Девочки-лунатики

— Блин, — вздохнул Игорь и потупился.

— Что?

— Ничего. Ты такая красивая, я даже поцеловать тебя боюсь.

Она помолчала, а потом тихо ответила:

— Я вообще-то не кусаюсь.

После этих слов влажный воздух Бангкока словно сдвинулся с места и ударил вверх, разгоняя облака, будто от взрыва атомной бомбы.

Бамс! — и нет преграды, призрачной, эфемерной, но все же ощутимой то ли пресловутым шестым чувством, сторожевым псом подсознания. Бамс! — и из коллег, обедавших в ресторане, они превращаются в любовников, даже если само действо еще впереди.

Они торопливо встали из-за стола, напугав бюргера с его изящноглазой обоже, бросили официанту деньги на ходу, и даже сдачу не забрали, хотя, кажется, там было слишком много, и выбежали в душное марево, моментально нырнув в услужливо распахнутую дверцу такси. В машине они тут же стали тискаться, как школьники, на что широконосый, как все тайцы, водитель смотрел с удовольствием. Впившись друг другу в губы, они оторвались только когда стали задыхаться. Положив ладони на грудь Игоря, Карина слегка отодвинулась.

Под ладонями торопливо билось сердце. Игорь улыбался, глупо, по-мальчишески.

Машина стояла у входа в отель, над которым висело небо, с разметавшимися облаками. С трудом оторвавшись от Игоря, Карина открыла дверь, а он все цеплялся за ее руки, словно боясь отпустить. Расплатившись с водителем, он неуклюже выбрался следом и сразу поволок ее внутрь.

В холле, открытом, с небрежно выложенным мозаикой полом и облупившимися колоннами, слава богу, не было никого из экипажа. То ли разбрелись по магазинчикам и массажным салонам, то ли просто отсыпались в номерах, как Нина.

В номере, презрев голливудскую романтику, где киношные герои начинают с прелюдий сразу у дверей, Карина сразу скользнула в душ. Короткой вылазки на свежий воздух хватило, чтобы пропотеть с головы до ног. Платье прилипало к влажной спине, отчего она чувствовала себя неряшливой и грязной. В узком душе, отделенном от номера стеклянной, занавешенной жалюзи, стеной, она встала в ванночку и открыла прохладную воду. Намыливая тело ладонями, Карина бросила взгляд на мечущуюся за стеклом тень, и увидела Игоря, старавшегося рассмотреть ее сквозь узкие пластиковые полосы.

Она провела пальцем по жалюзи. Увидев этот немой призыв, Игорь тут же пришел в ванную. Брюки и трусы полетели на раковину, а потом, не удержавшись, упали на мокрый пол, куда брызгали прохладные капли.

Откинув голову назад, Карина с наслаждением принимала жадные ласки Савицкого, долго целовавшего ее, слизывающего воду с ее груди. Кожа горела от прикосновений тропического солнца, а, может, от страсти.

Затем Игорь решительно потащил ее из ванной к кровати, застеленной хрустящими простынями, и, бросив на нее, взгромоздился сверху, не дав опомниться и вздохнуть. Под спину попалось что-то твердое, и Карина, раздраженно шаря рукой, вытянула из под себя оставленный телефон и отпихнула в сторону. Сенсорный экран отреагировал на ее прикосновение, включив в плеере остановленную на середине песню трех бесноватых мужичков, выходивших на сцену то в колготках, то полуголыми.

…Ты так красива, невыносимо…

Игорь хрипло рассмеялся и перевернулся на спину, взгромоздив ее сверху. Карина откинулась назад и, вцепившись в его кисти, глухо застонала, чувствуя, что вот-вот взорвется от наслаждения, как Милла Йовович в «Пятом элементе». А в душевой все хлестала вода, заливая пол через низкий бортик поддона.

