Девочка. Книга вторая

— Ричард… он… он проснулся…? — спросила я как можно ровнее, но горло непроизвольно сжималось от спазма.

— С ним все хорошо, — успокоил меня Лат, и его губы растянулись в мягкой улыбке.

— С ним все хорошо… — машинально повторила я за ним.

— Это было его распоряжением, забрать вас с базы, — продолжил он, и где-то на краю сознания пронеслась мысль "Значит память не потерял и он в ясном уме".

Вероятно, видя мое бледное лицо, Лат поклонился и произнес:

— Извините, кун-Лили, надо было сразу начать с новостей о здоровье.

Я нервно кивнула и теперь, когда реальность наконец стала немного осязаема, осторожно спросила:

— Меня… меня ведь везут не домой… к Ричарду?

Лат коротко кивнул и я, вновь нервно улыбнувшись, опустилась на кровать, чтобы унять дрожь в коленях. До меня начал доходить смысл сказанного, и мое сердце так забилось о ребра, что мне захотелось прижать ладонь к груди. Как только реальность наконец ворвалась в мое сознание, меня ударило в жар и накрыло волной эмоций — я чувствовала себя расправившей крылья птицей, которая вихрем взлетела высоко в небо, сбрасывая в этом полете отчаяние, тоску, безнадежность и печаль, мертвым камнем висевшие на душе, сковывая грудную клетку. Моя душа-птица, наконец получив безграничную свободу, сейчас неслась в небо, и я физически ощущала, как кровь, прилив к моему бледному лицу, окрашивает щеки в румянец, словно я сама лечу на запредельной скорости в незримую высь, к солнцу. Мое сердце ликовало, а в сознании билась только одна мысль — РИЧАРД ПРОСНУЛСЯ!

— Кун-Лили, с вами все в порядке? — услышала я встревоженный голос Лата и открыла глаза.

Вдохнув полной грудью, я улыбнулась посланцу, принесшему мне добрую весть, и тихо ответила:

— Да… теперь да.

Лат задержал внимательный взгляд на моем лице и, вероятно убедившись, что со мной все в порядке, произнес:

— Сейчас подойдет кун-Эльза. Поможет вам собраться. Я вернусь позже.

— Хорошо, — в очередной раз улыбнулась я и проводила Лата глазами до выхода.

Оставшись одна, я сжала виски пальцами и, наконец утихомирив эмоции, направила мысли в сторону больницы. В первую очередь нужно было собрать вещи. Интересно, сколько времени мы пробудем в клинике, и что мне могло там понадобиться? Только самое необходимое и предметы личного туалета. Да, но вот для Ричарда нужно было собрать белье, забрать его электрическую зубную щетку и бритвенный станок. Я понимала, что Лат ухаживал за ним, но Бог его знает, чем его там в больнице брили и во что его там одевали. Я тут же подскочила с кровати и понеслась в ванную комнату, забыв и о дрожи в коленях, и о выпрыгивающем из груди сердце.

Тигр первое время, пока я носилась по комнате, как заведенная, сидел в моей дорожной сумке и руководил процессом сбора, как говорится, из самых истоков. Но после того, как я в очередной раз его оттуда не без труда вытащила, он взял контроль в свои лапы, уже возлежа на кровати. Сперва он наблюдал мое буйство с некоторым недоумением на мордашке, и я готова была поклясться, что видела его слегка приподнятую бровь, когда решала, сколько пар носков и нижнего белья Ричарда взять, и влезут ли все его футболки и майки в мою дорожную сумку. Стоя наперевес с его бельем в руках, я решала "проблему века", но, так и не сумев отобрать самое необходимое, посмотрела на Тигра. Он вальяжно зевнул, немного отводя свои уши назад, и я кивнула.

— Правильно… Нужно брать все… — приняла я решение и попыталась впихнуть очередную порцию вещей Ричарда в мою небольшую дорожную сумку.

Спустя десять минут моей бурной активности Тигру надоело лицезреть это торнадо в моем лице, и он, не выпуская из лап бразды правления, закрыл глаза и продолжил руководить процессом, как и подобает любому коту, посапывая на постели рядом с сумкой.

Через полчаса Тигр сидел в своем дорожном домике, а я, оседлав сумку, пыталась ее закрыть, утрамбовывая вещи Ричарда попой. Наконец, молния застегнулась, и я перевела дух, смахивая с лица выбившуюся прядь волос. Сердце на мгновение сжалось — а вдруг Ричард не захочет, чтобы я была с ним все время, но я тут же отодвинула эти мысли — пока Барретт не восстановится, я буду рядом, и это не обсуждалось! Так как я переведена на дистанционное обучение, то я вполне могу продолжить занятия и в больнице, а затем и в резиденции, пока Ричард не поднимется на ноги.

