощанье кольцо пахучего дыма вглубь комнаты. Тося приподнялась на цыпочки, продела голову в расходящееся дымное кольцо и счастливо засмеялась. Вера с Надей тревожно переглянулись. А Тося как на крыльях носилась по комнате: она запихнула учебники с тетрадками в портфель, ногой поддела из-под койки запыленный баул, нырнула в него, достала брошку – единственное свое украшенье – и приколола себе на грудь, на бегу спросила у Анфисы:

– Можно? – и, не дожидаясь ответа, подушилась самым пахучим ее одеколоном. Сгоряча она нахлобучила было шапку-ушанку, которую надевала на работу, но тут же скинула ее и повязалась платком: в платке Тося чувствовала себя больше женщиной.

Тосино нетерпенье словно передалось на улицу Сашке – он вдруг громко заиграл походный марш. Катя испуганно ойкнула и выбежала из комнаты.

А Тося протянула руку за пальтецом, но Вера оттолкнула ее от вешалки:

– Сказано же: никуда ты не пойдешь!

– Как это?! – опешила Тося.

– А так: не пойдешь – и все!

Вера загородила дорогу к двери. Тося затравленно огляделась, ища поддержки. Добрый Ксан Ксаныч виновато отвел глаза; он уже покончил с ужином и снова колдовал с масленкой возле шкафа. Анфиса скучающе смотрела на ходики, а Надя подошла к Вере и стала рядом с ней.

– Не имеете права! – выпалила Тося. – Совершеннолетняя… Паспорт имею!..

– Дура ты с паспортом, – сказала Надя. – Свиданья ей захотелось… Задрать юбчонку да отшлепать – вот тебе и все свиданье!

– Мы же добра тебе хотим, – попыталась Вера образумить Тосю. – Илья поиграет с тобой, как с котенком, и бросит!

– Пусть только попробует… – воинственно пробормотала Тося и тут же спохватилась: – А вам-то какое дело? И чего вы в мою личную жизнь носы суете? Взяли моду: то – нельзя, это – тоже, одни задачки решай. Да пропади они пропадом!

Тося запустила портфелик под койку.

– «Личная жизнь»! – передразнила Надя. – Нахваталась! Вот принесешь ребенка в подоле – узнаешь тогда личную жизнь.

– Мы еще и не целовались ни разу, что ты мне ребенка подкидываешь?! – не на шутку разобиделась Тося. – Отцепитесь вы все от меня, и чего пристали?

– Да полюбили мы тебя, непутевую, будь ты неладна! – призналась Вера.

– Уж лучше бы вы меня ненавидели, чем так-то любить… Меня Анфиса так не обижала, как вы сегодня. А еще подруги!.. И чего вы взбеленились? Или завидки вас берут? Боитесь, что раньше вас замуж выйду? Да я про это еще и не думаю, не суди по себе, Надежда. Больно нужно мне!

– Не бегай за Ильей, – посоветовала Вера. – И никто тебя обижать не будет.

– Кто бегает? – возмутилась Тося. – Слепые вы, что ли? Видели же: сам билеты принес!

И против воли Тоси высокомерная торжествующая нотка прозвучала в ее голосе.

– Вы вот что! – в сердцах сказала она. – Вы из себя… это самое, коллектив не корчите! Не прикидывайтесь чуткими, мне это без надобности. Живете как кошки с собаками, а туда же!

Вера припомнила недавние Катины слова.

– Это раньше было так, а теперь ты же нас и сколотила.

– Вот делай после этого добро людям! – искренне пожалела Тося.

Она улучила минутку и схватила с вешалки свое пальтецо.

Ксан Ксаныч неодобрительно покачал головой. Он уже утихомирил скрипучий шкаф и с масленкой наготове двинулся в обход тумбочек. Ни одна из них еще и не думала скрипеть, но дотошный Ксан Ксаныч в профилактических целях смазывал подряд все петли дверец.

– Послушай, Тось, – вкрадчиво сказала Вера, как говорят с тяжелобольными. – Взгляни на себя и на него: ты девчонка, а он…

– Не по себе дерево рубишь, Анастасия! – подхватила Надя так сердито, будто Тося, отстаивая право свое на любовь, нанесла ей смертельную обиду и чуть ли не на всю жизнь ее замахнулась.

– Сама ты дерево стоеросовое! – выпалила Тося. – Интересно вы с Веркой рассуждаете: с каким-нибудь завалящим парнем мне можно, а как с Ильей – так рылом не вышла? Каждый сверчок знай свой шесток, так, что ли?

– А хотя бы и так! Боишься правде в глаза посмотреть? – сердито спросила Надя.

– Не правда это, а самая настоящая кривда! Вот когда я тебя, Надька, насквозь раскусила. Жалко мне тебя: вбила себе в голову, что некрасивая, вот и маешься. И не стыдно тебе? Мы с тобой не хуже других, не второй сорт, не подсобные какие-нибудь. Да я бы сразу утопилась, если б так на самом деле было! Выше нос держи, понятно?

Надя презрительно махнула рукой.

– Это все красиво звучит, а на деле… Думаешь, ты самая умная, жизнь только с тебя началась? А она уже давно идет, и до тебя люди не глупей жили… Вот изломаешь свою судьбу, тогда наплачешься!

– Ну вот что, подруги мои дорогие, – устало сказала Тося, – почесали языки, и хватит. Нечего, это самое, диспут устраивать. С кем хочу, с тем гуляю. Моя жизнь: что хочу, то и делаю… А если будете мне палки в колеса вставлять, я в другую комнату переберусь, а то и в газету напишу: травят молодого рабочего. По головке вас за это не погладят!

Надя пристыдила Тосю:

– Мы с тобой по-хорошему, а ты за газету прячешься.

– Да как ты не поймешь, – удивилась Вера, – совсем он тебе не пара. Потаскун твой Илья!

– Это у него видимость такая, а сам он хороший! – стала Тося на защиту Ильи, топнула ногой и пропела с вызовом:

Она была ему не пара,Но он любил ее… та-та!

– Да хватит с ней болтать! – рассердилась Надя, выхватила у Тоси билет и порвала его в мелкие клочья.

– Так вот ты какая?! – с презрением выпалила Тося. – Что ж валенки с меня не снимешь? На, тащи! – Тося протянула Наде ногу. – Тащи, чего ж ты стесняешься? Здоровая выросла, а ничего не понимаешь! Я и босиком по снегу побегу, не остановишь… Эксплуататорша!