Дикий, дикий запад

Чарльз тоже.

Вилки чужие, ему ли до них дело.

– Семьям девушек даже платили что-то. Заключали договор, который гарантировал замужество.

– Но за соблюдением его следить было некому?

– Именно, - леди Элизабет слегка нахмурилась. – Мне не… стоит говорить о таком, но здесь быстро забываешь, что такое приличные темы для беседы. Как бы то ни было, предприятие существовало за деньги Уильяма, мой же супруг был поверенным. Девушек продавали на аукционах. И здесь уже зависело от того, кто заплатит. Кто-то и вправду покупал себе жену. Но большей частью несчастные уходили в… определенного рода заведения, где на них вешали долг за перевоз, обслуживание.

Неприятная тема.

Не для вечернего чаепития. И матушка определенно пришла бы в ужас. Тем лучше, что матушки здесь нет. А Чарльз должен знать, что его ждет.

Не его.

Но о том он старался не думать.

– Некоторых девушек Уильям оставлял себе. Не только девушек. Мужчины тоже поселялись в Змеином доле. Я не уверена, что все они местные, скорее уж по некоторым обмолвкам можно судить, что вслед за Уильямом прибыли его… скажем так, единомышленники.

– И никого это не обеспокоило?

– Кого? – леди Элизабет приподняла бровь. – Землю он купил честно. В местные дела не лез, а остальное… никто не жаловался. Здесь не принято лезть в дела соседей. Хотя… лет пять тому, Эдди, ты должен помнить, случился конфликт, когда дочь мирового судьи объявила, что жаждет душевного просветления и уходит в общину.

– И?

– И ушла, - прогудел Эдди. – Дура она была. Полная.

– Была?

– И осталась. Я так думаю, - вилку Эдди положил рядом с фарфоровым блюдом. – На деле сбежала. Взяла в сопровождение двух невольников, няньку да отправилась искать приключений.

– Уильям вернул её.

– Вернул?

– Еще до того, как судья созвал… желающих погулять в долине. Самолично явился, - леди Элизабет сцепила тонкие пальцы. – И девушку привез, и невольников, и няньку. После долго беседовал с судьей Смитом, и на следующий день Нэнси отправили в Бристон, к тетушке.

– Но почему…

– А зачем? – в глазах леди Элизабет таилась бездна терпения, без которого в этой глуши, кажется, было не выжить. – Что он получил бы с ней, кроме проблем? Смит злопамятен. А война никому не интересна. Главное, что после того машманы стали показываться в городе. Нечасто, да, но… впечатление произвести они умели. Женщины в темных платьях. Мужчины, которые не пьют, но с оружием. Они стали торговать. Виски. Звериные шкуры. Вяленая рыба. Змеиный яд опять же. А судья Смит довел до всех, что не стоит задирать хороших людей. Потом к ним ушла Веселая Мэри, решив начать новую жизнь…

…о старой Чарльз догадался по имени.

– …и объявилась весьма скоро, стала рассказывать подругам о том, до чего неплохо там живется. О доме, о муже. В общем, еще несколько девушек решили переменить судьбу, что вызвало некоторое недовольство. Однако вновь же, Уильям счел нужным разрешить конфликт.

– Забашлял.

– Выкупил, Эдди. Или, правильнее будет сказать, закрыл долги. И заявил во всеуслышание, что община будет рада принять любого, однако сперва этот человек должен или решить свои дела в миру, или же обратиться к Уильяму за помощью, а тот, в свою очередь, подумает, стоит ли связываться.

Хитрый, засранец.

Чарльз весьма себе сомневался, что этот самый Уильям так просто брался спасать всех.

– К слову, после этого ни Мэри, ни её подруги в городе больше не появлялись, с чего пошли слухи, что жить среди машманов не так и хорошо. Во всяком случае, я не слышала, чтобы кто-то еще ушел к ним. Хотя порой в городе и появлялись молодые пары, которые вскоре исчезали на дороге в Змеиный дол.

Как Августа.

Чарльз закрыл глаза, силясь справиться с болью и страхом. И совестью, которая нашептывала, что он сам виноват. Не уследил. Не заметил. Не… и вообще сразу надо было ехать, а не слушать советчиков.

Напишет.

Вернется.

Куда ей деваться от семьи… выходит, что есть куда.

– Вам следует взять с собой Милисенту, - этот поворот беседы был, мягко говоря, неожиданным.

Причем, кажется, для всех, включая саму девицу, до того с преунылым видом ковырявшую пудинг.

– Уильям сильный маг. Очень сильный маг, - леди Элизабет снизошла до объяснений. – Вам, возможно, будет неприятно слышать, но… вы слабее.

Слышать было и вправду неприятно.

– Силу его в той или иной степени унаследовали все сыновья. Именно потому война – не то, что вам нужно. Проникнуть в долину незаметно, Эдди, тоже не выйдет.

– Но…

– Это весьма… специфическое место. По сути Змеиный дол – узкая лощина, которая возникла между горами. Маги несколько изменили её, расширили, однако естественная защита сохранилась. Ведут в долину несколько дорог. По одной можно добраться верхом и даже с фургоном, прочие же преодолимы для людей подготовленных. Но и перекрыть их столь же легко.

– Думаете, охраняются?

– Практически уверена. Уильям – человек очень осторожный. Изворотливый. Беспринципный. А потому самый простой вариант – просто объяснить ему свой интерес. И предложить сделку. От денег он не откажется.

Деньги, как подозревал Чарльз, старый засранец тоже получит, усилиями Бишопов… которые… надо бы у матушки поинтересоваться, не приходятся ли оные какой-нибудь родней Сассексам? Скорее всего, приходятся. Там, если копнуть, все друг другу в какой-то мере родня.

– А я зачем?

– Затем, деточка, что… условия могут быть разными. Уильям… - в руках леди Элизабет появилась серебряная ложечка, которая описала по столу полукруг. – Ко всему прочему Уильям болезненно самолюбив. Незадолго до смерти… моего супруга он появился в доме. Пришел предложить мне убежище. Дом, меня достойный.

Голос все-таки дрогнул.

– Он клялся, что оставит всех прочих жен, что, если пожелаю, оставит и долину. Обещал увезти меня в Бристон. Многое обещал…

– Вы отказались?

– Я была замужем, - это прозвучало так, что и тени сомнений не возникло: сколь бы неудачным ни было замужество, но брачные клятвы для леди Элизабет – не пустой звук. – Тогда… он сказал, что будет ждать. Что однажды я пойму, сколь нуждаюсь в нем. И тогда приду сама.

– Вы…

– Милисента – моя дочь. Он помнит о ней.

– Помнит? – девица нахмурилась.

– Подарки на Рождество, - а вот братец её был куда более догадлив. – Это… он?

– Он.

– И ты…

– Уильям, может, не лучший человек в мире, но далеко не худший. С вами он может просто-напросто отказаться разговаривать. А вот Милисенту выслушает. Только…

Она замолчала ненадолго.

– Эдди, она должна вернуться обратно.

– Да, мама.

Глава 4 В которой герои обсуждают разницу между Востоком и Западом, а еще заключают сделку