Дикая лошадь под печкой

Фрау Неттесхайм вздохнула:

— Ну вот, теперь без неприятностей не обойдётся. И покачала головой.

А Марихен уже вышла из шкафа.

Вышла, сделала книксен и сказала вежливо:

— Добрый день. Меня зовут Марихен.

— Так это же никакая не кошка, — сказал я. — Это же…

— Привидение, — сказала Марихен и довольно хихикнула. Наконец-то я видел настоящее привидение. Маленькое, но

всё-таки привидение. И вид у него был совсем не страшный, даже очень милый. Во всяком случае, для привидения. На Марихен была длинная белая ночная рубашка с кружевом, воротничок вышит бисером. На шее железная цепь, которой можно было бренчать. А на голове ночной чепчик с оборками.

— Значит, вы меня обманывали, фрау Неттесхайм, — сказал я. — Привидение-то здесь есть.

— Ну вот, — вздохнула старушка, — говорила я, что без неприятностей не обойдётся.

— Нехорошо обманывать, фрау Неттесхайм. — Я хотел сказать это очень сердито, но сердито не получилось.

Фрау Неттесхайм была смущена:

— Да я сама знаю. Но не хотелось выдавать, что Марихен у меня бывает. Мало ли что начнут говорить!

Она помешала ложечкой чай и замолкла. А Марихен села с нами за стол.

— Будьте здоровы! — провозгласила она, взяла чашку с чаем и одним глотком выпила.

— Буду здорова, — ответила она сама себе басом и съела пирог вместе с тарелкой.

— Веди себя прилично, — сказала фрау Неттесхайм. — У нас всё-таки гости.

В общем, мы замечательно посидели.

Фрау Неттесхайм рассказала, что Марихен приходит к ней каждый день после обеда.

— Когда живёшь, как я, одна-одинёшенька, — объяснила она, — каждому гостю рада. А привидение всё-таки лучше, чем никто.

Они до вечера играют в братец-не-сердись, в дурачка и в морской бой. Потом фрау Неттесхайм идёт спать. А Марихен приступает к своим обычным делам.

— К каким обычным делам? — не понял я.

— Какие у привидения дела? — сказала фрау Неттесхайм. — Пугать людей.

— Но разве Марихен страшная?

— Некоторые боятся, — пожала плечами фрау Неттесхайм. Я вспомнил, что ещё недавно сам боялся привидений, и промолчал.

Потом мы втроём сели играть в братец-не-сердись и играли, пока солнце не спряталось за Виселичной горой. Тут мы попрощались.

Фрау Неттесхайм взяла свои таблетки и снотворные капли и пошла спать. На всякий случай она заткнула уши ватой.

А Марихен решила спуститься со мной по лестнице. То есть я спускался по лестнице, а Марихен летела рядом. Было даже немного жалко, что я уже совсем её не боюсь.

И вдруг я придумал.

— А можно мне тоже?.. — спросил я Марихен. — Можно я тоже немного с тобой попугаю?

— Ты? — сказала Марихен и захихикала.

Вдруг она улетела по лестнице вверх и тут же вернулась с каким-то узелком.

— Надевай это, — сказала она. — Будешь у меня сегодня младшим временным привидением.

Я надел белую ночную рубашку, на шею повесил тяжёлую железную цепь. Марихен посмотрела на меня и одобрила.

— А теперь, младшее временное привидение, — скомандовала она, — следуй за мной.

И полетела вверх по винтовой лестнице на башню замка. А я поскорей за ней. Только в ночной рубашке очень быстро не получалось.

— Хи-хи! — хихикала на лету Марихен.

— Ху-ху! — кричал я на бегу и гремел своей цепью.

— Подходяще, — вновь одобрила она.

Мы уселись у верхнего окна башни и стали наблюдать за деревенской улицей. Было уже поздно. Светила луна, было тихо. Только из деревенского трактира ещё слышался шум.

— Сейчас начнётся работа, — сказала Марихен. Она увидела, как дверь трактира открылась.

Какой-то человек вышел, постоял у дверей, посмотрел на луну и пошёл по дороге мимо замка.

— Давай! — скомандовала Марихен.

Она вылетела из окна и полетела вдоль стены, крича:

— Хи-хи, хи-хи!

И махала рукавами ночной рубашки.

А я кричал из окна: «Ху-ху! Ху-ху!» — и бренчал цепью. Это был адский спектакль. Прохожий в испуге оглянулся, увидел Марихен, меня да как припустит! Даже один раз упал от страха.

Тут «хи-хи» и «ху-ху» понеслись ещё громче.

Человек вскочил и быстрей молнии помчался к своему дому.

— Что с тобой? — спросила жена, открывая ему дверь. — На тебе лица нет.

— Привидение, — едва сумел выговорить он. — Там… за мной… гонится привидение.

— Ах, привидение! — рассердилась жена. — Сидел бы поменьше в трактире.

До полуночи мы пугали поздних прохожих. Ужасно было смешно, что взрослые люди так нас боятся. Потом мы стали носиться по замку, опрокидывая столы и стулья, и всё кричали: «Хи-хи! Ху-ху!» Шум и стук поднялся жуткий.

Да, пугать людей на пару с настоящим привидением оказалось действительно интересным делом. Не каждый день такое случается.

Наконец я устал, и Марихен проводила меня домой. Мы возвращались лесом, через Виселичную гору. Ночь была тёмная, но мне было теперь ни капельки не страшно. Кого было бояться? Привидения? А разве я сам не был только что привидением?

Марихен порхала вокруг меня и освещала дорогу маленькими пляшущими огоньками. Они вспыхивали в ночи голубоватым светом.

Возле дома я отдал Марихен длинную рубашку и цепь, мы попрощались. Потом из окна я смотрел, как она улетает через Виселичную гору в свой замок.

— В общем, оказалось, что привидений на самом деле бояться нечего, — так я закончил свой рассказ.

— Конечно, — согласился Якоб. — Особенно если знать, что их вообще не бывает.

— Наверное, когда их перестают бояться, им становится неинтересно и они исчезают куда-то, — сказал я. — Во всяком случае, теперь они очень редко встречаются. Может, скоро их не останется вовсе.

— Как мамонтов? — спросил Якоб.

— Вроде того.

Мы помолчали. Потом Якоб сказал:

— Но я верю, что ты взаправду видел эту Марихен. Совсем выдуманные сказки мне не так нравятся. Рассказы из собственной жизни всегда интересней.