Девять принцев Амбера .Тетралогия

— Что с тобой случилось? — спросил я.

— Один из зомби, падая, угодил мне кинжалом по руке, — промямлил он, — когда ты, изгаляясь, изгнал оживляющих их духов.

Мое заклинание было для изгнания духов, занявших чужое тело… Они находились в радиусе действия заклинания.

— Корал, — поинтересовался я, — с тобой все в порядке?

— Да, но я не понимаю…

— Позже, — остановил я ее.

Я не спросил, что у него с головой, так как вспомнил поединок с одноглазым вервольфом в лесу, к востоку от Амбера — со зверем, которого я засунул башкой в костер. Я давно подозревал, что это был Юрт, сменивший облик, даже до того, как Мондор предоставил достаточно сведений в подтверждение этого.

— Юрт, — начал я, — я был причиной многих твоих несчастий, но ты должен понять, что сам навлек их на себя. Если бы ты не напал на меня, мне бы не понадобилось защищаться…

Раздался щелкающий, скрипучий звук. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что он скрежетал зубами.

— Произведенное твоим отцом усыновление ничего для меня не значит, — продолжал я, — помимо того, что он оказал мне честь. Я даже не знал об этом факте до последнего времени.

— Врешь! — прошипел он. — Ты заставил отца сделать это с помощью какой-то хитрости, чтобы раньше меня иметь право на наследство.

— Ты должно быть шутишь, — усмехнулся я. — Все мы стоим настолько низко в списке, что это не имеет никакого значения.

— Не Короны, дурак! Дома! Наш отец при смерти!

— Печально это слышать, но я никогда не задумывался над этим. В любом случае впереди всех стоит Мондор. Печально слышать….

— А теперь ты второй.

— Брось! Мне никогда не видать этого титула, и ты это отлично знаешь!

Юрт выпрямился во весь рост, и когда он двинулся, я впервые заметил на его тени слабый призматический нимб.

— Настоящая причина не в этом, — продолжал я. — Ты всегда ненавидел меня и охотишься на меня не из-за права наследования. Вероятно, есть что-то другое в твоей навязчивой идее. Кстати, Огненного Ангела ведь ты подослал, не так ли?

— Ты так быстро это обнаружил? — поразился Юрт. — Полагаю, стоил тех денег, которые я за него заплатил. Но… что случилось?

— Он мертв.

— Ты удачлив. Слишком удачлив! — скривился он.

— Чего тебе, надо, Юрт? Я хотел бы уладить это дело раз и навсегда.

— Я тоже. Ты предал того, кого я люблю, и лишь твоя смерть может быть отмщением.

— О ком ты говоришь? Я не понимаю тебя!

— Поймешь, — пообещал он. — В последнюю минуту твоей жизни я скажу тебе.

— Тогда тебе придется ждать очень долго, — съехидничал я. — Ты, кажется, не очень ловок в таких делах. Почему бы тебе просто не рассказать все это сейчас и не портить свои гнилые нервы?

Он засмеялся и призматический нимб стал ярче. Только в этот момент до меня дошло, что это такое.

— Раньше, чем ты думаешь, — пригрозил Юрт, — ибо скоро я буду мощнее, чем ты можешь себе представить.

— Но это не прибавит тебе ловкости. Ты всегда был разгильдяем, так что займись гимнастикой, — посоветовал я ему и тому, кто в это время держал его Козырь, следя за мной, и готовился выдернуть Юрта отсюда в одно мгновение.

— Это ведь ты, Маска, не так ли? — обратился я к неведомому. — Забирай его отсюда, пока он не наложил в штаны, ведь здесь присутствует дама. Я повышу тебя в списке своих первоначальных дел и скоро навещу тебя, если дашь мне знать, что это действительно ты.

Юрт открыл пасть и что-то произнес, но что именно, я не расслышал, так как он быстро таял, и его слова исчезли вместе с ним. Когда это произошло, в меня что-то полетело. Парировать это не было надобности, но я не смог задержать рефлекторное движение. Рядом с двумя гниющими трупами и мизинцем Юрта на полу у моих ног лежало россыпью два десятка роз.

Когда мы направились по берегу в сторону порта, Корал наконец заговорила:

— Здесь такое часто случается?

