Диалоги руководства

И Он не ходит на работу,

Однако ж всю Свою заботу

Над каждой тварью проявляет;

Себя искать повелевает.

Кто Богу может быть подобен?
–

Кто на любовь к грибам способен.

Кому – к отеческим гробам,

А мне ж мила любовь к грибам!

Был райский сад грибами полон;

Им свыше путь был уготован

К тому, чтоб не везде расти.

Угодно было растрясти

Грибницу в северных лесах.

Звучит былина в голосах;

Ей – жить, пока земля живёт.

Былина «древнею» слывёт:

«В России, в роще неприметной

Корабль сел инопланетный -

И отдохнуть, и нужды справить;

Водою чистой бак заправить

(Вот то, о чём возможно ведать)

И, между прочим, отобедать.

С той трапезы пилотов тучной

Грибы расти и стали кучно».

Так род славянский средь иных

Отведал кушаний чудных

И в небо чаще прочих зрел,

И дольше многих не старел.

К иным народам те пилоты

Летали только для охоты

Весьма сомнительного свойства

Лишь для интимного геройства.

Россия, что грибною стала,

Им Родину напоминала

Своей возлюбленной планеты.

Словес иных в былине нету.

Так должно нам, друзья, кормиться

Сей легендарною грибницей

И Родиной своей гордиться!

***

«Перед царским приёмом»

– Поймает тот свою «Жар-птицу»,

Кто ниже прочих поклонится.

– Кто речь мою опережает,

Тот сам кошель свой уменьшает;

Стоять сему возле оркестра,

Где машет дланями маэстро,

Со свистом воздух рассекая,

Звучанье Гимна извлекая.

Для вас я только дирижёр!

Чего извлечь – минор, мажор?
–

Монарх явил нам в партитуре;

Движением клавиатуры

Я модуляцию свершаю;

Об спины прытких сокрушаю

Смычки и жезл дирижёрский

За дерзость наглости позёрской.

Как царь войдёт – спешить не нужно,

Но кланяйтесь до пола дружно,

Когда я лично распластаюсь,

Монаршей обуви касаясь

Челом в слезах и с восклицаньем.

Того уволю с порицаньем,

Кто не коснётся лбом земли.

– Вот так, коллеги, мы б смогли

Унизить ведомства иные

За их деяния срамные!

Худа ли плоть, живот ли тучен?
–

Хребет наш к этому приучен.

– Коль чья спина не так согнётся,

Тот завтра в нищете проснётся!

Когда же царь нас пригласит,

То мы пойдём, имея вид

Перед «врагами» столь надменный,

Сколь может лик иметь степенный.

Когда же этим насладимся,

То в лицах вдруг переменимся;

Покорность так изображая,

Как будто пред вратами рая

В одеждах белых мы предстали,

Узрев царя на пьедестале.

– Храня дворцовый этикет,

Мы рухнем, сокрушив паркет

Своими лбами перед троном

И эхо разнесётся звоном.

– На брюках швы трещать должны!

Все будем мы окружены

Глазами жадных конкурентов.

– Возможно, даже комплименты

Услышим мы из царских уст?

– Когда услышите вы хруст

Моей разогнутой спины,

То, и как прежде, вы должны

Священно, тихо трепетать;

Чтоб я мог кратко хлопотать

О нуждах наших без прикрас;

Что это, мол, в последний раз,

Карманы вывернув сначала;

И, чтобы речь моя звучала,

Как можно только постараться,

Должны вы хищно озираться,

Метая пламенные взоры,

Стыда не зная и позора!

Царя вопросы лично встречу

И, как сумею, так отвечу.

Я буду обещать такое,

Чего не ведомо судьбою,

Чтоб сразу было непонятно,

Но уху царскому приятно;

А вы же головой кивайте

И пол в молчанье созерцайте.

– Счастливыми да будут лица,

Когда велит нам удалиться

Монарх по милости своей.

– Тогда, не поднимая шей,

Легко и тихо удаляйтесь

И взоров гневных не пугайтесь,

К царю спиной не обращаясь,

Ни с кем из близких не прощаясь.

В сии монаршие покои

Я двери лично сам закрою.

Всё также, молча, мы пойдём;

И, если веру обретём,

Надеждой укрепив сердца,

То сами выйдем из дворца!

Играйте роль свою, как боги;

Иначе то, откуда ноги

Растут, познает: посрамленье,

Позор навеки, увольненье;

И я, как прежде, говорю:

«Мы все принадлежим царю».

– Сей церемонии свершенье

Есть чести нашей украшенье.

– Вот честь для «службы иерея» -

Стремиться к разуму скорее,

Иных восторгов отдаляясь,

Страданиям не удивляясь.

– Не к центру ль солнца мы стремимся?

Мы все ничуть не удивимся,

Узнав, что самый близкий круг

Для трона – фильтр царских слуг.

– Примером будет вам луна;

Светило близко, но она,

Законам Божиим послушна,

Пред солнцем… – нет, не равнодушна;

Но, зная свой предельный вес,

Не мыслит дерзости словес,

А служит честно и открыто

Тому, кто взял её в орбиту.

Так вас не царский вес влечёт,

А мой. – За то Вам и почёт.

– Не всякий может увеличить

Свой вес иль деньги обналичить

Из обязательств долговых

Держав ведущих мировых.

Большая чёрная дыра

Вмещает множество добра;

Средь дыр великих разность есть;

Крупнейшая приемлет честь,

Пульсирует и сим движеньем

Жизнь обновляется рожденьем.

– Всегда ли царь похвал достоин?

– Дворец по образу устроен

Структур небесных; все же мы

Имеем разные умы