Дикарка для волка

— Привет… — сжал упругую попу ладонями.

Пение завершилось визгом. Развернувшись, Рокси хлопнула меня кулачком по плечу.

— Напугал! — выдохнула мне в губы.

Я бы извинился, но уже запустил руки под рубашку дикарки — горячая девочка… Невыносимая близость желанного тела сводила с ума. Часы, за которые я успел нафантазировать столько, что и за полгода не натрахать, превратились в воющее желание взять дикарку прямо в гостиной. К херам спальню, кровать и приличия! Расправился с пуговицами — снова неаккуратно: кругляши заскакали по полу, Рокси жалобно захныкала.

— Хрен с ним, — урчал, прикусывая нежную кожу на шее красавицы.

Бархатная кожа девчонки обожгла мою грудь сквозь промокшую ткань футболки. Да я весь — хоть выжимай, после короткой прогулки под дождём, и стягивать с себя одежду сейчас — пытка длиною в вечность. Абсолютно беззащитная Рокси, задрожала в моих лапах, и её ладошки на моих плечах — мышкина сила. Это заводило. Несмелый стон дикарки запустил необратимую реакцию, едва не вырубив мой мозг. Снова… Чёрт возьми, я едва не потерял контроль. Собрав в кулаке тяжёлый шёлк волос Рокси, потянул назад, заставляя её показать изящные изгибы тонкой шеи. Волк во мне потребовал заклеймить — здесь и сейчас, сделать её своей. Рыкнул, отгоняя бредовую мысль, и впился в пухлые губы девочки поцелуем. Я вынимал из неё страсть, стоны, отрывался от губ, чтобы облизать аппетитные острые вершинки идеальной груди. Рокси всхлипывала, бормотала что-то про Лоу, ктороя вот-вот должна вернуться из школы. Порядок… Я чую всех — радиус приличный.

— Зажило?.. — силой вклинился ладонью между крепко сжатых бёдёр дикарки.

— Нет! — пискнула, пытаясь мышцами не дать мне взять, что хочу.

Погрузил пальцы в горячую влажную плоть — всё такая же маленькая там, узенькая, как и не был в ней никогда. Дикарка ахнула и попыталась вывернуться из моих рук — винтиком крутанулась, сама себе сделав хорошо. Член в штанах взвыл, в груди словно огнём опалило. Нелепые и явно не слишком искренние попытки Роксаны избавиться от моих ласк прекратились. Она, наконец, расслабилась, позволив мне делать, что хочу. Только иногда хваталась за моё запястье, пытаясь не то ослабить, не то усилить напор, который я намеренно сдерживал, растягивая сладкие минуты кайфа. Осторожно клеймя шёлковую кожу дикарки, сходил с ума — эти отметины исчезнут, но какое-то время будут напоминать мне, ей о том, как было хорошо. Аккуратно обвёл пальцем клитор, крепче прижимая к себе девочку, и поймал то самое хочу в её затуманенном взгляде. Вжатые в мою грудь девичьи полусферы, непрекращающаяся дрожь разгорячённых похотью тел и безумие вздохов. Нежность хороша до определённого предела — подтолкнул Рокси к дивану. Откровенный вид сзади — невинная девочка с разведёнными ногами, прижалась к мягкой спинке мебели. Повернула голову, взгляд растерянный, но вполне осмысленный — возьми меня. Непослушными пальцами справился с молнией на ширинке и навалился на добычу. Поглаживая упругие бёдра, рыча, прижался гудящим от возбуждения членом к пышной попке. Девочка горячая между ног, мокрая. Выгнулась, стала ближе — она душу этим простым движением из меня вынула. Никогда бы не подумал, что могу так хотеть ответа от женщины.

Самоконтроль полетел к херам. Сжав пальцы на тонкой талии дикарки, одним рывком насадил её на себя, до упора, до предела — всё… Мой взгляд цеплялся за тонкие пальчики, терзавшие бархатную обивку дивана, слух улавливал лишь обрывки всхлипов Рокси. Я двигался в ней, не слишком сдерживаясь в желании оттрахать до звёзд перед глазами.

Сто-о-оп! Вышел из неё, перевернул, как куколку, уложил на спину на диван, накрыл собой.

— Всё хорошо?..

Спросил, но не дал шанса ответить — толкнулся пальцем в чуть приоткрытый ротик Рокси. Послушно обхватила его губами: посасывая, снимала свой собственный вкус и смотрела мне в глаза. Слов не надо — «правильно всё», «хорошо», «ещё». Развёл стройные ножки и снова нырнул членом в тугой концентрат кайфа. Целовал девчонку грязно и вкусно, вылизывая её рот, так что самого до задницы пробирало. Рокси — секс в чистом виде, и даже недавнее расставание с девственностью не могло этого испортить. Она отдавалась мне полностью, я чувствовал это и дурел. Невозможно так искренне трахаться — это просто в башке не помещалось. Впервые подо мной такая самка — неумелая, неловкая и честная в этом. Девчонка не ждала от меня ничего, кроме меня, и от этого хотелось скулить — счастье, сука!

