Дикарка для Хулигана

— Всё, Диана. Уже всё. Ничего страшного не случилось. Пришлось вдарить по тормозам, чтобы избежать столкновения. Успокаивайся, Котёнок. Давай. Всё нормально. Дыши, Диана. Дыши. Просто дыши. Давай, — сжимаю ладонями её голову, отрывая от себя. Когда открывает глаза, ослабляю хватку, — вдох-выдох. — сам вдыхаю и выдыхаю, давая понять, чтобы повторяла за мной. — Медленно. Давай, Ди, дыши. Вдох. Вы-ыдох. Вдох. Давай, девочка. Умница. Дыши.

Она медленно и рвано втягивает воздух и судорожно выпускает. Спустя несколько минут перестаёт плакать, но всё равно дрожит. Опять прибиваю к себе, водя ладонями по спине и плечам. Разминаю шею. Массирую затылок. Только после этого она перестаёт рвать мою толстовку, расслабленно выдохнув.

Продолжая обнимать Дианку, выбиваю из кармана мобилу и зависаю на списке вызовов. Понимаю, что позвонить сейчас кому-то из близнецов лучший вариант, но понятия не имею не только как отреагируют они, но и Дикарка.

— Кому ты звонишь? — выталкивает севшим убитым голосом, поднимая на меня сейчас кажущиеся просто огромными заплаканные синие глаза.

— Никите. — припечатываю безапелляционно.

Понимаю, что как только близнецы узнают правду, то я задолбаюсь кровью харкаться, но на это мне насрать. От Дианки всё равно не откажусь. Но вот и ей влетит выше крыши. Но других вариантов у меня, блядь, нет. До дома ещё километров пять. Дворами можно сократить в два раза — не проблема. Но как её обратно на парковку везти, хрен знает. Да и на такси сажать тоже не вариант. Надо было не слушать Ди, а взять эти чёртовы колёса.

Что, вашу налево, за приколы вселенной, что в первый же раз, как Дикарка села в мою машину, я напугал её до чёртиков? И срать, что моей вины здесь нет. Если бы не выжал тормоз, "поцеловались" бы с уродом, который меня подрезал. Всё равно, сука, не смешно.

Отпустив обречённый выдох, жму кнопку вызова. Вот только Ди вырывает у меня мобилу и сбрасывает звонок. Пока ошарашено моргаю, обнимает за торс. Утыкается носом в шею, разгоняя кипящее дыхание вместе с колючими мурахами.

— Диана… — толкаю сипом, пытаясь вернуть телефон, но она отскакивает от меня на пару шагов.

— Не надо, Егор. Не звони ему.

— И как предлагаешь тебя домой возвращать? Такси вызвать? Или пешкодряпом добираться? Как раз к утру дойдём. — бросаю с невесёлой усмешкой.

Девушка заталкивает в лёгкие воздух, в очередной раз стягивая пальцы в кулаки, и шипит:

— Так же, как и собирался. Сейчас поедем к тебе, а потом на парковку за байком.

— Диана, твою налево! — гаркаю несдержанно. — Ты чуть коньки от страха не отбросила!

— Если бы я каждый раз, когда происходит нечто подобное, отбрасывала коньки, то окочурилась бы ещё лет десять назад. Ничего сверхъестественного не произошло. Егор, пожалуйста, не надо никому звонить. Я в норме. Не рассыплюсь.

Ага, не рассыплется, но почему-то зубами до сих пор дробь отбивает. Блядь… Конечно же, я понимаю, что в наше время без машины никуда, и ездить ей придётся. Не будут же её братья или отец привозить Дианку на свидания. Как минимум, это странно и стрёмно. Как максимум, пиздос не по кайфу.

Рано или поздно ей всё равно придётся ездить со мной. К тому же вовсе не такая она хрупкая, какой я её себе рисую.

— Сдаюсь, Дикарка. — опускаю голову вниз, потирая переносицу. — Давай мобилу и иди ко мне.

Без заминки шагает в кольцо рук и целует в подбородок. Сука, как же прёт от этих её невинных поцелуйчиков.

— Только не надо жалеть меня, Егор. — шипит мой злобный Котёнок, когда возобновляю движения рук на её спине.

