Девочка сталкера. Часть 2

— Ты наглец, — выдыхаю я, — закрывая глаза и выгибаясь ему навстречу. Моя грудь трется о его стальные мышцы. Низом живота я ощущаю его возбуждение.

— У меня есть смягчающие обстоятельства. Я думал, что больше не увижу тебя.

— В какие-то моменты я думала также.

Удерживая свой вес на одной руке, другой он ведет до груди и начинает очень чувственно ее поглаживать. Сначала одно полушарие, потом другое.

Между ног стреляет разрядом.

— Демид, остановись. Я не собираюсь заниматься с тобой сексом прямо сейчас, я…

— Не рассчитывал, что ты станешь искать меня, — выдыхает он, продолжая ласкать.

Я стону.

Его ласки становятся еще откровеннее.

Он ведет руку ниже, разводит в стороны мои бедра.

— Демид…

— Хочу в тебя, Ульяна. Хочу трахать. Маниакальная потребность, ничего не сделать. Ты согреешься гораздо быстрее, если разрешишь мне в тебя войти.

Я сглатываю.

Столько времени безумно мечтала об этом. Не рассчитывала, что в таком месте, конечно, но… это же Демид. От него за версту несет бешеной сексуальностью, бьет наотмашь.

Демид хватает меня за подбородок и целует. Я впускаю его язык в рот и задыхаюсь. Задыхаюсь повторно, когда он, не прекращая поцелуя, ведет свою руку к промежности и входит в меня пальцами.

Из меня вырывается вскрик, и он тут же ловит его своим ртом.

— Сладкая маленькая смелая девочка, — выдыхает мне в губы.

Его пальцы выходят из меня и снова входят.

— Тебе стало теплее?

Мне не хватает чувства наполненности. Мне хочется, чтобы он меня трахнул. Хочется его в себя.

— Войди в меня, — шепчу я, и теряюсь в новом стоне, когда один из его пальцев начинает поглаживать мой изнывающий клитор, — пожалуйста, войди в меня… не хватает…

Головка его члена надавливает на мою промежность, а потом он входит, раздвигая стенки влагалища и, наконец, наполняет собой.

Я с криком выгибаюсь навстречу, становясь с ним одним целым. И чувствую, как в меня врезается мощный энергетический поток. Такой горячий, что можно было бы растопить любые льды.

Демид начинает двигаться во мне, а я вцепляюсь руками в его плечи. Забыв о приличиях, выкрикиваю его имя.

— Демид, Демид, Демид… О, боже…

— Ульяна, — рычит он и целует меня во все места, до которых может дотянуться.

— Так сильно скучала, — вырывается у меня, когда кончаю.

Спазмированные мышцы влагалища пытаются вытолкнуть его, и он замирает, на минуту перестав двигаться. И ждет, пока моя волна удовольствия не спадет. После этого он берет быстрый темп, что я и выдохнуть не могу, а потом долго кончает в меня, снова и снова повторяя мое имя.

***

— Ты склонил меня к сексу прямо в хижине Мадлены, — говорю я, спустя несколько минут, удобно устроившись на татуированной груди Демида.

— Тебе понравилось?

— Я не стану отвечать на этот вопрос!

— Стесняешься признаться, как тебе кайфово со мной?

— Просто бесит твое нахальство.

— Но тебе стало лучше, признай хотя бы это.

Мне и правда лучше. Как будто в меня влился поток новых живительных сил.

— Я согласилась на это только по одной причине. Потому что была в стрессе после всего. Но не рассчитывай, что и дальше…

— Твоя рука лежит на моем животе, моя нога у тебя между ног, где все еще мокро и жарко. Еще минута и… мы снова зайдем дальше.

— Извращенец.

— Когда ты очнулась? Слышала что-то из нашего разговора?

— Частично, — признаюсь я.

Демид громко и медленно выдыхает.

— Что именно ты слышала?

— Про маму, — говорю осторожно. — Про какой-то ритуал, который они провели с Мадленой.

Кажется, он немного расслабляется.

— Что еще?

— В основном об этом, — снова вру я. — Там, откуда мы вернулись… в общем… все было так запутано и страшно. Ты был в таком состоянии, а я… я тебе отдельно расскажу, что со мной произошло… В общем…

И я рассказываю Демиду о том, как мама проткнула меня мечом, после чего мы оба оказались здесь.

— Можешь объяснить? — спрашиваю я.

— Мадлена права, это очень древняя магия. Суть в том, что ведьма жертвует частью своей силы в счет будущего своего ребенка. То есть… как бы тебе объяснить… в общем, делает вклады. Только не денежные, а энергетические. Они у тебя есть, хоть ты не знаешь об этом, и активизируются в самые опасные или невозвратные моменты, когда ты либо на грани жизни и смерти, либо обязательно там окажешься. Ритуал крайне опасный. Похоже, твоя мама сильно любила тебя, раз решилась на такое.

На глаза вдруг навертываются слезы.

— Демид, спасибо тебе за эти слова, — тихо говорю я.

Демид притягивает ближе к себе и целует в волосы.

— Это правда. Она любила тебя, Ульяна, и старалась сделать все от нее зависящее, чтобы защитить тебя в будущем. Оттуда, куда ты попала, придя за мной, не возвращаются.

— Я, не знаю, я…, я верю тебе. И… я скучаю по маме. На какой-то момент подумала, что она жива, просто тоже застряла там… ну… и… в общем… Теперь я понимаю, что ошибалась. И понимаю, почему она сделала то, что сделала.

— Значит, иначе было не вытащить.

— Что, оттуда правда не возвращаются?

— Да, правда. По крайней мере я не смог.

— Потому что ты передал мне все свои силы. Представляешь, у меня даже глаза становились черными, и еще огненными. Точно как у тебя, когда ты злишься.

— Расскажешь об этом подробнее. Кто и чем тебя злил.

— Не сейчас.

— Само собой. Сейчас обсуждаем без подробностей, только самое важное.

— Хорошо, хоть вообще обсуждаем. Кстати, раньше ты был намного разговорчивее.

Демид хмурится.

— Что ты имеешь в виду?

— Об этом тоже позже. И вообще, мне надо одеться.

Хочу встать, но Демид удерживает и не дает подняться.

— Успеешь. Я еще не сказал, что думаю о том, что ты вообще сунулась туда.

— Ты сам виноват. Нечего было закрывать собой на ритуале. Твоя сестра Лейла меня чуть не убила, когда поняла, что ты сделал. Кстати…

Я все же выбираюсь из рук Демида.

— У вас все получилось. Твоя мама вернулась, и сестренка. И остальные.