…Ты так красива, невыносимо…

Визгливые голоса певцов-фриков уныло страдали из динамика телефона, приглушенные складками постели, на которой пульсировала чужая любовь. Карина не помнила, сколько времени оставалась одна. Время слиплось, как на картинах Сальвадора Дали, растеклось влажным блином и перестало существовать. И не было в этой комнате дешевого отеля ни вчера, ни завтра, одно стойкое, непоколебимое сейчас.

— У меня завтра выходной, — прошептал Игорь, целуя ее в рыжую макушку.

— У меня тоже, — ответила она, а потом добавила с сомнением. — Если не вызовут, конечно.

— Я попрошу, чтобы нас вместе поставили в рейс, хорошо?

— Попроси. Если меня вообще оставят. Это мой последний рейс в качестве практикантки. Налетала уже положенное. Надо в кадры сходить.

— Не мандражируй, — успокоил Игорь. — Все хорошо будет.

Они провалялись в постели еще с часок, а затем вновь занялись любовью, неспешно, без прежней ярости, успев приноровиться друг к другу, а потом снова валялись до часа икс, когда забились в истерике два телефона: сперва ее, потом его, напоминая о том, что время вышло. Оба одновременно прихлопнули телефоны ладонями и еще с минуту лежали, а потом нехотя, обреченно, поднялись.

Натянув слегка помятое платье, Карина небрежно поцеловала Игоря на прощание и вышла в коридор. Настроение было великолепным. Любовь к окружающему миру просто переполняла ее с головы до ног. Не будь в коридоре горничной с тележкой, груженой полотенцами, минералкой и моющими средствами, до номера Карина с удовольствием проскакала бы на одной ноге.

Когда она вбежала в номер, раскрасневшаяся, с растрепанными волосами и горящими глазами, Нина уже собиралась, подкрашиваясь у зеркала. Бросив беглый взгляд на Карину, она промурлыкала:

— Рандеву состоялось, как я посмотрю?

Отвечать Карина не стала. Вместо этого, она направилась в душ, с наслаждением подставив лицо горячим струям.

— Кстати, пока тебя не было, Гарин в номер ломился, чуть дверь не выбил, — крикнула Нина, перекрывая шум воды. — Я, дура, обрадовалась, но он тебя хотел, во всех смыслах.

— Да и фиг с ним! — крикнула Карина в ответ.

Сашка была в рейсе, и в ее спальне все еще посвистывало окно. Судя по всему, найти причину сквозняка не получилось. Лада отсыпалась, и на приход Карины не отреагировала. В холодильнике стояла полупустая кастрюля с куриным супчиком и руинные остатки овощного салата. Вымывшись, Карина без аппетита пообедала и легла, но заснуть не получалось. Ее душа пела.

«Я как дура, — подумала Карина и почему-то хихикнула, бросила быстрый взгляд на спящую Ладу, и натянула одеяло до глаз. — Можно подумать, ни разу с мужиком не спала. И чего так радоваться? Это ведь наверняка ничего не значит».

Возможно, это ничего и не значило, но ей хотелось, чтобы все, что произошло в тайской гостинице, оказалось не случайным, и переросло в нечто большее. В конце концов, ей ведь и в самом деле некогда искать мужчину на земле. В самом деле! Вот сегодня она вернулась домой, и за сутки надо успеть отдохнуть, перестирать кучу вещей, приготовить обед, выбраться в магазин. Когда на свидания-то бегать?

На работе каждая вторая крутила романы с летчиками, бортпроводниками, инженерами и диспетчерами, даже замуж выходили, и жили вполне счастливо. Чем она хуже?

Правда, у Савицкого была репутация бабника, но Карина храбро решила разобраться с этим потом. Она вообще предпочитала не загадывать и ничего не бояться. Случится — значит случится, и ничего тут не поделаешь, так что нечего себя терзать загодя.

Проснувшись около пяти вечера от надоедливого писка микроволновки, разогревающей обед, Карина еще несколько минут повалялась, а потом, бросив взгляд на пустующее ложе Лады, нехотя встала.