Девушка и Ворон

— Многовато для уроженца старинного боярского рода.

— Что ж пожелать, если дедушка женился на дочери обрусевших французов. А их собственная дочь Юлия, моя матушка, в юности увлеклась мадьярским дворянином Ференцем Фекете из Трансильвании. Они обвенчались тайно — та была еще история. Салтыковы, у которых на примете имелся куда более достойный, на их взгляд, жених, так разобиделись на дочь, что ничего не желали больше знать о ней. Когда я родился, они немного смягчились, но лишь по отношению ко мне. Родители вскоре уехали во Францию, а дед забрал меня к себе и выхлопотал у государыни Софии право сделать меня графом Салтыковым и своим единственным наследником. В Париже у меня есть братья и сестры, но я никогда с ними не встречался.

— Вас это огорчает?

— Пожалуй. Но я не должен роптать на судьбу. Благодаря деду я получил прекрасное образование. Изначально именно его домашняя библиотека породила во мне жажду знаний. И мне была дарована честь стать наставником внука русского государя… кто знает, может быть, когда-нибудь этот юноша взойдет на трон?

— Но послушайте, граф…

Зина не договорила. Залихватский свист, врезавшийся в уши, мог означать лишь одно — разбойники! И в самом деле — карета дернулась и остановилась. Графиня побледнела, но молча достала пистолет, и когда с ее стороны рывком распахнулась дверца, резко наставила дуло на сунувшегося внутрь мужика. Тот отпрянул.

— Подождите, сестрица, не стреляйте, — шепотом попросил Салтыков. — Это успеется.

Зина вскипела. Что успеется? Вон, его уже вытягивают из кареты чьи-то грязные лапы! Но все-таки она послушалась и вышла из кареты сама, держа оружие наготове.

Кучера уже стянули с козел, он стоял, обессиленно прильнув к дереву, и трясся со скрученными за спиной руками. Здоровенный детина в армяке крепко держал его за плечо, еще двое связывали Салтыкова.

— Кто у вас тут главный? — спокойно осведомился Эмиль Францевич.

— Ну я, — рыжеватый парень в потертом кафтане демонстративно поигрывал длинным ножом. — Только тебе это, барин, без надобности. А ты, барыня, — перевел он насмешливый взгляд на Зину, — пистолетик-то опусти, не балуй. А то доиграешься…

— Смотри на меня, — тихо приказал Салтыков.

С молодого атамана тут же слетела насмешливость, сменившись растерянным недоумением, и он поежился как в ознобе. Само собой, разбойник не собирался слушаться пленника, но его взгляд будто силой притянули к себе блестящие глаза чародея. Теперь мужчины молча смотрели друг на друга. Все замерло, никто не шелохнулся. Что-то странное происходило, все это чувствовали и чего-то ожидали, боялись вмешаться, а может, и не могли.

Атаман же глядел в подернутые тенью глаза — от них было не скрыться. Они повелевали. Они подчиняли себе его волю. Наконец Салтыков что-то прошептал, и когда его губы шевельнулись, предводитель разбойничьей шайки упал на колени, словно оглушенный. Теперь он смотрел не на Салтыкова, а в землю, и не шевелился.

Один из разбойников, похожий на цыгана, очнувшись, стремительно шагнул к странному пленнику — и тут же, вскрикнув, схватился за горло, словно его душили, стал заваливаться назад. Тут уж мужики опамятовались, оставили свою добычу и бросились бежать. Скоро они скрылись в лесной чаще. Салтыков поднял кинжал, обороненный атаманом, и разрезал спутавшие кучера веревки. Тот трясся еще сильнее и, получив свободу, даже шарахнулся от графа. Зинаида, очень бледная, долго рассматривала валявшихся на траве без сознания двух разбойников, потом подняла глаза на своего попутчика.

— Вы испугались, Зинаида Сергеевна?

