Девушка с конфетной коробки. Часть 2

— Виконтесса Мансель.

Писарь не унимался, он явно желал её разоблачить и получить в свои руки хоть одного мага. Награду за поимку ещё никто не отменял, а виконтессы Мансель в Сальвинии быть просто не могло.

— Вы подданная Сальвинии? — хищно спросил чиновник.

— Нет, — холодно удивилась Адель, — Лиатина.

Кажется, Александр сказал уже, что Адель — лиатинка. Чиновник явно хотел её смутить и запутать, но не тут-то было.

Она замечательно играла свою роль, просто потрясающе. Сейчас никто бы не усомнился в её высоком рождении. Хотя…она всегда была такой. Александр не видел, чтобы она держалась как-то иначе. Видимо, ей от природы досталась эта повадка истинной аристократки, сейчас это просто бросалось в глаза. Эта прямая и в то же время гибкая спина, этот поворот головы, эта полная достоинства манера… И как он просмотрел, как не понял с самого начала! С первой же минуты знакомства испортил с ней отношения и позволил какому-то задрипанному магистру завладеть этим бесценным сокровищем.

— Лиатинская виконтесса? — с сомнением произнёс писарь, — Но тогда перед вашей фамилией должна быть приставка фар, как у всей лиатинской знати.

— Вы ошибаетесь, — хладнокровно ответила Адель, — пришельцы из Гремона действительно носят такую приставку, а природная знать Лиатина обходится без этих добавлений.

Великолепное представление на тему: мы бедные, но гордые. Действительно, старые семьи, потерявшие большую часть земель и всё значение после того, как древний Лиатин захватили младшие и незаконные дети гремонских родов, жили небогато, но зато гордились чистотой родословной. Сам принц знал это, так как пару раз ездил в Лиатин с официальным визитом. Тогда к их делегации прикрепили сопровождающего, безземельного и бесправного, но очень гордого барона Ульберна. Принц заинтересовался, где его приставка фар, тот и объяснил про старую и новую знать. Но эти сведения не являются общим местом, безродные вряд ли могут вникать в подобные тонкости. Откуда тогда это известно Адели? И как ей удаётся так держаться? Может быть, она и впрямь наследница старой знати? Что он вообще о ней знает?

— Я проверю ваши слова, — пригрозил писарь.

— Проверяйте, — безразлично бросила она.

Чиновнику это явно пришлось не по душе. Он поднялся, сложил свои писчие принадлежности и заявил:

— Должен вас предупредить: этот допрос — предварительный. Всё, что вы оба сейчас сказали, мною запротоколировано. Сегодня же эта информация поступит в тайную канцелярию и будет тщательнейшим образом проверена. Скоро сюда прибудет дознаватель из столицы. И не стоит питать иллюзий: невеста — не жена, а титул, не подтверждённый владениями, ничего не стоит. Всё зависит от того, как на это посмотрят в столице. Но в целом, по моему мнению, госпожа Аделина Мансель подпадает под действие закона о магах-иностранцах. Империя заинтересована в её силе и знаниях.

Александр прижал к себе Адель как мать, защищающее единственное дитя, и выдал:

— Я её не отдам, так и знайте. Пусть ваше столичное начальство подумает, нужны ли ему военные действия на южной границе.

Писарь, до сих пор выглядевший как застиранная тряпка, вдруг поднял голову и сверкнул глазами:

— Не надо меня запугивать, ваша светлость.

— Высочество, — возразил Александр.

— Хорошо, ваше высочество, не надо меня пугать. Сальвиния тоже не заинтересована в войне, это мне доподлинно известно. Вы всего лишь королевский племянник, но я верю: король Феофан за вас вступится, а вот девица ему никто. И никакая она вам не невеста, так, любовница. Конечно, очень здорово демонстрировать свою любовь и преданность девчонке, но это всего лишь игра, вы и сами это знаете.

Потом он обратился к Адели и добавил:

— А вам, милая, я советую пораскинуть мозгами. В империи идут большие изменения. С каждым годом для магов делаются послабления. С вашей красотой, да при наличии дара вы сможете сделать такую карьеру, о какой и не мечтали в своём Лиатине.

