Девятая дочь великого Риши

– Благодарю тебя, Бо… – уж и вовсе едва слышно произношу я, боясь расплакаться.

Чэн помогает мне забраться в седло, кивает мужчине и пришпоривает нашу лошадь.

Пока мы мчимся прочь из деревни, я успеваю и всплакнуть, и высушить свои слезы. Затем поднимаю голову к небу:

– Я рада, что мы помогли этому человеку.

– Ваш дар стал ощутим для мастеров. Нужно придумать, как защититься от них.

– Ага, – бездумно выдыхаю я, продолжая смотреть на звезды.

– Я слышал, в городке близ западной границы продаются амулеты, способные скрыть силу.

– Значит, поедем туда.

– Кириса? – озадаченно окликает меня Чэн.

– Я так устала… и так хочу спать…

Слышу за своей спиной смешок.

– Мы уже скоро доберемся до лесной полосы. Но нужно отъехать подальше: близость дома господина Жоу тревожит меня, – произносит мой страж.

– Как скажешь.

Еще около часа мы мчимся под светом звезд в ночной тишине. Когда останавливаемся в лесу, Чэн быстро расстилает одеяло, но костер разжигать не решается: мы оба слишком сонные, и следить за ним некому.

Все так же бездумно укладываюсь рядом с молодым человеком и сверху натягиваю второе одеяло. За эти трое суток у меня выработалась привычка спать подле Чэна: все вокруг думали, что мы брат и сестра, да и не было у нас сил волноваться по этому поводу. Вот и теперь я машинально ложусь и даже придвигаюсь ближе: без огня ночной холод быстро пробирается под одежду.

Я уже почти сплю. Чэн пытается отстраниться, но я, что-то пробормотав, утыкаюсь ему в бок и позволяю усталости затопить меня, унося мое сознание в спасительную темноту.

Утром просыпаюсь от весьма странных ощущений – мало того что мне жарко, так еще и тяжело дышать: нос во что-то упирается. Открываю глаза и смотрю на полоску кожи перед ними. Чуть отодвигаюсь; понимаю, что это шея. Шея Чэна. Приподнимаю голову и осознаю, что лежала буквально в его руках. Затем обнаруживаю свое собственное колено где-то между его ног… Нет, так брат и сестра спать явно не должны!

Пытаюсь аккуратно выползти из тисков молодого человека, но терплю крах: кажется, это невозможно, пока он сам меня не выпустит.

Помощь приходит неожиданно – от самого Чэна, проснувшегося от моей возни.

– Что? – удивленно выдыхает мой страж, медленно оглядывая все вокруг. А затем резко отстраняется, убирая от меня и руки, и ноги.

– Доброе утро, – ошарашенно говорю я ему.

– Доброе, – повторяет Чэн и немного дергано запускает руку в волосы. – Я… проспал.

– Ты вчера сильно устал. Так что все в порядке.

Если он вообще нуждается в моем утешении.

– Это неожиданно. – Чэн встает и озирается, точно пытаясь вспомнить, как он здесь оказался.

– А где здесь вода? – решаю я напомнить о самом необходимом.

– Я… я сейчас найду…

Страж разворачивается и идет к деревьям.

Кажется, я впервые застала его спящим. Но это доказывает лишь одно – он тоже человек.

Поднимаюсь на ноги, потягиваюсь, протираю глаза… и растерянно застываю на месте, не зная, что делать дальше. Раньше меня сразу отправляли умываться; когда я возвращалась, мы ели то, что Чэн успевал приготовить за время моего отсутствия. А теперь… Что делать теперь? Может, хвороста набрать? Я много раз наблюдала, как Чэн приносит его из леса.

Но не потеряюсь ли я, пока буду его искать? Да и нужен ли нам костер сейчас – с утра пораньше? Вроде и не нужен вовсе…

– Кириса, – слышу я голос моего стража и оборачиваюсь на него, – я нашел воду.

– Хорошо, – отвечаю я с легким облегчением и иду, куда указано.

Когда возвращаюсь, передо мной уже привычная картина: разложенная на покрывале еда и ожидающий меня Чэн.

Я принимаюсь за завтрак, однако мысли об отсутствии какой-либо самостоятельности начинают медленно терзать меня. Я не должна быть такой обузой! Мне необходимо научиться хотя бы тому минимуму, который поможет выжить, случись что с Чэном. Когда я сообщаю об этом моему стражу, тот хмыкает и качает головой.

– Что? Это значит «не стоит и пытаться»?

– Это значит: если хотите помогать – будете помогать. Обучу вас тому, что знаю. Хотя и считаю это лишним: я никуда от вас не денусь.

– Но ты будешь со мной не всегда.

– Во дворце вам вряд ли понадобятся навыки выживания в лесу, – усмехается страж.

– И все же… – упрямлюсь я.

– Я вас понял, кириса. Ешьте побыстрее: нам не стоит задерживаться здесь.

– Думаешь, господин Жоу станет нас разыскивать?

– Думаю, господин Жоу не из тех, кто пойдет искать кого-то в лес. А вот госпожа Фуннэ вполне может найти нас, если захочет.

– Тогда нам стоит поторопиться. – Я стараюсь ускорить процесс поглощения пищи. Когда мы сворачиваем вещи и идем к лошади, спрашиваю: – Ты знаешь ее?

– Кого? – не глядя на меня, уточняет Чэн.

– Госпожу Фуннэ.

Я позволяю ему поднять меня наверх. Пришпоривая животное, мой страж роняет:

– Я… слышал о ней.

– Даже так.

– Ее называют госпожа Ярость. Она – легенда среди наемных убийц.

Я вспоминаю женщину, гибкую, как лиана:

– Госпожа Ярость?

– Если это была она, то нам очень повезло, что мы ушли живыми.

– Откуда ты знаешь о ней? И об «обители серых господ»? Ты сказал, что услышал об этом во дворце, – замечаю я, вцепившись в поводья. – Выходит, мои сестры говорили об этом в твоем присутствии.

– Это… было не в летнем дворце, кириса.

– А где тогда? – спрашиваю и тут же замолкаю, вспомнив, в каком именно дворце он был, помимо летнего. – Ты думаешь, Дэй’Лан’Чжу пользовалась их услугами? Услугами серых господ?

– Их услугами пользуются практически все представители власти, – осторожно напоминает Чэн.

Молчу, стараясь осмыслить сказанное. Наверно, этого следовало ожидать – матушка не из тех, кто решает проблемы публично: даже со мной она хотела разобраться тихо.

И почему эти открытия больше не удивляют меня?

– Не думайте об этом, кириса. На вашу жизнь никто не покусится, пока я буду рядом. А во дворце правителя вас защитит имя вашего отца.

– Предыдущую Святую убили…