— Сама видишь. Ты появилась в очень сложное время, — иронически обронил я.

— Если ты не возражаешь, то я бы хотела услышать, что все это значит.

— Думаю, что я обязан дать тебе какое-то объяснение, потому что поступил там с тобой несправедливо. По всей вероятности, ты даже об этом не догадываешься.

— Ты это серьезно?

— Вполне.

— Продолжай. Мне действительно любопытно.

— Долгая история, — протянул я.

Она посмотрела вперед в сторону порта, а потом вверх — на вершину Колвира.

— Путь тоже долгий, — заметила она.

— А ты — дочь премьер-министра страны, с которой наши отношения в данный момент несколько щекотливые.

— Что ты имеешь в виду?

— Кое-какие сведения о том, что здесь происходит, могут быть кое в чем секретными.

Корал положила руку мне на плечо и остановилась, посмотрев мне прямо в глаза.

— Я могу хранить тайны, — заговорила она. — В конце концов, ты же знаешь мою.

Я поздравил себя с тем, что научился, наконец, трюку своих родственников — полному управлению мышцами лица, когда чертовски озадачен. Она-таки сказала в пещере кое-что, когда я обратился к ней, словно к тому существу, и мне показалось, будто она решилась не сохранять передо мной связывавшую ее тайну. Поэтому я улыбнулся и кивнул.

— Все верно.

— Ведь вы не планируете опустошить мою страну или что-нибудь в этом духе, не так ли?

— Насколько я в курсе — нет, и считаю это маловероятным.

— Вот и отлично. Сказать-то ведь можно, только узнав, да?

— Верно.

— Так давайте выслушаем эту историю.

— Ладно.

Пока мы шли вдоль берега, я рассказывал то, что не мог не вспомнить под аккомпанемент звуков волн — длинное повествование отца. Возможно, это семейная черта — пускаться в автобиографические рассказы, если попадется подходящий слушатель. К такому выводу я пришел, так как понял, что касаюсь в своем рассказе ненужных подробностей. И почему вообще я решил, что она подходящий слушатель? Когда мы добрались до портового района, я понял, что все равно не насытился и по-прежнему хочу многое рассказать. При свете угасающего дня, создающем несомненно более безопасную обстановку, нежели во время моего визита в этот район, я направился по дороге, которая, будучи освещенной, казалось еще более грязной. Узнав, что Корал проголодалась, я повел ее к противоположной стороне бухты, остановившись на несколько минут посмотреть, как огибает мол и заходит в порт многомачтовое судно с золотыми парусами. Затем мы последовали изогнутой дорогой к Западному Берегу, и я без особого труда сумел разыскать переулок Бриза. Было еще достаточно рано, чтобы встретить по пути пьяных матросов. Один раз к нам пытался подвалить здоровый мрачный чернобородый тип с интересным шрамом на правой щеке, но какой-то парень помельче догнал его раньше и шепнул ему что-то на ухо. Оба отвернулись и зашагали дальше.

— Эй! — окликнул я. — Чего он хотел?

— Ничего, — ответил малый, — он ничего не хотел. — Затем он окинул меня быстрым изучающим взглядом и добавил: — Я видел вас здесь однажды ночью.

— А-а-а… — протянул я, а они тем временем свернули за ближайший угол.

— О чем, собственно, шла речь? — не поняла Корал.

— Я еще не добрался до этой части рассказа.

Но я живо вспомнил тот случай, когда мы миновали место схватки. Никаких следов ее не осталось. Я чуть не прошел мимо «Окровавленного Билла», потому что над дверью красовалась новая вывеска: «Окровавленный Энди», написанная свежей зеленой краской. Тем не менее внутри заведение осталось точно таким же, за исключением человека за стойкой, оказавшегося выше и тоще того с каменным лицом, обслуживавшего меня в прошлый раз. Звали его, как я узнал, Джек, и он доводился Энди братом. Он продал нам бутылку «Мочи Бейля» и передал через отверстие в стене наш заказ на два рыбных обеда. Столик, который я занимал в прошлый раз, пустовал, и мы заняли именно его. Я положил пояс с мечом справа от себя, частично вытащив из ножен, так как был уже знаком со здешним этикетом.