Диктатор. Дилогия

В большой комнате вокруг круглого стола уселась вся наша команда. На столе были расставлены легкие мясные закуски, фрукты, бутерброды и безалкогольные напитки. Тут же, посередине, лежал договор, на котором было восемь подписей кровью.

– Итак, - начал заключительное совещание Бьерн, - хочу поздравить нас всех с завершением совместной работы. Но для начала, сладкое!
– Бьерн направил палочку на контракт и произнес: "Калкуло!" На стол из листа контракта вылетело восемь кожаных кошельков и с приятным металлическим звяком упало по одному перед каждым магом. Кошельки были абсолютно средневекового вида, мешочком. Потянув в стороны завязки своего, я сверху обнаружил бумажку с надписью: "4923.3.6".

– Это в галеонах, чистыми. За вычетом всех трат на потраченное снаряжение, лечение и гильдейских пятидесяти процентов налога. Теперь следующий, немного печальный момент. Жабо?

– Чужой, - обратился ко мне француз.
– Честно говоря, ты молодец. Слишком редкое это сейчас качество - спасти другого ценой своей жизни. Все магглы опошлили, и вслед за ними мы, маги, тоже подхватываем эту заразу, забывая о непреложном воздаянии от Магии. Так вот, о чем я. Пока ты лежал в отключке, я и Ваджра смогли обследовать тебя. Из трех попавших в тебя заклинаний, два оказались довольно простыми. Костедробилка и Призыв-скарабеев-пожирателей-плоти ерунда. Жуков подавили, Костероста ты курс пропил и сейчас опять как новорожденный. Но вот третье... Мы долго искали его по справочникам, спасибо Бьерну за предоставленную библиотеку, и в итоге нашли. Сейчас это проклятье называется "Отцеубийца". Собственно говоря, по своему действию оно равносильно принятию магической клятвы в формулировке: "клянусь убить своего отца, или лишусь своей магии". В принципе, вся сложность решения тебе понятна.

– И так сложную ситуацию ухудшает, если ты единственный ребенок в роду или наследник титула Лорда. Если ты не... выполнишь условия договора, то полностью потеряешь всю свою магию, как только твой отец умрет. Не от твоей руки, я имею в виду, умрет. Если же ты убьешь своего отца, то останешься магом, но получишь метку предателя крови. Сквибы ничего не наследуют в магических семьях, это общее правило. Предателей крови несчадно искореняют, - добавил Заг.

– И что совсем плохое. Поганое свойство проклятий, полученных в Долине Царей, что они абсолютно неснимаемые. Прости. Мне жаль, - закрыл вопрос Бьерн.

– Вопросы есть? Нет, тогда прощайтесь.

– ?

– С закрытием контракта лица исчезнут из вашей памяти...

– Подождите, - перебил капитана Наваха.
– Я тут проконсультировался кое с кем. Ведь есть возможность не забывать?

– Конечно! Мы в нашей тесной компании уже давным-давно не включаем этот пункт. Ты хочешь помнить?

– Да. Надеюсь, Чужой не откажется в симметричной клятве?

– Конечно, - ответил я.

– Капля крови на пергамент, словесная формула такая: "Я, твое гильдейское имя, разрешаю, его гильдейское имя, помнить меня", - Бьерн посмотрел на нас с некоторым умилением. Как на совсем детей. "Не завидуй!" - глядя в глаза легилименту подумал я. Итальянец в ответ только подмигнул, дескать: "Я белой завистью! Ты еще такой молодой... У тебя все впереди!".

– Я, Наваха, разрешаю Чужому помнить меня, - капнув кровью, произнес испанец.

– Я, Чужой, разрешаю Навахе помнить меня, - зеркально повторил я действия мальчишки.

– Я, капитан Бьерн, визирую вашу клятву. Да будет так. Есть ли еще какие-то просьбы или вопросы? Все ли согласны с дележом?
– дружное молчание стало ему ответом.
– Отлично. Кладите свою руку на мою. Итак. Контракт закрыт!
– и стало темно.

Придя в себя в своей комнате, я первым делом проверил память. Я помнил все о походе, помнил приключения, помнил боль, помнил Древо, но... я полностью забыл лица Катаны, Томагавка, Бьерна, Ваджры, Жабо и Зага. Хотя, с точки зрения чистой логики, если я чего-то забыл, то я и помнить это не буду, что забыл. Остается надеяться на магию и репутацию Гильдии.