— Вас? Безусловно… Что стоишь, олух? — это уже кучеру. — Живо на место — едем дальше.

Сев в карету, Зина наконец облегчено вздохнула:

— Благодарю вас. Хотя это и правда было жутковато. Так вам, значит, и оружия не нужно…

— Все не так просто, сестрица, — отвечал Эмиль Францевич, неторопливо устраиваясь на сиденье напротив нее. — Это мелкие душонки, шелупонь. Только и умеют, что грубой силой орудовать. Когда же встретится твердый душой человек, достойный противник, он может и устоять против заклинаний.

— Но как вы это делаете? — Зинаида Сергеевна очень не хотела забрасывать Салтыкова вопросами, она же не глупая провинциальная барышня, но не могла утерпеть.

— Что я могу сказать? Можете ли вы объяснить мне, графиня, откуда проистекает ваше умение пленять всех, кто ни соприкоснется с вами? Это дар, это ваша суть. Так и у меня есть свой дар. Простите, это долго рассказывать…

Он погрузился в задумчивость, Зина тоже молчала, обдумывая увиденное и услышанное. Управляемая перепуганным, желающим как можно быстрее добраться до Залесска кучером, карета резво мчалась по лесной дороге.

Глава 24. Заговор

— Куда собираешься, Феденька? — полюбопытствовала Лиза.

Федор оделся по-дорожному, натянул охотничью куртку, прикрепил к поясу шпагу, да еще и пистолетом вооружился.

— В Залесск, милая.

— По делу? Возьми меня с собой.

— Взял бы, но мне назначена встреча в доме купца Белугина, о которой меня просили не распространяться. Не волнуйся, женушка. Я хочу поторопиться, чтобы скорее вернуться к тебе, так что полечу, пожалуй. А тебе, как ты знаешь, средь бела дня летать не стоит.

— Что за встреча-то? Опасное что-то?

— Уверен, никакой опасности нет. Ну вот я и готов. До встречи, Лизонька.

Федор весело поцеловал Лизу в губы, обернулся вороном и вылетел в окно. Она смотрела, как скрывается он в небе… С легкой улыбкой коснулась пальцем губ.

— Возвращайся скорее, Феденька…

Крошечный городок Залесск был бы похож на большую деревню, если бы не довольно внушительный храм и несколько добротных двухэтажных зданий, сгрудившихся в центре. Дом купца Белугина — хоромы по сравнению с небольшими здешними домиками — располагался как раз рядом с храмом, смотрел свысока на город большими глазами-окнами и словно бы гордился подобным соседством и собственной значимостью.

Федор Лизе не солгал, он действительно не видел никакой для себя опасности. Кот Баюн предостерегал, говорил что-то про Алатырь, но при чем тут Миша Сокольский? С утра Федор получил от него письмо: «Теперь, уверен, и у вас не осталось сомнений, сударь, что дуэль между нами не может быть отложена, тем паче отменена. Я буду ждать вас в Залесске, куда приехал по делам, в доме купца Белугина, где я сейчас остановился. Надеюсь, вы дадите себе труд прогуляться до города и не станете никому распространяться об этом письме. Залесские чащобы — отличное место для тех, кто хочет сражаться не на жизнь, а на смерть».

— Ну и наглец! — возмутился Федор. — А я еще щадить его хотел…

Теперь он собирался как следует проучить Мишеньку, и привычная самонадеянность мешала призадуматься — а нет ли здесь ловушки? Но даже если бы Федор догадывался о заговоре… что может остановить дворянина, которому бросают вызов?

Правда, однако, была и в том, что измученный стыдом за поступок с Лизой и жгучей ревностью ко всем, на кого хоть раз благосклонно взглянула Зинаида Сергеевна, Миша воспринял ее повеление зазвать Федора в дом Белугина как возможность разом покончить со всеми своими терзаниями. Воронов убьет его на дуэли? Тем лучше. Но зато он отстоит наконец свою честь.