Диагнозы
Шрифт:
Когда покой моих коснется век...
Когда покой моих коснется век
Своей неторопливою ладонью,
Когда вдруг перестану слышать зов
Простых стихов в забытую тетрадь,
Останемся, уставший человек,
Мы навсегда повенчаны с тобою
Печалью под названием любовь,
Которую уже не потерять...
Она, окрепнув силою разлук,
Запомнится последним нашим летом,
Из глаз твоих, портрет хранящих мой,
Взметнется в безмятежный небосвод...
И та
Покажется на свете самой светлой,
Окажется отчаянно святой,
Из всех своих немыслимых свобод....
Я буду верить в чудеса...
Покуда смотрят фонари, подслеповато щурясь солнцами,
Струится ночь и горизонт целует шалая гроза,
Покуда осень за окном несет ветра усатым лоцманом –
Вживаясь в эту красоту, я буду верить в чудеса...
Я буду верить в эту блажь, в её зеркальное падение
Стеклом серебряных дождей на покрывала мостовых...
И под вуалью тишины собрав ладонями мгновения,
Рассыпав листьями в строке, я буду просто верить в них...
Что мир не закончится наугад
Захлопнулись двери в наш райский сад,
И ангелы голосят,
Что мир не закончится наугад
Две тысячи лет спустя,
Что стали беспомощны Три Кита,
Уставших его держать,
И в пальцах опасно хранит вода
Последние три ножа.
А время равняется скоростной
Инерции острых стрел.
И кто-то стирает одной рукой,
Привычную ветхость тел.
И хочется падать, лететь, гореть,
Сжиматься в упругий ком,
И хочется выпить и жизнь и смерть
Горячим одним глотком
И хочется до крови рассказать,
По лезвиям новых строк,
Как я разобьюсь о твои глаза –
О серый морской песок.
Простая свара
Опять по кругу: деревья в белом,
И время вяжет им годы кольцами.
А волки сыты. И овцы, в целом,
Как прежде, будут простыми овцами.
И хоть ты тресни о колокольню
И хоть разбейся ты лбом на паперти:
Кому за милость помятый стольник,
Кому – за бедность икра на скатерти.
Прожить – привычка, просить – искусство,
Претензий к небу опять немеряно,
Но глухи Боги и небо пусто,
Поскольку тоже давно поделено.
И все по кругу: Деревья в белом,
И время вяжет им годы кольцами…
Простая свара. А волки смелы,
Пока загоны набиты овцами…
Календари
Небо –
север. Сырая хмарь.Никотиновый завтрак. Зонт мне.
Люди создали календарь,
Чтобы жить в календарной зоне.
Время дохнет число к числу.
(Врут стихи, что оно проходит).
Даже птицы летят в весну,
Что бы лгать о своей свободе.
А на самом-то деле всё
Отпускается по лимиту:
Жизнь, прикинувшись сентябрём,
Опрокинет свое корыто.
И не станет ни лжи, ни дня.
Кто-то долгим проводит взглядом
И с простого календаря
Оторвет нас бумажной датой.
Пока дано
Пока дано еще верить в Бога,
Пока дано еще просто верить,
Давай не станем кроить дорогу
На лоскутки от себя до смерти.
Покуда солнце клеймит предплечья,
Покуда ноги боятся камня,
Давай расценивать жизнь как вечность,
Не запирая себя за ставни.
Давай напишем себя сначала
Одним дыханьем строки и нерва,
Что б было остро до дна и мало,
До боли мало дождя и неба,
Что б было хлестко и жарко было,
От наших криков, кипящих в солнце
Как будто в спину вживили крылья,
Без чьих-то истин на дне колодца.
Давай разбудим слепую жадность
Слепую жадность к земле и счастью
И даже то, что теперь осталось
Давай не станем кроить на части,
И что б ни пели псалмы и мантры,
Мы сами строки свои итожим.
Давай не станем кроить дорогу,
Давай мы просто ее продолжим.
Скоро мы точно выживем
Осень привычно крестится.
Осень прощает всех.
Руки больничной лестницы
Тихо уносят вверх.
В белых халатах ангелы
Снова молчат в окно.
Сердце – подушка ватная
Давит в ребро комком...
Чья-то ладонь на темени.
Не остается нас –
Шприц суррогатом времени
Вводит под кожу час.
Не огорчайся. Слышишь ты?
Слезы – они вода.
Скоро мы точно выживем.
Выживем навсегда.
Поведай мне, ангел...
Скажи мне, мой ангел, зачем этот вечер,
Записанный в книгу обычной из судеб?
К чему лунный свет, заливающий плечи
И солнечный круг на лазуревом блюде?
Ответь мне, мой ангел, к чему эти лица,
Которые мне представлялись родными
Ведь даже дешёвой тетради страницы
С моими стихами – не станут моими...
Зачем нас приводят в земную обитель,
Где все мы подобны рассыпанным крохам...
Поведай, мне, ангел, зачем нам хранитель,