Действуй, жена!
Шрифт:
— Как скажешь, любимый, — воркую нежно и невзначай дотрагиваюсь до здоровой руки любимого. — Но я и сама прекрасно вожу машину. Ее нужно будет забрать с офисной парковки.
— Сейчас пацанам скажу, пригонят, — небрежно бросает Лом, откинувшись на высокую спинку стула. — Да и около здания ее никто не тронет. Не волнуйся, девочка, все под контролем.
— Тогда вечером заберу, — киваю я, вытирая губы салфеткой. — Леша, мы же вернемся вечером на Адмиральскую?
— Я планировал заночевать здесь, малыш, — вздыхает Леха, снова беря меня за руку. — Съездим за твоими вещами и вернемся. Мне же еще работать.
— Да,
— Нет, — мотает он головой и сразу тянется ко мне с поцелуем. — Твое обезболивающее, Кирюшенька, бронебойное. Только недавно дергать начало. Но мы же к тебе за вещами поедем и лекарство возьмем.
— А что за таблетки? — обеспокоенно спрашивает Дана. — Сертифицированный препарат?
— Нет, — легкомысленно отмахиваюсь я. — Настоянные на самогонке сосновые почки с чесноком. Отлично помогает, — улыбаюсь ласково. — Я давно не верю в официальную медицину. То ли дело народные средства. Вон и Лешеньке сразу полегчало. Правда, милый?
— Конечно, дорогая, — мурлычет Воскобойников. — Мировые таблетки. Нужно еще на ночь выпить.
— Так что это за лекарство? — обеспокоенно спрашивает Нина Вадимовна. — Я подумала, что настойка… Ну, с твоих слов, Кира.
— Таблетки, — подтверждаю я слова любимого. — Сначала почки с чесноком настаиваются на самогонке, потом к ним добавляют куркуму и шафран, — фантазирую я на ходу, — а затем прессуются.
— Ты сама их делаешь? — удивляется Вера и чуть не ловит меня с поличным.
— Нет, — отмахиваюсь я, — что ты?! Моей сестры нянька изготавливает. Она — бедуинка. Раньше всех и вся лечила мочой верблюда. Мне кажется, она ее до сих пор везде добавляет…
— Что? — охает Нина. — И ты это пил?! — гневно смотрит на меня и жалостливо на маленького сыночку. — Леша…
— Да все в порядке, мам, — улыбается Воскобойников. — Мне помогло, и это главное.
— А ты сама пьешь эти… таблетки? — уточняет Ксения.
— Ну конечно, — киваю я. — Когда что-то болит, обязательно принимаю. Ну там пмс, месячные, или ноет зуб. Как рукой снимает. Хотите, я и вам принесу…
— Нет, спасибо, Кирочка, — поджав губы, замечает Нина Вадимовна и, поднявшись из-за стола, добавляет строго. — Леша, можно тебя на минутку?
— Конечно, мама, — тут же соглашается послушный сын и, как телок на привязи, трусит за матерью. Следом подтягивается и трехголовая гидра.
— Сейчас начнут отговаривать, — ухмыляется Лом, наливая коньяк в наши с ним рюмки. — Ты, конечно, крута, мать. Креативно подходишь к проблеме.
— Профдеформация, — бубню я, ловя себя на мысли, что хотела бы сейчас оказаться в соседней комнате и вставить парочку веских аргументов против себя самой.
«Передумай, Леша, пожалуйста, — прошу я мысленно. — Согласись с матерью и сестрами. Если нас обоих затянет в старый омут, ты сумеешь вынырнуть и выскочить на бережок. А я как в прошлый раз пойду ко дну».
Глава 7
Всю обратную дорогу Леха задумчиво смотрит в окно. Лишь его рука
на моей ладони говорит о том, что соскочить не удалось. Нотации родственниц, конечно, подействовали на Воскобойникова, но от своих планов на меня он не отказался.— Ты нас около офиса высади, — командует он Лому.
Тот внимательно смотрит на нас в зеркало заднего вида и жалостливо бросает.
— Все так плохо, бро?
— Нормально, — кривится Леша. — Заявили мне хором, что на нашу свадьбу не придут. Вот напугали, — фыркает он, целуя мою руку. — Сплошная экономия, блин… Кстати, Кира, нужно подать заявление и подумать, куда полетим в свадебное путешествие.
— Что? — переполошившись, ойкаю я. — Уже? Так скоро?
— Пирогов ведь не слезет с нас, пока точно не убедится в твоей непричастности. Поэтому, Кирюшенька, наш брак — дело решеное. Рома, у тебя есть знакомые в местном ЗАГСе или, может, нам лучше в Питер смотаться?
— Прямых нет, Леша, — мотает башкой Лом. — Можно спросить… у Пирогова, — ржет как припадочный, а потом серьезно заявляет. — Я тут подумал, бро… Рупор Анжелики не должен прекращать свою работу. Пусть пишут о тебе, как и раньше. Это собьет Петровича со следа.
— Может, ты и прав, — задумчиво тянет Леша. — Только, Кира, все статьи обо мне теперь будут идти с моего ведома.
— Конечно, милый, — ехидно цежу я сквозь зубы, в глубине души проклиная себя, что связалась с этим Пироговым. — Может, нам не закатывать пышную свадьбу, Леша? — говорю, пытаясь совладать с собой. — Я в кринолине и в фате буду чувствовать себя полной дурой.
— А сейчас не чувствуешь? — уточняет он, не скрывая сарказма. И не желая съезжать с темы о блоге, добавляет весело. — Я тебе еще материалов подкину. Про друзей и конкурентов. Мне положена компенсация за нашу женитьбу!
— Совершенно не набиваюсь, — хмыкаю я, стараясь достать свою ладошку из загребущих лап Воскобойникова. Но рука словно попадает в тиски.
— Не рыпайся, — улыбнувшись, косится он. — Думаю, блог вести — удачная идея. Мы еще пару статеек про Пирогова напишем, а вот со свадьбой ты, Кира, права. Можем отметить тихо, а потом поехать на Мальдивы или в Доминикану.
— Отлично, — киваю, как английская королева, — ты поедешь на Мальдивы, а я — в Дубай.
— Я не барон Мюнхаузен, Кира, а ты не Якобина, — ржет Леха. — Поэтому мы едем вместе. Куда, решать тебе… Я в Эмиратах всего один раз был. Поэтому, пожалуй, с тобой соглашусь. Заказать отель, или мы остановимся у Дерзкой Анжелики?
— Это палево, бро, — бурчит из-за руля Лом. — Не стоит показывать связь между Кирой и Анжеликой. Зачем помогать Пирогову?
— А он и в Дубае может за нами проследить? — охаю я. — Навряд ли у него такие длинные руки…
— Ну, не длинные, конечно, — вздыхает Лом, заезжая на парковку для крестьян. — Но купить билет в Эмираты он в состоянии, или там нанять кого-то. Может даже подкупить прислугу у твоей сестрицы.
— Это сразу отпадает, — нервно хмыкаю я. — Люди у Малики годами работают, и никто не захочет потерять место. А детектив побродит вокруг да около и отчалит, если его охрана не засечет…
— Тогда едем на Мальдивы, — решает Леха. — Снимем виллу на воде… Ты с аквалангом плаваешь, Кира? — спрашивает он отрывисто. — Если нет, я научу.