Die Rache (Месть)

Сейчас она выглядела такой ранимой. И Эдварду отчего-то захотелось представить ее такой, какой она была до обращения. Скромной, стеснительной, милой девушкой с серыми… нет, шоколадными глазами, под цвет ее отливающих сейчас золотом в лучах солнца каштановых волос.

— Ты светишься, — вдруг сказала она, улыбнувшись, и улыбка её затмила своим сиянием блеск мраморной кожи.

— И ты тоже, — засмеялся он и взял ее за руку. — Идем.

— Куда? — тихо спросила Изабелла.

Эдвард показал ей на домик, возле которого стояли все остальные и весело смеялись над Эмметтом, прыгающим по деревьям, как гигантская белка.

— К нашей семье.

___________________________________

14) Братвурст — (нем. — Bratwurst) — традиционные немецкие свиные сосиски для обжарки на сковороде или на гриле.

15) «Зиг хайль!» — (нем. Sieg Heil! — «Да здравствует Победа!» или «Слава Победе!») — распространённый нацистский лозунг, выкрикиваемый одновременно с нацистским приветствием (особенно на массовых собраниях).

16) Зарин (нем. — Sarin) — фосфорорганическое отравляющее вещество, созданное в 1938 г. в Германии в качестве пестицида, но впоследствии разрабатываемое нацистами как химическое оружие. Во время Второй мировой войны не применялось, но нашло широкое применение после нее.

17) Женские вспомогательные подразделения СС — (нем. — SS-Helferinnen/ SS-Kriegshelferinnen) — немецкие женщины в годы войны добровольно вступали во вспомогательные подразделения СС (в сами отряды СС женщины не допускались). Несли службу в качестве сотрудниц службы связи, также часто являлись надзирательницами в концлагерях.

18) Томми-ган — пистолет-пулемёт Томпсона — американский пистолет-пулемёт, разработанный компанией Auto-Ordnance в 1920 году и активно применявшийся во время Второй мировой войны.

19) Флайбол (англ. Fly ball) — мяч, отбитый высоко над игровым полем.

========== Глава 4 ==========

Декабрь 1985 г. США, штат Вашингтон, г. Форкс

— Уверена, мы быстро здесь освоимся, и Форкс станет для нас родным домом, — сказала Эсми, поставив свою любимую вазу в китайском стиле на столик у камина.

— Этот городок как будто создан для нас, — произнес Карлайл. — Здесь почти не бывает солнца, а значит, мы спокойно сможем ходить по улицам…

— Под зонтами и в резиновых сапогах, — засмеялся Эмметт, приобняв Розалию.

— Кто поможет мне развесить платья? — весело защебетала Алиса, вернее, Элис, как она требовала себя теперь называть на американский манер.

На дворе шёл 1985 г., и Элис как всегда накупила ворох модной для этого времени одежды. Белла улыбнулась — если все наряды Алисы за прошедшие сорок лет собрать в одном месте, этого с лихвой хватило бы, чтобы одеть всех бедных в стране, а может быть, даже и не в одной.

— Даже с нашей скоростью мы будем разбирать все это до ночи, — усмехнулся Эдвард, обозревая гору чемоданов маленькой вампирши. — Для чего тебе столько одежды…

— Если Джаспер всё равно предпочитает тебя без неё? — закончил за него Эмметт и тут же получил от Элис щелчок в лоб.

— А что? Я разве не прав? — захохотал Эмметт. — У нас вот с Розали всё именно так!

Все рассмеялись и вместе прошли в гостиную своего нового дома. В маленький городок Форкс в штате Вашингтон они переехали из Парижа. Эдвард, Джаспер и Эмметт давно звали свою новую семью на историческую родину, и те, наконец, сдались. Хотя южанин Джаспер всеми силами заманивал их в Техас, выбрать им всё же пришлось пасмурный Вашингтон, в котором мрачные тучи на небе служили хорошим прикрытием для их сверкающей на солнце кожи. Жителей в Форксе было немного, а рядом простирались густые леса со множеством всякой живности для отличной охоты — идеальное место для проживания семьи вампиров-вегетарианцев.

Белла посмотрела на Эдварда и улыбнулась ему. Он тоже улыбнулся ей в ответ и нежно взял ее руку в свою. Золотистые глаза чудесно подходили к его бронзовым волосам. Даже лучше, чем родные зеленые.

— Пианино твое куда поставить? — осведомился Эмметт, несущий огромный инструмент в своих могучих руках.

— В нашу с Беллой спальню, — ответил Эдвард. — И нет, МакКарти, я не позволю вам заняться на нём любовью. Это музыкальный инструмент, а не кровать!

— Когда-нибудь я убью этот радиоприемник, — заявил Эмметт и гордо удалился с пианино в соседнюю комнату.

— Но ведь то, что нельзя делать им, можно нам? — подмигнула мужу Белла.

— Разумеется. Но им об этом знать необязательно, — хитро улыбнулся Эдвард.

— Джаспер, раз больше никто не хочет мне помогать, это будешь делать ты! — заявила тем временем Элис. — За мной!

— Вот даже и не знаю, кто из них на самом деле майор, — засмеялась Белла, глядя, как крохотная Элис заставляет Джаспера нести ее чемоданы в комнату, где для своего обширного гардероба она уже приготовила исполинский шкаф.

— Уитлок — майор, а Элис — полковник, — сказал Эдвард и, поцеловав жену, повел ее в их новую комнату, самую светлую из всех, что были в доме. Пианино уже стояло на своем законном месте, и Эдвард произнес: — Хочешь, я сыграю что-нибудь для тебя?

— Только после того, как мы опробуем эту кровать, — засмеялась, оглядевшись, Белла. — Какая же она огромная!

— Да, но нам с тобой не хватит и такой, — произнес Эдвард и привлек жену к себе, как вдруг Белла резко отстранилась и тихо спросила:

— Скажи, ты не жалеешь, что стал вампиром?

— Конечно, нет, — произнес муж и с удивлением посмотрел на нее: — Почему ты спрашиваешь об этом?

— Мы сейчас в твоей родной стране, где-то рядом твоя настоящая семья, а ты даже не можешь приблизиться к ним… — Белла замолчала и продолжила, не поднимая глаз: — Ты ведь думаешь о них?

— Конечно, — кивнул Эдвард. — Знаешь, еще двадцать лет назад я написал кузену письмо от имени своего сослуживца… Спрашивал о том, как у них дела, и не нужна ли им помощь. Они живут дальше, Белла. Они отпустили меня. Эдвард Мэйсон просто погиб на войне, как и многие другие.

— У тебя могла быть другая жизнь… — начала Белла, но Эдвард внезапным поцелуем заставил ее замолчать.

— Моя жизнь здесь, с тобой и нашей семьей, — проговорил он, когда они с трудом прервали поцелуй. — Я счастлив, Белла. И никогда, ни минуты все эти сорок лет я ни о чем не жалел. Поверь мне, — Эдвард вновь запечатлел на губах жены поцелуй. Сначала легкий, затем все более страстный и горячий, он полностью отключил сознание Беллы, и она забыла все свои тревоги.

— Ты впустила меня, Белла, — вдруг прошептал он, обхватив ладонями ее лицо. — Ты впустила меня в свои мысли!