— Моя будешь… — прохрипел ей на ухо.

От паха по животу и ногам ползли острые импульсы предоргазма, перед глазами заплясали чёртовы блики. Моя будет… Уже моя! Младший со своими хотелками пусть идёт на хер. Собственнический инстинкт не отпускал даже на грани оргазма. Вколачиваясь в стонущую подо мной девчонку, попутно отбивался от желания заклеймить её. Меня ни на секунду не покидало острое ощущение необходимости оставить метку, которая будет с Рокси всегда. Сделать её парой — неправильно, но охренеть как заманчиво.

Шёлковая влажная плоть обняла окаменевший член тугим спазмом. Дикарка всхлипнула, ощутимо вцепилась ноготками мне в спину. Кончай, девочка, давай! В голове загудело, я ускорился, но хватило на несколько толчков. В башке со звоном брякнуло воспоминание о вчерашней оплошности. Успел вынуть член и, обхватив кулаком вибрирующий от оргазма ствол, прижав головку к вздрагивающему по той же причине животу Роксаны, кончил со стоном. Мать вашу… Я уже и забыл, когда в последний раз от души скулил в финале. Гостиная плясала перед глазами. Поборов в себе желание развалиться на диване и уснуть — потеря магии давала о себе знать, я уселся и потянул красавицу к себе на колени.

Извинения удались. Рокси в сознании, но явно не в себе. Расслабленная в моих крепких объятиях трогательно-нежная дикарка казалась совсем беззащитной. Решил закрепить извинения поцелуем — долгим и… Слово из головы вылетело. Как это называется?.. Чувственным — точно!

— А вот сейчас лучше поторопиться, — прошептал, с трудом оторвавшись от сладких губ.

— Что? — открыла глаза, растерянно моргнула.

— Трикси с Лоу на полпути к дому, — не смог сдержать улыбку. Забавная у Рокси мордашка.

Подскочила как ошпаренная. Неуклюже вернула на плечи сползшую потрёпанную страстью рубашку и, фыркнув, пошлёпала из гостиной.

— Стоять!

Команду дикарка исполнила мгновенно — вытянулась струной и замерла. Подумала, что приятности кончились? Зря. Всё только начиналось. Заправив член в штаны, застегнул ремень и подошёл к порогу. Поднял с пола самый пузатый пакет — подарки для той, что меня ждала.

— Что это? — в голосе Рокси звякнула нота недоверия.

— Одежда. Или выдать тебе пару моих рубах?

— Даже не знаю, что хуже… — нахмурилась. — Носить твои рубашки или чьи-то ещё.

Вздохнул только. Девчонку задела история со шмотками Лейлы. Надо будет выяснить, как она их нашла. Потом.

— Вещи новые, — вручил ей пакет. — Купил сегодня в городе. Для тебя.

Впервые видел, как в женщине борется гордость и рациональность — у Роксаны всё было написано на лице. Боги, мать их так! Это просто эльфийские тряпки. Не самые дешёвые, конечно, но и не золотом расшитые.

— Спасибо, — коротко поблагодарила и развернулась, чтобы уйти.

— Стоять, — едва сдерживал улыбку. — Тебе направо.

— Но… — повернула ко мне голову. — Моя комната там, — указала пальцем на арку, ведущую в левое крыло дома.

— Нет. Теперь ты живёшь в моей спальне. Не обсуждается. Приведи себя в порядок и возвращайся в гостиную. Проведём вечер у камина всей семьёй.

Рокси отвернулась и рыкнула. Негромко, но от её эмоций брякнули стёкла в оконных рамах. Девчонка с характером — это хорошо. Не люблю мягкотелых самок.

Она ушла, а я остался… Самому переодеться не помешало бы и в душ заглянуть, но я не хотел смущать Рокси. Пусть обживётся в комнате — рассмотрит подарки, разложит на полках в шкафу. Да и не выйдет у нас семейного вечера в полном составе, попрись я за ней следом. И о метке стоило подумать… на трезвую голову — серьёзное решение нельзя принимать под кайфом.

* * *

Зашла в спальню вожака, швырнула пакет на кровать и бегом в ванную. Господи, я тряпка! Никакой силы воли, никакого контроля над собственным телом. Стащила с себя клетчатую рубашку, включила воду и замерла. Стояла у ванной, вцепившись пальцами в бортик, а по щекам катились слёзы. По телу до сих пор щекоткой поцелуи Михея, в животе бабочки — прибила бы крылатых тварей! Даже не пикнула ведь… Ой, нет! Всё наоборот — я пищала, рычала, стонала, а между ног у меня хлюпало. Ничего из этого не может считаться протестом…