Девушка с Севера.Невеста темного принца

Конечно, они обе красавицы, как на подбор. Светловолосые, пышногрудые, высокие. Куда ей, рыжей угловатой северянке? Но неужели это повод насмехаться?

К тому же они знают, что привело сюда Мирну, что она потеряла…

– У меня есть пояса и ремни… - проговорила княгиня хмуро, - я могла бы подвязать платье в талии.

– Поступим так: возьмите оба, - в голосе Каролины послышалась деловитость, - попробуйте сделать что-то с красным, раз оно вам так приглянулось.

Ей было совершенно не жалко отдавать старые платья. Пускай княгиня их хоть на куски порежет. Все равно приличной леди не предстало показываться на публике в одном наряде больше трех раз, и они с Кэтрин предложили Мирне те свои платья, которые, разумеется, уже давно изжили свое.

К тому же она понимала, что желтое никуда не годится. Каролине хотелось, чтобы Мирна нашла себе жениха: не гостить же ей вечность! Приживалка в доме Рэльсов – вот уж двор порадуется такой сплетне!

Но и покупать за свой счет… Не самый приятный вариант. Хотя, возможно, до этого потом дойдет. Но в таком случае она убедит мужа взять с Мирны расписку, и пускай потом супруг княгини оплачивает все платья и прочие вещички, которые пришлось ей купить, чтобы обратить на себя внимание мужчины.

Было решено. Два платья.

Каролина сомневалась, удастся ли спасти красное, но втайне надеялась, что у Мирны получится.

Княгиня поблагодарила обеих леди, как-то вмиг позабыв об их недоброжелательном отношении, и понесла новые платья в покои.

Оказавшись наедине с собой в просторной, уютной, но все же чужой комнате, девушка обвила ее внимательным взглядом. В углу, один на другом, еще стояли два небольших саквояжа, третий, с самым необходимым, уже был разобран и спрятан в просторном гардеробе.

Мирна толком не успела распаковать вещи: вскоре после приезда и тяжелого разговора с Каролиной, она поужинала в компании обеих леди Рэльс (мужчины, как выяснилось, находились в поездке и только завтра должны вернуться домой), а сразу после трапезы началась эта выматывающая, как физически, так и морально, примерка.

Мирне подумалось: надо бы и вещи свои разобрать. Но вдруг это не понравится леди Каролине? Еще решит, будто княгиня слишком охотно обстроилась в гостевых комнатах, а она и так была не рада всей этой ситуации. Мирна чувствовала.

Обвинять графиню не в чем. Совершенно чужой человек под крышей твоего дома… Тебе приказали его приютить да еще и обустроить его жизнь… Вряд ли хоть кто-то придет в восторг от такого расклада.

Да и помимо Каролины... Колкости Кэтрин можно было списать на дурной характер, а вот неодобрительные взгляды слуг и шепотки за спиной, княгиня объяснить не могла. Чем она могла заслужить всеобщее неодобрение? Почему на нее так смотрели?

Вспомнился неловкий разговор со старшим дворецким, спросившим, в котором часу приедут слуги княгини и сколько их будет, и его одновременно растерянное и возмущенное лицо, когда он услышал ответ: ждать никого не нужно, леди Мирна путешествовала одна.

То, как у Каролины и Кэтрин в тот момент синхронно вздернулись брови, и как мать и дочь переглянулись, смутило княгиню и заставило прикусить язык.

Самое ужасное - она даже и не поняла толком, в чем заключалась проблема. Начала прокручивать в голове все свои знания о высшем свете и его правилах и в очередной раз поймала себя на мысли, что совершенно в них не разбирается. У нее отложилась парочка в памяти, еще о десятке она имела небольшое представление, но оставалась еще сотня белых пятен, которые, чудилось, ей уже не удастся осилить.

Мирна легко отличала приверженцев одного клана от другого по одному лишь узору на одежде, понимала, кто горец, а кто из низин, знала, кто с кем враждует с незапамятных времен, о чем нельзя говорить с одними, но нужно - с другими. Она умела читать гербы, на зубок помнила девизы всех значимых, древних фамилий. Она была северянкой. До мозга костей. И никогда не чувствовала себя леди. В весмерском представлении, как Каролина и Кэтрин. Она, скорее, связывала себя с ивтанскими тэнами, чувствовала, что мамина линия, северная, ей намного ближе, нежели отцовский княжеский род.

И если бы хоть кто-то из этих людей, кто сейчас косо на нее смотрит, осуждает, оказался бы в ее родных краях, на границе с Ивтаном, где живут совсем другие люди и царят иные порядки - она бы посмотрела, как они справятся.

Но неутешительная правда состояла в том, что именно она вынуждена сейчас искать место в этом совершенно другом мире, а все ее судьи и противники едва ли когда-нибудь окажутся на севере.

И Мирне придется вести себя тихо.

Не вступать ни с кем в ссору, держать мысли при себе и даже не распаковываться. Книги, какие-то безделушки, документы… Все это можно вполне успешно хранить в чемоданах. И, вероятно, там они даже будут целее.

К тому же княгине не хотелось задерживаться в этом доме. Она хотела бы поскорее пережить все, нащупать ниточку, ведущую к спасению, как в сказке про Рэдмора-воителя, выкарабкавшегося из Мира мертвых по золотой косе своей возлюбленной.

Княгиня улыбнулась, вспомнив эту историю. Няньки частенько рассказывали ее своей подопечной перед сном.

Мысли о доме хоть и отзывались тупой тоской в сердце, но вместе с тем согревали и дарили силы. А они ей пригодятся - впереди первый выход в свет, к которому пора готовиться.

«Нужно достать все для шитья», - подумала Мирна, после того как разложила платья на кровати.

Она помнила, что положила корзинку с принадлежностями для шитья в большой чемодан, поэтому пришлось чуть повозиться, вытаскивая его из-под маленького, но, впрочем, тяжелого. Справившись с этой задачей, Мирна почувствовала себя победителем и на мгновение триумфальная улыбка украсила ее личико.

Только на мгновение.

Стоило открыть чемодан, первое, что попалось на глаза – стопка помятых, пожелтевших от влаги и испачканных в саже писем.

В груди у Мирны похолодело, девушка замерла.

От испуга и волнения сердце забилось быстрее, руки занемели, а лицо вспыхнуло. Каждый раз, когда княгиня видела эти нераспечатанные конверты – на нее накатывало ужасное чувство вины.

Она попыталась отмахнуться от этого ощущения. Нашла корзинку со швейными принадлежностями, взялась за платье. Но сконцентрироваться на работе не получалось, руки дрожали, а взгляд сам собой то и дело метался в сторону чемодана, где лежали письма.

Нет, она точно не брала их с собой! Не брала! Но и слуги не могли их подбросить, они и не знали, что Мирна хранит их, даже и не подумали бы, что они еще целы и спрятаны в секретном отделении ее письменного стола. О человеке, написавшем их и не вспоминали с тех пор как… С тех пор как он умер.