Дикий танец Жасмин

— Не лги, мой друг,

Ведь нам осталась ночь.

И в эту ночь

Не смогут нам помочь.

Огненный свет сменится вдруг Тьмой.

Пойми, остались только мы с тобой.

Не лги, мой друг,

Рассвет нам не видать.

Пора, пора

В последний бой вставать.

Холодная вода утопит слезы на щеках.

Так забери же у меня мой страх.

Не лги, мой друг,

Земля к себе зовет.

А так хотелось

С ветром да в полет.

Воздушный кокон скроет от обид.

Противник в эту ночь не победит.

Не лги, мой друг,

Упасть никак нельзя.

За нами город,

Люди и земля.

И целый мир за грудью нашей скрыт.

Никто из нас не будет позабыт.

(Автор: Любовь Огненная)

Слезы стекали по щекам, а я больше не смотрела в окно, потому что была неспособна открыть веки. Боль оплетала сердце, пронизывала кожу, выворачивала внутренности. Воздуха не хватало, как если бы его отключили вовсе.

— Грустная песня. Ты услышала ее в Шагдарахе? — тихо спросил названый отец.

Не ответила. Горло сдавило спазмом. Эту песню всего раз пела мне нянечка, а она в свою очередь услышала ее от своей бабушки, которая, будучи ребенком, застала войну. Тогда — несколько веков назад — люди бились, желая отхватить больший кусок. Сегодня же ничего не изменилось, да только я не желала играть по их правилам.

Потому что, в отличие от них, я собиралась бороться за жизнь.

Карету отчетливо тряхнуло, кони заржали, а гвардейцы, которые все это время вели себя тише мыши, бурно выругались. Посмотрев на Ранисаха с немым вопросом, проследила за тем, как он выходит из остановившегося дормеза. Отсиживаться не желала.

— Что происходит? — спросила громко.

— Ваше Величество, вернитесь, пожалуйста, в карету, — стоя ко мне спиной, ответил лорд Арокос.

Выглянув из-за его спины, я обвела взглядом дорогу, которая была сплошь усыпана толстыми стволами деревьев, с которых еще не опала зелень.

— Чему вы смеетесь? Мы потеряем время, прочищая путь, — зло ворчал мужчина, кивая гвардейцам.

Ночь. Пустынная дорога, перегороженная препятствием. Охрана, которая пошла эти препятствия разгребать, вместо того чтобы выполнять свои прямые обязанности. И он еще спрашивает, чего я смеюсь?

Я их ждала. Едва сверху послышался шелест, я уже была готова ко всему. Только трое в черных платках, скрывающих лицо. Они прекрасно знали, что идут на смерть, а оттого были полны решимости исполнить свою миссию быстро. Правда, не ведали, что история с деревьями на дороге — это банально и предсказуемо.

Прижав запястья к подбородку, я успела закрыть шею, но все равно вскрикнула, когда острое лезвие сабли впилось в кожу рук, одним рваным движением разрывая плоть. Специально упала на колени. В темени ночи и не разглядишь, успешно они выполнили свою миссию или неуспешно, да только я почти сразу схватила самоубийцу за руку, в секунду выпивая его жизненную силу. С каждым разом поглощение проходило все быстрее, и это не могло не радовать, потому что иногда именно эта лишняя секунда и стоит жизни.

Не могла себя излечить. Ощущала, как кровь, будто водопад, единым потоком покидает мое тело, впитываясь в одежду. Не пыталась встать с дороги. Видела образы, тени, что мелькали в темени ночи, время от времени разрывая лесную тишину хрипами и звоном металла. Понимала, сегодня мы еще поживем.

— Ты как? — спешно опустился рядом со мной Ранисах, а я оторопела от его обращения. Это когда это мы успели стать друзьями? Между первым и вторым нападавшим? — Не шевелись.

Из его ладоней к моим запястьям потекли золотистые потоки. Почему-то я не знала о том, что мой телохранитель целитель, но теперь хотя бы ясно, отчего Драйян так настаивал именно на кандидатуре лорда Арокос. Для меня он был не только нянькой и защитником в этом путешествии, но и личным лекарем.

— Спасибо, — удивленно поблагодарила я, принимая его руку, чтобы встать.

— Не за что. Тем более учитывая то, что я вынужден завершить вашу прогулку. Дальнейший путь мы проделаем Тьмой.

Глава 21: Узы любви и дружбы нередко сильнее кровных

Жасмин

Я не хотела. Не хотела настолько, что была готова взобраться на Белокурого Демона и сбежать прямо сейчас, но Ранисах, видимо, что-то такое прочел в моем взгляде, потому что, взяв под локоток, самолично довел до кареты и усадил на скамейку, наказав моему отцу не спускать с меня глаз.

Устраивать скандал и ругаться я не стала. Понимала, что это бесполезно, да и нервы и так ни к черту. Если тратить их еще и на телохранителя, можно совсем свихнуться, так и не добравшись до Реверонга.

Дормез тронулся с места где-то через минуту, но Ранисах к нам в карету вернулся только через три, когда экипаж вновь остановился. Выглянув в окно, я с удивлением и любопытством рассматривала незнакомый пейзаж, но при этом родные взору постройки. Чтобы не изводить себя, решила спросить прямо:

— Мы уже перенеслись?

— Да, — спокойно ответил лорд Арокос, а я вдруг поняла, что на своих двоих больше Тьмой путешествовать не буду никогда. Я даже не заметила перехода, находясь в карете, тогда как в первый раз, когда меня переносил Драйян, была готова познакомить окружающих со своим обедом. — Мы на территории Герхтара. К утру будем в пирстве де Ламаш. Советую вам поспать.

Собственно, забота Ранисаха меня приятно удивляла, а потому спорить не стала. Забравшись на скамейку с ногами, я свернулась калачиком и накрылась пледом. Время от времени открывала веки, слушая голос отца, который все никак не мог прийти в себя после нападения. Он сокрушался о том, что лорд Арокос не в состоянии защитить меня. Чуть ли не похоронил, но его речь вдруг оборвалась. В который раз открыв веки, я никого в карете не обнаружила. Но уже через минуту мой телохранитель вернулся, да только без короля.

— Я решил, что без Его Величества нам будет спокойнее, — сухо обронил мужчина, пытаясь удобнее усесться на скамейке. — Да он сможет нормально выспаться в своей постели.

Коротко улыбнувшись, я бросила в мужчину одну из подушек. Почему-то он меня несказанно раздражал, а потому я намеренно хотела попасть ему по голове, но шельмец орудие мести поймал и благодарно кивнул. Ночь выдалась спокойной, а вот утро не предвещало ничего хорошего.

Во-первых, в крышу дормеза огромными каплями стучался дождь. Он и разбудил меня в это холодное промозглое утро, а вот мой телохранитель нагло спал, не обращая внимания на шум и на то, что его гвардейцы и кучер наверняка промокли до кальсон.

Во-вторых, взгляд мой опасно задержался на лице мужчины, которое выглядело безмятежным, а также на его теле, которое едва ли было прикрыто рубашкой с глубоким вырезом. Плащ его оказался лежащим на мне поверх пледа, но сам Ранисах замерзшим не выглядел, хотя мои зубы давно отбивали дробный ритм.

Ну, и было, конечно, в-третьих. Карета стояла перед воротами пирства, но нам никто не торопился открывать. Серые каменные стены возвышались, будто скалы над пропастью, а я словно видела их впервые. Отчего-то в моих воспоминаниях старинная крепость утопала в ярких красках и была похожа на сказочный замок, но на деле сейчас выглядела последним оплотом надежды.