— Я не просила давать мне советы и не интересуюсь вашим мнением, — ледяным тоном произнесла Адель, — Идите, делайте своё дело. Только, умоляю, держите подальше этого солдафона, вашего начальника. Иначе это плохо кончится. Для всех.

Писарь хмыкнул. В его планы явно не входил контакт заключённых с начальником гарнизона. Александр знал по опыту, что они представляют разные ведомства и грозный вояка скорее всего боится, ну хорошо, не боится, но побаивается своего писаря, которого к нему приставила тайная канцелярия. В каждой крепости начальник — царь и бог, но его власть ограничена вот таким застиранным субъектом, который строчит доносы в столицу напрямую и подчиняется своему шефу лишь номинально.

Поэтому он скорее всего последует доброму совету Адели.

Потому что если этот солдафон попробует войти в камеру и распустить руки — тут ему и конец. Александр — не нежная ромашка, а опытный воин. Пусть здесь магия ему не помощница, он и голыми руками уделает наглеца, осмелившегося посягнуть на его женщину.

Стоп! Адель — не его женщина. Она не скрывала, что выбрала себе этого магистра Алана Баррского и что их отношения давно перестали быть дружескими. Она смотрела на это ничтожество так, как будто перед ней самый прекрасный мужчина в мироздании. Она спала с ним! От этой мысли стало больно. Чем он хуже? Тем, что не магистр, а принц?

Ну как их вообще можно сравнивать? Конечно, Адель не из тех девушек, которые всегда вешались на Александра гроздьями. Большинству из них довольно было, что он принц, остальным — того, что красавец.

Она девушка серьёзная и отношений ищет серьёзных. Но уж тут-то принца не сравнить с нищим магистром. Особенно с таким, как Алан, путешественником, который мотается по экспедициям. Что он может дать своей избраннице? Вечную нужду и постоянное собственное отсутствие?

Хорошо, в этот раз Алан должен был неплохо заработать на драконьих сокровищах. Но ведь он спустит всё на новые экспедиции, вместо того, чтобы предоставить своей женщине дом и спокойную жизнь в достатке. Детей ей тоже придётся поднимать в одиночку: от такого отца как Алан проку немного.

В то время как Александр может дать ей всё, о чём мечтает женщина.

Он даже жениться готов! Самым настоящим магическим браком! И плевать, что по этому поводу скажет Феофан!

Писарь давно ушёл, а принц все гонял в голове один и те же мысли, постепенно приходя к выводу, что пора познакомить Адель с некоторыми из них. Не с тем, что он думает о магистре, а с другими. О браке.

Это их шанс!

Если они прямо сейчас заключат магический брак, который не требует ни бумаг, ни свидетелей, то их никто уже не сможет разлучить. Она по факту станет сальвинской принцессой, а дядя, хоть станет потом ругаться, вынужден будет вытаскивать обоих. А потом она останется с ним, ведь такой союз — это на всю жизнь. Но об этом он ей напоминать не станет.

Глава 14

* * *

Впечатление от общения с местным писарем у меня осталось тяжёлое. Гад ещё тот. Наверняка работает на имперскую тайную службу. Читала я как-то роман про их дела, там как раз среди действующих лиц такой писарь был. Тайный контролёр императора. Только в романе он описывался как зловещий тип, а в этом ничего зловещего, кроме его работы, я не заметила. Обычный чиновник с серым, усталым лицом, у нас таких пруд пруди. Правда, глаза у него живые и хитрые. Но это как раз понятно, если учесть, каковы его функции. На такую работу кого попало не возьмут.

Разговор с писарем ясно показал: принц под защитой законов и договоров, а я нет. Никого не обманула болтовня про виконтессу. Принц Александр для всех — величина известная, а моё значение стремится к нулю. Меня не отпустят и принц ничего с этим не сделает. Даже если Александр, вернувшись домой, начнёт кричать и топать ногами, король Феофан палец о палец не ударит, ещё и посмеётся над наивностью племянничка. Со мной, простолюдинкой и слабым магом, здесь могут сделать всё, что захотят, никто не почешется.