Деяния ангелов

— Знаю! — отрезала Инга, отправляя в рот кусочек буженины.

И, похоже, это было правдой — в этот самый момент дама поднялась и направилась к бару. Приблизилась к мужчине, что-то стала выговаривать ему, энергично размахивая руками. Он слушал и молча кивал. Потом они вместе прошли за столик, сели и, сделав по глотку из фужеров, начали о чем-то негромко спорить. Через минуту мужчина вскочил и побежал на кухню мимо парня-официанта. Тот сдержанно улыбнулся хозяину.

— Ванечка, я на минутку! — Инга вдруг поднялась. — Мне нужно эту женщину кое о чем спросить…

И прошествовала к столику, за которым в гордом одиночестве сидела дама в красной блузе. Я в недоумении смотрел вслед своей непредсказуемой подружке.

Она подошла к жене хозяина кафе, что-то сказала ей и та, недовольно вскинув бровь, вальяжно указала рукой на стул возле себя. Инга присела. С минуту они о чем-то говорили. Потом дама в красной блузке издала пронзительный вопль, взлетела со стула, как ракета, опрокинув его, и понеслась на кухню.

Загадочно улыбаясь, Инга вернулась на место.

Из кухни послышались крики, звон разбитого стекла, затем — жуткий грохот и лязг — похоже, кто-то изо всей силы швырял на пол кастрюли…

— Что там происходит? — я смотрел на свою подружку, ожидая ответа.

— Ну, видимо, посуду бьют! — засмеялась она. — Только что я рассказала хозяйке о шашнях ее мужа с рыжей официанткой. Она сначала как будто не поверила, но когда я сообщила, что он купил официантке квартиру, и назвала сумму…

— Зачем ты это сделала? — с тяжким вздохом спросил я.

— Приятно, когда после хорошего ужина начинается развлекательная программа! — Инга смотрела на меня вроде бы виновато, но в ее глазах плясали чертики озорства и лукавства. — Только это, Ванечка, было лишь начало концерта, сейчас ты увидишь продолжение!

Из кухни стремглав выскочил перепуганный хозяин. Он метнулся сначала к выходу из кафе, потом передумал и шмыгнул к стойке бара.

— Уважаемый, можно вас на минутку! — окликнула его Инга.

Мужчина услышал, повернул голову в зал и лихорадочно зашарил глазами по лицам посетителей.

— Подойдите! — моя подружка взмахнула рукой.

Он быстро приблизился:

— Что? Что вам нужно?

Инга поманила хозяина пальцем, и когда он наклонился к ней, что-то начала тихо говорить ему на ухо. Я уловил обрывки нескольких фраз: «Под носом у вас… спит с вашим племянником… совратила… засыпает его подарками…»

Лицо мужчины сделалось свекольно-красным, он резко выпрямился и гневно взглянул на парня-официанта. Тот поежился, втянул голову в плечи, но остался стоять на месте, под стеночкой.

— Ублюдок! Мерзавец! — заорал хозяин, забыв о посетителях, и ринулся к молодому человеку.

Но добежать до него не успел — из кухни, потрясая кулаками, вылетела разъяренная дама в красной блузе, перехватила мужа и влепила ему звонкую пощечину.

Он отпрянул в сторону, но супруга взметнула руку с длинными розовыми когтями и вцепилась ему в лицо. Он по-бабьи завизжал и, крутнувшись на месте, стремглав бросился к выходу из кафе. Дама, выкрикивая отборные ругательства, пулей понеслась за ним.

Когда они скрылись на улице, из кухни боязливо высунулась рыжая. Ее волосы были всклоченными, передник разорван, а из губ капала кровь. Парень-официант стоял ни живой, ни мертвый, вжавшись в стену. Его лицо было белее мела.

Компания девиц за столиком громко ржала и тыкала пальцами в сторону бедной рыжеволосой официантки, откровенно потешаясь над ней. Бабушка с дедушкой озадаченно смотрели то на нас, то на девиц. И только одна голубоглазая барменша все так же старательно протирала стеклянную посуду и думала о чем-то своем.

— Инга, подлая склочница! — еле сдерживая смех, закричал я. — Что ты сказала хозяину?!

— Правду! — захлопала она ресницами, изображая святую наивность. — Только правду! Я открыла ему глаза на недостойное поведение его супруги и родного племянника…

Минут через пятнадцать в кафе появилась запыхавшаяся дама в красной блузке и громогласно объявила, что по техническим причинам заведение закрывается, и посетители могут не платить за заказ…

На улице я погрозил Инге пальцем и назидательно попросил:

— Прекращай свои художества!

— Хорошо, — пообещала она смиренно. И тут же прыснула смехом.

Я тоже не смог сдержаться и от души расхохотался.

Глава двадцать четвертая

С утра, управившись с подготовкой новостей, я отправился к Алексею. Толком поговорить с ним мне не удалось. Он не спал, но был какой-то заторможенный и расслабленный. На вопросы отвечал односложно и невпопад. Сам ни о чем не спрашивал, лишь поинтересовался, не выпал ли снег, хотя мог бы просто посмотреть в окно. Предложил мне чаю, однако забыл его приготовить.

Я уехал от друга с тревогой в сердце. Выздоровеет ли он, станет ли прежним? У меня на этот счет были серьезные сомнения.

Когда я рассказал Инге о своем визите, она только пожала плечами:

— У Алексея, видимо, никак не восстановится энергетика, вот поэтому он и слабый да вялый такой.

— Но она восстановится? Скажи, восстановится? — допытывался я. — Может, ему нужно принимать какие-то лекарства, чтобы силы быстрее возвращались?

— Твой приятель окрепнет, не переживай! — пообещала Инга, однако ничего определенного посоветовать не смогла.

Мы вместе приготовили обед — гречневый суп со свининой, картофельное пюре, отбивные и компот.

Во время еды я стал задавать своей подружке вопросы, касающиеся недалекого будущего — в последнее время это стало меня очень интересовать. Речь зашла о Ближнем Востоке.

— Сейчас Израиль и Соединенные Штаты «наезжают» на Иран, не кончится ли это противостояние третьей мировой? — спросил я.

— Нет! — покачала головой Инга. — Пока что Иран не может дать настолько сильный отпор, который мог бы перерасти в такую масштабную войну. Иран — это не Китай и не Россия.