С забытыми лицами, кстати, очень любопытное ощущение. Наиболее похоже на феномен, называемый "на-кончике-языка": вот вертится на языке слово, а не вспомнить; так и лица моих товарищей. Единственным результатом длительных попыток было только раздражение, быстро переходящее в бешенство.

В дверь постучали и, не дожидаясь моего ответа, распахнули. На пороге комнаты стоял спасенный мною мальчишка, но в каком виде! Изящный костюм в испанском или итальянском стиле, гордая посадка головы, на пальцах - золотые кольца, начинающийся детский пушок гладко выбрит, а волосы уложены в изящную прическу. Испанский гранд (микро-версия), да и только!

– Гильермо Риккардо де Лусеро-и-Кармона, наследник рода Лусеро приветствует вас, сэр, - в вычурном поклоне склонился передо мной мальчик, которого я до этого знал как Наваху.

– Винсент Логан Крэбб, наследник рода Крэбб к вашим услугам, кабальеро, - постарался не ударить в грязь лицом и я.

– Рад познакомиться!
– вся напыщенность с парня мгновенно слетела, и он быстро заговорил.
– Винс, прости, но сейчас я дико спешу. Мне срочно надо домой. Меня, поди, мои уже сто раз обыскались.

– Неужели твой отец не знает, где ты? Здесь же есть недалеко птичник, откуда заносят почту в ненаносимое.

– Ну, не совсем, - отвел взгляд Вильям, именно так по-английски звучало настоящее имя Навахи.

– У-у-у! Ты что, сбежал?
– догадался я.

– Ага!

– И какие у вас в Испании в ходу телесные наказания?

– Тебе лучше не знать, поверь! Слишком много мы подхватили от инквизиции, - Рик передернулся.
– Одно хорошо! Меня с осени, наконец, отдадут в Эскуэла де ла Магика, так что не так уж долго мне мучиться! Я поспрашиваю у отца и учителей в школе по поводу твоего проклятья. Быть может, если не снять, то, может, перевести, обмануть или усилить, но изменив, его как-то можно.

– Благодарю.

– Пиши мне! И помни, что бы у тебя ни случилось, как бы ты ни поступил, кем бы ты ни стал, у тебя теперь навсегда есть лучший друг! Клянусь, да будет магия свидетельница моим словам!

Новоявленный лучший друг убежал, а я остался стоять в комнате, немного растроганный. Ох уж эти темпераментные испанцы! Но приятно, ничего не скажу, даже такому старому цинику как я.

Закрыв дверь, я проверил сундучок. Все, что было дадено Гильдией в поход, у меня исчезло. Черт, нужно было выкупить, как я забыл это? Из вещей у меня таким образом осталась только школьная сумка с парой конспектов, которые я за лето так и не открыл, мешочек с заработанными галеонами да старая рваная одежда, ставшая слегка мала по росту и великовата в талии. И портал до Магического Лондона, данная услуга входила в стоимость контракта.

"Вот много или мало это - пять тысяч галеонов?
– подумал я, подбрасывая кошелек в руке.
– Если смотреть по прямому курсу - копейки, а если по обратному, то я за два месяца заработал на неплохую квартиру. В Москве. В хорошем районе, в Москве. Мог ли я в прошлой жизни заработать за пару месяцев такие деньги? Нет. А значит, дела не так уж плохи. А что до проклятия, будем думать, а пока пожелаем своему отцу только здоровья, а себе удачи."

Я взялся за портал. Впереди меня ждала Косая Аллея и следующий год в Хогвартсе.

"Поехали!"

Часть вторая. Пролог

Школьные каникулы лета 1992 года выдались у лорда Малфоя неожиданно неспокойными. Началось все задолго до наступления лета. Метка Лорда с начала года постепенно темнела, и Люциус отлично понимал, что в действительности это означает. Обратно в кабалу не хотелось совсем, но выбора не было. Да еще и Крэбб-младший воду мутит! Так и жил Малфой-старший в постоянно усиливающемся напряжении, пока в самом конце учебного года, аккурат перед приездом Драко из школы, татуировка разом не выцвела до своего обычного за последние десять лет состояния.