Зарываюсь мордой в её волосы и хриплю:

— Это не жалость, Диана. Это восхищение. — поднимает голову вверх, пока наши взгляды не скрещиваются. И я выдаю ей то, что думаю. Хочу, чтобы она знала. — Стоит мне только подумать, что я понял тебя, как ты умудряешься каждый раз удивлять меня. Сначала решил, что ты непробиваемая пацанка, но той же ночью увидел, какая ты на самом деле уязвимая маленькая девочка. — говорю о дне, проведённом на озере. Ди очень внимательно на меня смотрит и кивает. — Потом, — пальцами убираю волосы с её лица, — думал, что ты ненормальная, бесстрашная, но оказалась такой хрупкой и нежной. — вспоминаю, как она позвонила мне среди ночи, чтобы получить ответы, как пыталась поцеловать, как успокаивала, когда я сорвался. И то, какой она была, когда я уходил. — Вчера решил, что ты оставила меня в покое. Что смог напугать тебя, но не тут-то было. И я понял, насколько ты упрямая и сильная. Я это вижу. И именно это и восхищает в тебе. То, что ты настолько разная. Я никогда не знаю, чего от тебя ждать. И как же я, сука, от этого тащусь. Ты нереальная, Диана. Я с самого начала это понял, но каждый раз закрепляюсь в своём мнении.

На её скулах расцветают два ярко розовых пятна. То ли от смущения, то ли от удовольствия. Скольжу по ним пальцами, ощущая жар её кожи. Она сильнее сжимает руки на пояснице и тарахтит:

— А я убеждаюсь, что ты хороший. Может и есть в тебе этот монстр, но он не делает тебя плохим. И я никогда-никогда не пожалею, что между нами есть эта невидимая нить, которая связала нас с первого взгляда. Я уверена, что у судьбы на нас свои планы. Я обязательно помогу тебе справиться с твоими кошмарами. Я не сдамся, Егор. Никогда и ни за что.

Мотор уже не просто гремит, а пробивает себе путь наружу. Кажется, что хочет стучать в её груди.

"Когда душа приходит в наш мир, она разделяется на два тела…"

Каждый раз, когда я с Дианкой, эти слова сами выплывают откуда-то из закоулков памяти. Я понятия не имею, где и когда это слышал, но теперь знаю, что и у меня есть вторая половина. Единственная девушка на свете, которая способна осветить мою тёмную душу. Согреть оледеневшее сердце. Справиться с моим монстром. Сделать меня лучше, чтобы быть достойным её. Диана — очень светлый человек. И пусть с виду непробиваемая, но за этим фасадом у неё пушистые облачка и розовые пони.

И я, сука, хочу пробраться туда и остаться навсегда. Я просто обязан найти управу на свою сущность и признаться Дикарке в своих чувствах.

Прочищаю горло, коротко кашляя, и сиплю ей в губы:

— Готова ехать в логово монстра?

— Готова.

Стоит войти в квартиру, я сразу понимаю, что не зря приехал без предупреждения. Судя по сигаретному дыму, которым провонялось всё помещение, они не только не работают, но ещё и творят, что хотят.

Дианка тут же закашливается, а синие глаза слезятся. Веду её в спальню и открываю окно.

— Здесь побудешь, пока я этих уродов на куски рвать буду? — рычу с очевидной яростью.

Блядь, я, конечно, и сам в квартире курю, но только на кухне в открытое окно или на балконе. А сейчас вонизма стоит такая, что самому блевануть охота.

Ди кивает, перегнувшись через подоконник.

— Егор, — окликает уже на выходе. Остановившись, оборачиваюсь через плечо, — только не сходи с ума.

— Не бойся, Дикарка, убивать не буду. Только чуть-чуть покалечу. — рассекаю с хищной улыбкой и выхожу из спальни, пока она меня не тормознула.

Мало того, что эти так называемые рабочие нихера не делают, так ещё и устроили здесь курилку, хотя я в самом начале дал понять, что никотин таскать только на балконе.

К тому моменту, как добираюсь до работяг, нараспашку открываю все окна. Не люблю я, конечно, ругаться, особенно по бытовухе, но, блядь, приходится.

Как только вхожу на кухню, где эти трое развалились на стульях, хлещут мой кофе и курят, раздаю по шапкам с порога.

Ор и маты стоят на весь подъезд. А может и на весь двор, потому что я, вашу налево, в бешенстве.