Дикари Гора

Свойствами, чаще всего желаемыми заводчиками в породистых рабынях, являются красота и страсть. Было выяснено, что умственные способности, женского вида, в противоположность интеллекту псевдомужского типа, часто обнаруживаются в женщинах с большим количеством мужских гормонов, это обычно связывается, очевидно, генетически с этими двумя выше упомянутыми свойствами. Есть также некоторое количество рабов-мужчин с длинными родословными.

Гореане, хотя и признают юридическую и экономическую законность мужского рабства, не расценивают это, как обладание на биологическом уровне, как это закреплено в женском рабстве. Естественная ситуация, для большинства гореан, состоит в том, что господин устанавливает отношения с рабом единолично, и эти отношения идеально существует между мужчиной и женщиной, с женщиной в положении собственности. Рабы мужского пола, время от времени, могут получить возможность получить свободу, хотя, надо признать, обычно в ситуациях высокого риска и большой опасности. Такая возможность никогда не предоставляется рабыне. Она полностью бесправна и беспомощна. Если она и может получить свободу, это будет целиком и полностью, решение её владельца, и только.

– Ты, всерьёз, рассматриваешь поход в Прерии?
– спросил Самос.

– Да, - ответил я.

– Ты - глупый и упрямый идиот, - возмущался Самос.

– Возможно, - не стал я спорить. Я поднял свёрток кожи кайилиаука и показал Самосу.
– Я могу забрать это себе?

– Конечно, - буркнул Самос.

Я вручил рулон одному из моих служащих. Я подумал, что эта кожа могла бы оказаться полезной в Прериях.

– Ты решил окончательно?

– Да.

– Подожди, - сказал он, и спустился в трюм баржи. Через мгновение он вернулся, неся в руках переводчик, прихваченный нами из развалин.
– Возможно, тебе это пригодится, - проворчал Самос, вручая это одному из моих мужчин.

– Спасибо, Самос.

– Я желаю Тебе удачи, - сказал он.

– И Тебе удачи, - ответил я отворачиваясь.

– Подожди! – окликнул меня Самос.

Я повернулся к нему лицом.

– Будь осторожен.

– Постараюсь.

– Тэрл, - внезапно позвал он меня ещё раз.

Я повернулся к нему, снова.

– Как могло получиться, что Тебе пришло в голову пойти на это?

– Зарендаргару, скорее всего, понадобится помощь, - объяснил я.
– И я могу её предоставить.

– Но почему, почему? – допытывался моё друг.

Как я мог объяснить Самосу то странное тёмное родство, которое я почувствовал к тому, кого я однажды встретил на дальнем севере, несколько лет тому назад, к тому, кто совершенно ясно, был для нас никем, но монстром?

Я вспомнил долгий вечер, который я тогда провел с Зарендаргаром, и нашу долгую, оживленную беседу, наполненную разговорами о сражениях и бойцах знакомых с оружием и воинскими ценностями. О тех, кто почувствовал вкус и ужас войны, о тех, для кого тупой материализм был не больше чем, средством для более достойных побед. О тех, кто познал одиночество командования, кто никогда не забывал значения таких слов, как дисциплина, ответственность, храбрость и честь. О тех, кто знал опасности, длинные походы и лишения, для кого комфорт и семейный очаг значили меньше чем военные лагеря и дальние горизонты.

– Почему, почему?
– вопрошал Самос.

Я смотрел мимо Самоса, на канал за его спиной. Охотник на уртов, со своей девушкой и лодкой, медленно гребя, удалялся. Похоже, он решил попытать своего охотничьего счастья в другом месте.

– Почему??? – почти простонал Самос.

– Однажды, - ответил я, пожав плечами.
– Мы вместе пили пагу.

3. Я получаю информацию. Я поеду на север.

– Может, эта?
– спросил работорговец.

– Я пытаюсь найти торговца, по имени Грант, - сказал я.

Девушка с белокурыми волосами, голая, стояла на коленях, прижавшись спиной к каменной стены. Её маленькие запястья были крепко стянуты сзади, и привязаны к железному кольцу, закрепленному в стене.

– Она не без своих приятностей, - расхваливал товар торговец.

– Ты знаешь, где можно найти этого парня, Гранта? – спросил я.

Другая девушка, также блондинка, прикованная за шею длинной цепью к кольцу в стене, подползла к моим ногам. Она прижалась животом к земле передо мной.

– Пожалуйста, купите меня, Господин, - прошептала она.
– Я буду служить Вам беззаветно и страстно.

Различие между рабынями был интересно и хорошо заметно. Первая девушка была недавно захвачена, это ясно. Она еще не была даже заклеймена. Другая также совершенно ясно, уже познала руку хозяина.

– Я думаю, что он ведёт дела на севере, вдоль границы, - наконец ответил торговец.

– Купите меня, я умоляю Вас, Господин!
– стонала, невольница у моих ног.

Я посмотрел на девушку, стоящую на коленях у стены. Она стремительно опустила голову и покраснела.

– Эта, - пояснил работорговец, указывая на девочку в стене, - ещё недавно, была свободна. Её захватили только пять дней назад. Как Ты можешь отметить, левое бедро ещё даже отмечено клеймом.

– Почему так?
– Поинтересовался я. Обычно девушку клеймят в течение первых часов после её похищения. Надо сразу дать ей почувствовать, что после захвата у неё уже нет возможности вернутся на свободу, и никто уже не спутает со свободной женщиной.

– Я хочу, чтобы клеймо у неё было глубокое и чистое, - ответил он. – А мастер клейм, как назло, отправился в поездку по нескольким малым пограничным городам. Он лучший специалист в своём деле и имеет множество клейм, в пределах от красивых и тонких до грубых и мужских.

Я кивнул. Для пограничных городов, вдоль восточного края гор Тентис, были весьма обычными странствующие торговцы и ремесленники. Слишком мало работы для них, чтобы процветать сидя на одном месте, но вполне достаточно потребности в их услугах и товарах, если посещать такие города последовательно. Такие торговцы и ремесленники, обычно включали приблизительно пять - десять городов в сферу своих интересов.

– Не волнуйся, маленькая красотка, - сказал человек девушке, посмеиваясь.

– Ты скоро будешь должным образом заклеймена.

Девушка подняла голову, и посмотрела на меня.

– Видишь, - заметил купец, - ей уже любопытно прикосновение мужчины.

– Вижу, - сказал я.

– Ну, маленькая красотка, и какое клеймо Ты хотела бы получить? – спросил он девушку.
– Не бойся. Не важно, какое именно у тебя клеймо, я гарантирую, что оно будет безупречным и чётким.

Она посмотрела на торговца снизу вверх. Тыльной стороной своей ладони он, внезапно, отвесил ей пощёчину.

Рабыня снова посмотрела на него, на этот раз испуганно. Кровь появилась на её губе.

– Любое клеймо, которое Вы хотели бы для меня, господин, - пролепетала она.

– Превосходно, - воскликнул торговец, поворачиваясь ко мне.
– Это - её первый, полный рабский ответ. У неё были, конечно, другие варианты рабских ответов и поведения перед этим. Таких как борьба, извивания, вздрагивания, дёрганье от боли и страха, непокорное поведение и мольбы о пощаде, чтобы в конце стать симпатичной рабыней и поддерживать себя таковой разными способами, представляя себя как беспомощную, желанную женщину, пытаясь вызвать интерес привлекательных мужчин.