Все то время, пока я упаковывала вещи, радостно летая от шкафа до сумки, сметая все на своем пути, меня не оставляло смутное чувство, что я что-то забыла, то ли упаковать, то ли сделать. Обведя взглядом комнату еще раз, я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что я могла упустить, пребывая в эйфории, и ответ пришел тут же. ПИСТОЛЕТ!

Я подбежала к кровати и, еще не успев подумать, что мне делать с Глоком — оставить здесь, чтобы Макс его забрал, или упаковать в сумку с собой — просунула руку под матрас. Но каково же было мое удивление, когда я там не нащупала привычного твердого металла в кобуре. Первой моей реакцией был испуг — кто-то пробрался в мою комнату и украл оружие, которое я собственноручно положила пару часов тому назад в мой своеобразный тайник, собираясь гулять с Тигром. Но удивило и другое — переговорного устройства, а также моих перчаток и вязаной шапки, которые я прятала рядом, тоже не оказалось на месте. Ничего не понимая, я запустила руку чуть глубже, и мои пальцы наткнулись на что-то мягкое. Я потянула на себя и вытащила салфетку, на которой было написано ровным каллиграфическим почерком:

Забрал. М.

Теперь я полностью осознала его сегодняшнее "до свидания, Лили" — наверное, Макс знал, что Ричард очнулся, и дал распоряжение привезти меня к нему, но не стал по рации сообщать мне эту новость, потому что понимал, что мне будет тяжело скрыть бурю радостных эмоций от окружающих. Мне стало немного грустно от того, что я, отогнав мысль о прощании, до конца не почувствовала нотки расставания в нашем с Максом последнем разговоре и не сказала ему спасибо за то, что он рискнул многим, пошел против правил и помог мне справиться с моими внутренними демонами и страхами.

Внезапно в дверь постучали, прерывая мои размышления, и только я успела спрятать записку в карман, как в комнату вошла миссис Хоуп, лучезарно улыбаясь. Пребывая в эйфории, я вдруг посмотрела на Эльзу совсем другими глазами, и сердце кольнуло иглой — нет, Эльза по-прежнему держалась бодро, но ее взгляд был уставшим, под глазами пролегли темные круги, а черты лица немного заострились.

— Здравствуй, моя хорошая, — тихо поздоровалась она, рассматривая мой багаж. — Я вижу, ты уже собралась.

— Лат мне сказал, что Ричард хорошо себя чувствует, — внимательно всматривалась я в лицо миссис Хоуп, будто желая найти еще одно подтверждение того, что я не сплю.

Эльза притянула меня к себе и, крепко обняв, прошептала на ухо:

— Да, он в порядке, — и, сжимая меня еще крепче, продолжила, слегка раскачиваясь и поглаживая меня по волосам: — Плохое позади, и теперь все будет хорошо, моя родная… все будет хорошо… все будет хорошо… все будет хорошо… все будет хорошо…

Она повторяла и повторяла эти слова, уговаривая скорее себя, а не меня.

Уткнувшись в ее плечо, я стояла и не смела произнести ни слова, чтобы не нарушить ту прочную нить искренности, которая нас сейчас связывала. От этого нежданного откровения меня накрыло очередной волной эмоций, и я еще крепче прижалась к ее плечу, стараясь не расплакаться и не сбить ту мантру, которую снова и снова повторяла Эльза, как молитву.

Наконец, когда мы обе пришли в себя, я немного отстранилась, и череде моих вопросов не было конца:

— Вы были у Ричарда? Когда он проснулся? Это было ранним утром или ночью? Вы поэтому уехали так рано в больницу?

Отрицательно покачав головой, Эльза как-то грустно на меня посмотрела, но я, не обратив внимания на ее странный взгляд, продолжила расспросы:

— Как долго, по вашему, он будет восстанавливаться после комы?

Сжав мою ладонь, Эльза вздохнула и, отрицательно покачав головой, серьезно произнесла:

— Не было комы.

Слова повисли в воздухе как нечто осязаемое, и, казалось, я могла прикоснуться к каждой букве этой фразы пальцами.

— Не было комы… — эхом повторила я за ней, сглатывая пересохшим ртом несуществующую слюну.