Дикое царство. О чем поет Север

– Ты, гнилая мерзость! Людоед! Тебя интересуют дети? В тебе вообще нет ничего адекватного...

– Дети значит. Нет. Они меня не интересуют если их осталось меньше пятидесяти. Вряд ли клан восстановится в ближайшие сто лет так, чтоб дать отпор. А когда восстановится… все забудется.

– Я не забуду.

– Вот и проблема. Зачем пришла? Отомстить?

Я постаралась выпрямить спину, насколько это было возможно в моем состоянии и медленно улыбнулась.

– Значит, да. Но не стала. Передумала или кишка тонка?

– А может я умею различать тварей и нормальных людей? У меня нет желания устраивать мясорубку.

– Или ты не добралась до Солена. Как насчет сделки, Эстер?

– Я сделки с червями не заключаю.

– А ты подумай… Ты ведь жаждешь его крови?

– Нет.

– Неужели? Неужели ты не хочешь вонзиться своими клыками ему в глотку.

– Хотела, возможно хочу. Но еще больше хочу в твою! Это ты…! – я задохнулась толи от эмоций, толи от слабости. Закашлялась. – Ты убил мою мать.

– По приказу Солена. Я простой солдат.

– Не прикидывайся обычным слугой или солдатом! Это вы надавили на династию.

– Это тебе Дарий рассказал? Так ты считаешь Солена невинной овечкой? – он присел передо мной на корточки и поднял мое лицо. – Какая красивая сильная девушка, дочь вожака… а такая глупая. – Он погладил меня по щеке, я дернулась, чтоб укусить его, но он ударил меня по щеке. Не сильно, но ощутимо. Щека начала гореть.

– Ты… – я редко ругалась, но выплюнула из себя оскорбление. – Убери грязные руки.

– Смотри на меня! – крикнул он, поднимая мою голову. Я уперлась в него взглядом, надеясь, что он передает мою ненависть. – А теперь отвечай, считаешь его невинной овечкой.

– Нет.

– Хорошая девочка. – Он потрепал меня по волосам, словно собаку. – Давай заключим сделку. Я отпущу тебя, дам тебе все, что нужно, чтоб убить Солена.

– И повесишь все на меня?

– Да, разумеется. Но я дам тебе бежать, возможно, буду преследовать тебя, но лишь для видимости. А затем вернусь и скажу, что убил тебя. Ты и твои близкие, кто остался будут жить спокойно, зная, что отомщены.

– Ты будешь жить… и Шрейден, – покачала я головой, пытаясь сбросить его руку с лица.

– На войне без жертв не бывает. Поступись гордостью хоть чуть-чуть, а иначе очередной жертвой будешь ты. А Солена и так убьем. Но хотелось бы сделать это без переворота. Народ любит династию, как ни крути.

– Хочешь показать себя героем?

– А тебе чуждо тщеславие?

– Мне чуждо вранье!

– Ох, дорогая моя, а что тогда твоя эта фраза как не вранье? Разве ты не обманываешь Дария и всех в Доме? Ты – маленькая лгунья.

Я промолчала, сжала челюсть, чтоб не плюнуть ему в лицо. Этим я себе бы не сделала лучше.

– Так что насчет сделки?

– Катись в логово к змеям!

– Если не будешь сотрудничать тебе же хуже. Я раскрою тебя всем, и ты будешь прилюдно казнена. Или подожди… а может быть Дарий пригрел тебя? Будешь казнена вместе с ним.

– Он не знает, кто я.

– О, пытаешься спасти его шкуру? Я оставляю тебя подумать об этом!

Он ударил меня снова по лицу. Я облизала губу, кажется он мне разбил ее, текла кровь. Ее солоноватый вкус во рту отрезвил меня, я зарычала.

– Слишком много зверинного, – бросил он.

Шердиз зажал мне лицо и влил мне горькую настойку. Аконит.

– Не убьет тебя, не переживай. Но вдруг ты еще и притащила шавку свою, а мне он незачем. Не свяжешься с ним.

Голова начала ужасно гудеть, он толкнул меня, и я упала на каменный пол. Услышала, как дверь захлопнулась, и только после этого я позволила слезам скатываться по моему лицу. Тихо и беззвучно.

***

Когда я очнулась в следующий раз, меня грубо потрясли.

– Проснись, – сказал женский грубый голос.

Я разлепила глаза. Передо мной стояла девушка с черными волосами, забранными в косу. Она скривилась при виде меня.

– Какая ты грязная… Вставай.

– Куда?

– Развяжу ноги на пять минут, можешь сходить туда, – она показала мне на дальний угол. – Выкинешь что-то и это, – она достала кинжал, – окажется в твоем теле.

– Ладно.

Это было унизительно, но не унизительней, чем если бы я занималась физиологическими потребностями под себя.

Я вернулась к девушке и снова села, она дала мне кружку в руки.

– Это вода, – холодно сообщила она.

– С чем-то еще?

– Я в нее не плевала. Шердиз, полагаю, тоже. Пей уже.

Значит, она не знает, кто я. Мои домыслы подтвердились, когда я заметила, как внимательно она смотрит на мои связанные руки, которыми я еле-еле держала кружку. Ее взгляд источал дикое любопытство, когда веревки сдвигались по коже, и на запястьях появлялись новые ожоги. Но она ничего не спрашивала и не говорила.

Я сделала пять глотков, а затем она забрала мою кружку и связала мне ноги.

– Еды тебе не положено. – Мне показалось, или я уловила в ее голосе жалость? Наверное, показалось.

Дверь снова захлопнулась, а я стала засыпать. Аконит или обычные сонные травы. Было не важно, что подсыпано в воду. Но держать глаза открытыми было невыносимо, и я снова отправилась в небытие.

***

Когда я в следующий раз очнулась, было чуть лучше в голове, видимо действие аконита слабло. Но вместе с тем и выросла слабость в теле. Сколько я уже без еды и с малым количеством воды? Я потеряла счет времени. Вполне возможно, что прошло несколько часов, а может и дней. Учитывая, что земля подо мной была чистой, я надеялась, что часов. Но аконит вызывает потливость и обезвоживание… Так что, вполне возможно, что и несколько дней прошло.

Дверь открылась спустя пару часов, кажется. Это снова была та девушка, чтоб развязать мне ноги и напоить меня.

– Ты слабая. Разрешили, чтоб ноги я тебе не связывала.

Я кивнула. Ноги еле меня держали. Когда она вышла, дверь не закрылась. Вместо этого зашел Шердиз.

– Ну, что? Одумалась?

Я промолчала. Не было сил говорить. Спорить и скалиться тоже.

– Не хочешь, значит по-хорошему? Дарий тебя ищет, весь Дом на уши поставил. Но Шрейден ничего не знает.

– Это твои тигры напали на нас? – вспомнилось мне.