Дезертир флота

– Да мне все равно, – сказал фуа и принялся придирчиво разглядывать бумагу на просвет.

Движущееся к закату солнце озаряло мягкими лучами речную долину. От короткого дневного дождя не осталось и следа. Друзья сидели на спуске к реке. Теа, скрестив ноги под собой, смотрела на скальный лабиринт на том берегу. Ныр, шевеля губами, пытался расшифровать пояснения лекаря. Квазимодо вздохнул. Он все еще колебался – высказать сумасшедшую идею вслух или обдумать ее еще разок? Мысль, пришедшая в голову, когда вор увидел белый дом на холме, накрепко застряла в голове и требовала обсуждения. Вот только как спутники ее воспримут? Особенно рыжая. От волнения у вора даже дыхание сперло. Нет, нужно сначала с Теа наедине поговорить.

Рыжая напряглась. Вытянулась длинная шея, курносый нос заострился. Квазимодо подумал, что Теа почувствовала, что именно он собирается предложить, и сейчас рявкнет, но девушка стукнула его по колену:

– Смотри!

Из скалистых завалов на той стороне реки выбиралась цепочка всадников.

Не сговариваясь, троица друзей быстро поползла по склону вверх. Фуа посапывал, бережно удерживая свернутый лист.

Наверху остановились.

– Сколько их? – спросил Квазимодо.

– Одиннадцать, – сказала самая зоркая из друзей Теа. – Думаешь, они?

– У меня живот заныл. Обычно он меня не обманывает. – Квазимодо сплюнул. – Вот же упорные сукины дети. Ладно, уйдем по охотничьей тропе. Теа, ты за лошадями, мы за оружием. Заодно и с хозяином попрощаемся.

* * *

На бегу Ныр прихрамывал куда заметнее. Вор замедлил бег, фуа прошмыгнул в дом.

– К вам еще гости, – объяснил Квазимодо сидящему на веранде Хенку. – Могут быть теми, с кем мы не так давно повздорили. Так что мы, чтобы скандалов не устраивать, покинем ваш дом гостеприимный.

– Что за шум? – поинтересовался, выходя из дома с графином и двумя бокалами, Дуллитл.

– Пожалуй, нам лучше уехать, – сказал Квазимодо. – На той стороне всадники. Вполне возможно – люди лорда Дагда. Должно быть, хотят уговорить нас вернуться или прямо здесь объяснить, как мы были не правы. Поедем мы – все равно собирались. Днем раньше, какая разница?

– В моем доме никаких безобразий не допущу, – нахмурился Дуллитл и решительно звякнул графином. – Оставайтесь, уедете утром, как приличным людям положено.

– Спасибо, док. Но шум, грязь, споры – кому оно надо? В любом случае спать мы беспокойно будем. Поедем, уж извините за невежливость.

Из глубины дома возмущенно закричал Ныр:

– Ква, я один все не дотащу.

Квазимодо поспешно застегнул ремень. Рукоять кукри привычно высунулась из-за правого плеча. Нагруженный мешками и увешанный оружием фуа уже выскочил из комнаты, послужившей друзьям таким спокойным пристанищем. Вор положил на край стола увесистый мешочек с серебром. О гонораре за лечение с доком не говорили, но серебро еще никому не мешало.

Рыжая уже сидела в седле. Фуа с видом мученика забирался на свою кобылу. Квазимодо подошел к мужчинам на веранде.

– Нам жаль уезжать, но, видимо, самое время.

– Свинство какое, – недовольно пробормотал хозяин. – Я думал, поболтаем напоследок.

– Мы люди мирные. Всегда стычек избегаем, если такая возможность имеется. Поедем. Уж не обессудьте.

– Глупо. Кто вас в моем доме тронет? Я как-никак колдун. Ладно уж, катитесь, если так всполошились, – проворчал хозяин.

– Простите, док. Счастливо оставаться, Хенк. Вы поосторожнее – новые гости могут быть сердитыми, – предупредил вор.

– Езжайте, без вас разберемся. Не забывайте, что док вам советовал.

– Спасибо, лорд Дуллитл, – радостно улыбнулась Теа.

– Я буду читать ваш чертеж, – самоотверженно пообещал фуа.

Квазимодо забрался в седло.

Док Дуллитл рассерженно махнул рукой в их сторону и откупорил графин.

Трое всадников свернули за дом.

– А теперь быстренько, лошадки наши застоялись, – скомандовал Квазимодо, и всадники двинулись по узкой тропе.

Глава 12

Стремительно сгущались сумерки. Трое всадников двигались по петляющей среди крутых откосов тропе. Над колючим кустарником вспархивали вспугнутые птицы. Снова впереди короткий подъем. В проходе между двумя острыми гребнями Квазимодо остановил коня и оглянулся.

– Вот дерьмо! Скоты потрошеные!

Теа и Ныр смотрели назад. Совсем недалеко, у невидимого берега реки, к еще светлому закатному небу поднимались клубы дыма.

– Неужели сожгли? – жалобно сказала рыжая. – Такой дом красивый был.

– Мне тоже нравился, – пробормотал Квазимодо. – Нужно было дока понастойчивее предупреждать. Он ведь мне не поверил.

– Огрызки тухлые, хуже пиявок, – насупленно сказал Ныр. – Вот скажите, что мы завертелись, как на сковородке? Людей бросили. А нас ведь так радушно угощали, конь-яком поили. Гадко получилось.

– Не буду спорить, – согласился Квазимодо. – Полным дерьмом себя чувствую. Кто ж знал, что эти охотники дагдовские сразу чужое имущество палить примутся? Дом, правда, к обороне совсем не пригоден был. Но все равно… Слушайте, я вам тогда обещал советоваться. Давайте, хоть и с опозданием, все вместе подумаем, как дальше быть.

– Что тут думать? – проворчал фуа. – Нужно засаду устроить. Если эти охотники за нами даже сюда увязались, что ж мы от них скакать будем, как жуки-водомерки? Смысл какой?

Квазимодо с некоторым уважением посмотрел на друга:

– На мой взгляд, совершенно правильная мысль. Лучше и не скажешь. А ты, Теа, что думаешь?

– А я охоту всегда любила. И кровь. – Рыжая зубасто улыбнулась.

– Только с умом. Не торопясь и разумно, – поспешно сказал вор. – Экие вы после конь-яка кровожадные стали.

Совсем стемнело. Квазимодо сидел между зазубренных скальных гребней. Теа, в своем наряде из неопределенно-коричневой ткани, сливалась с камнями, засев правее и выше. Рыжая не шевелилась, и Квазимодо угадывал ее месторасположение лишь по светлому пятну косынки, снятой с рыжих волос и повязанной на ремень колчана. Вот в такой момент можно было совершенно свободно поверить, что Теа не человек, – никто двуногий не может так идеально раствориться на скале. Вор и сам не шевелился, но стоило раз вдохнуть поглубже, как лиска показала небольшой, но крепкий кулачок.