Дикое сердце

— Кто здесь? — спросила она. — Индиго, это ты? Никого. Нахмурив брови, Эми переступила через порог. Взгляд ее остановился на столе. Три красные розы стояли в одной из ее ваз. Не иначе как с клумбы Лоретты. За ее домом под защитой деревьев еще оставалось несколько цветущих розовых кустов. Чувствуя, что вся покрылась мурашками, она обернулась и увидела, что ее чугунная сковорода стоит на плите, до краев наполненная жареными картошкой, ветчиной и яйцами. Она пощупала кофейник. Только что вскипел. Все так же на цыпочках она вернулась в гостиную посмотрела на входную дверь. Все засовы были закрыты. '

— Эй! — Голос у нее сел. — Свифт, это ведь ты! Никакого ответа.

Чуть не бегом обойдя свой маленький домик, Эми заглянула во все места, где можно было спрятаться, и закончила поиски в спальне. В совершенной растерянности она остановилась на лоскутном коврике, уперев руки в бока. Как он мог войти, приготовить завтрак и опять уйти, когда дверь заперта?

Внимание ее привлекло какое-то красное пятно на подушке. Там лежала еще одна красная роза. Она осторожно подошла, не сводя с нее глаз. Вставая с постели, она ее не заметила.

Свифт. Он каким-то образом проник в дом, а потом ушел. Несмотря на безупречную красоту розы, Эми была уверена, что ее оставили не из романтических побуждений. Он хотел этим что-то ей сказать. Что? Да ясно же. Запирай свои двери и окна. Запоры меня не остановят. Ничто не остановит. Я стоял над тобой, когда ты спала, а ты даже и не догадывалась, что я здесь.

Она постучала себя ладонью по груди, стараясь вновь обрести дыхание. Ей нужно что-то сделать, чтобы отвадить его, и сделать это надо как можно скорее.

Топор опускался вновь и вновь, пока чурбан не разваливался на две половинки. Пот заливал Свифту глаза, но он продолжал колоть, правда, уже сомневаясь, что у него хватит терпения на весь запас дров Охотника.

Маленькая трусиха! Она ушла в школу, как будто ничего не случилось, даже не посмотрев в сторону дома Охотника. Как долго ему надо будет еще подталкивать ее, чтобы она ударила в ответ? Свифт стиснул зубы, с остервенением опять замахиваясь топором. Он ожидал от нее большего. Ну хотя бы какого-нибудь сопротивления. Даже если она вся дрожит при виде его.

Задохнувшись, Свифт всадил топор в колоду и оперся на него. Что с тобой случилось, Эми? Она пряталась в своем доме целых четыре дня. Можно подумать, что она лишилась чего-то самого важного. Он понимал, что она боится его, но не до такой же степени! Куда делась ее гордость? И тот неустрашимый характер, который он знал? Теперь ее единственным ответом на все происходящее была испуганная бледность и дрожь в коленях.

Печальная улыбка искривила его губы. Признайся, Лопес, в глубине души ты надеялся, что ей понравятся розы, что вместо того, чтобы продолжать не замечать тебя, она даже скажет «здравствуй» и объявит мир.

— Мистер Лопес!

Свифт обернулся на голос, недовольный собой, ибо позволил кому-то подойти к нему незамеченным. Он может считать себя покойником, если такое будет часто повторяться. Взгляд его остановился на высоком, плотно сбитом мужчине, шедшем прямиком к нему, распугивая кур Лоретты, копавшихся во дворе в поисках зернышек. Солнце играло на бляхе на рубашке мужчины. Свифт выругался себе под нос.

— Вы, должно быть, шериф Хилтон?

Представитель закона кивнул и остановился, не доходя нескольких футов до Свифта и беспокойно поглядывая на его револьверы.

— Извините за то, что мне приходится представляться таким образом. Но на вас была подана жалоба.

Свифт вытер пот с лица, глядя в сторону школы.

— Я понял это, когда увидел ваш значок. Она грозилась пойти к вам. Но я не думал, что она и вправду пойдет.

— Вы ошиблись. — Шериф Хилтон нахмурил брови. — Я так понял, что вы прошлой ночью входили в дом мисс Эми без ее разрешения… дважды. Вы не будете этого отрицать?

Свифт сильнее сжал ручку топора.

— Нет.

— Сдается мне, что мужчина мог бы найти для себя более интересное занятие, чем мучить беззащитную женщину.

Завтрак и розы считаются мучением? Свифт переступил с ноги на ногу.

— Беззащитную? Похоже, вы плохо знаете Эми, шериф. Да в нее дьявол вселяется, когда ей вожжа попадает под хвост.

Шериф поскреб подбородок.

— И тем не менее, я намерен настаивать, чтобы вы оставили ее в покое. Могу я заручиться вашим словом на этот счет?

Свифт распрямил плечи.

— Нет, сэр, не можете.

Шериф снова бросил взгляд на револьверы Свифта.

— Однако вам придется дать его, или я посажу вас под замок. Я понимаю, что она хорошенькая маленькая штучка, но есть другие способы ухаживать за дамой. И вламываться в ее дом не является одним из них. — Поджав губы, шериф твердо встретил взгляд Свифта. — Я знаю вашу репутацию. — Голос его слегка дрожал, когда он говорил это. — И понимаю, что вы можете застрелить меня на месте, потому что я не так быстр, как вы. Но я должен поддерживать законность. Вы не можете безнаказанно докучать беззащитной женщине в моем городе. Пройдемте со мной.

Свифт это оценил.

— Я еще не застрелил ни одного человека, пока тот сам первым не хватался за револьвер, — процедил он сквозь зубы.

Шериф несколько успокоился.

— Я не настолько глуп, чтобы хвататься за оружие.

Взбешенный, Свифт вырвал топор из колоды, отбросил его в сторону и потянулся за рубашкой.

— Когда мисс Эми подавала свою жалобу, она случайно не упомянула, что мы с ней обручены?

В глазах шерифа мелькнуло удивление.

— Обручены?

Свифт медленно подошел к нему, выпростав руки из рукавов рубашки и застегивая пуговицы.

— Вот уже пятнадцать лет. По законам команчей она моя женщина.

— Что-то не припоминаю, чтобы она упоминала об этом. Однако законы команчей меня мало интересуют. А законы белых людей запрещают мужчине терроризировать женщину.

— Терроризировать? Я приготовил ей завтрак и оставил несколько красных роз!

Слегка сбитый с толку, шериф обдумал эту порцию информации и вздохнул.

— Иногда женщины бывают необъяснимыми. Свифт подошел к нему вплотную. Стараясь казаться невозмутимым, хотя в нем все кипело, он сказал:

— Полагаю, вы и правда можете посадить меня под замок. Но как надолго? На день, на два?

— Я думаю, дня хватит, чтобы немного остудить вас. Но все было бы гораздо проще, если бы вы просто согласились оставить ее в покое.

— Этого я сделать не могу. — У него свело желудок от одной мысли о тюрьме. — А насчет «остудить» вы рассчитали неверно. В ту же минуту, как только я выйду от вас, я пойду прямо к ней домой и буду трясти ее, пока у нее не застучат зубы. Она завела дело слишком далеко, впутав еще и вас. И это из-за роз! Не могу поверить.