Дилетанты

– Нет, - ответил я, - но они вполне могли быть нанятыми китайцами. Или те убили их с помощью традиционных идеологических клише. Если что-то и впрямь готовится на этом берегу Тихого океана, обитатели противоположного берега вполне могут быть заинтересованы. Недавно я участвовал в операции на Гавайях, так вот там группа молодых людей оказалась накачанной разной политической чушью с помощью опытных агентов Москвы, в первую голову, но и без китайцев там тоже не обошлось.

– Это лишь догадки, - пожала плечами Либби Мередит.

– Так-то оно так, - сказал я, - хотя что-то не верится, что Белман и компания задумали операцию исключительно по собственной инициативе.

– Белман?

– Так звали блондинку в джинсах, Патриция Белман.

– Она хороша собой?

– Что за вопрос?
– улыбнулся я.
– Девочка как девочка. Не секс-бомба, как вы, но вполне ничего. Кстати, если бы вы застегнули блузку, я бы смог лучше сосредоточиться на разговоре и не пытался понять, продолжаете вы меня совращать или нет. И если да, то с какой целью.

Она только улыбнулась, оставив блузку расстегнутой. Вообще, женщины в брюках не вызывают у меня особых симпатий, но эта представительница слабого пола сумела отыграть фору. Разгуливая в полуобнаженном виде со стаканом в руке, она являла собой прямой вызов всем мужчинам сразу.

Я, впрочем, действительно пытался понять, с какой целью она разыгрывает эротическое шоу. Она действовала в этом ключе с момента нашей встречи, но мой инстинкт подсказывал: это спектакль. Она могла вовсе не быть в сути своей невинной девочкой, но, с другой стороны, она также не была сексуальной маньячкой, имеющей обыкновение угощаться виски на рассвете. Вчера у нее был трудный день, и несмотря на то, что как раз впору было вечером и расслабиться, от нее не пахло спиртным. Насколько я знаю, очень немногие из тех, кто любит выпить с утра, не позволяют себе этого и вечером. Стало быть, с какой стати эта дама упорно внушает мне мысль о своей сверхдоступности и подверженности алкоголю?

Я мрачно уставился на нее, а поскольку она сохраняла молчание, то спросил:

– Все это смотрится великолепно, Либби, но все-таки: что это означает?

Ее зрачки сузились, и она застегнула блузку и заправила ее в брюки. Затем посмотрела на меня и после небольшой паузы тихо рассмеялась.

– Наверное, я продолжаю воспринимать вас как Гранта, - пробормотала она.
– С женщинами он был трусоват. Надо было постоянно идти ему навстречу. Когда мы только познакомились, я пыталась предстать перед ним во всем своем великолепии, но ничего хорошего из этого не вышло. Он не смел и прикоснуться к роскошной леди в шикарных туалетах. Ему очень хотелось, но увы... Он боялся вызвать мое неудовольствие, помяв платье или растрепав прическу. Мне пришлось идти на хитрость, сделав так, чтобы он застал меня дома с пыльной тряпкой, в какой-то хламиде, пьющей пиво из банки. Господи, как я ненавижу пиво! Как сказал тот человек из анекдота: лучше бы влить это обратно в лошадь. Но это привычный буржуазный напиток, он помогал нам воспылать страстью друг к другу и сделал свое дело. В полинявшем старом платье, с пятном от пыли на носу, налакавшаяся пива, я выглядела достаточно доступной, чтобы он оказался в состоянии схватить меня и потащить в кровать... Это, конечно, свинство с моей стороны так говорить о нем. Грант был симпатичный человек, хотя, как говорят в Америке, у него не Бог весть как много было между ушами. Ну, а вы холодный и расчетливый негодяй, который знает о женщинах все. Я верно говорю?

– Верно, - отозвался я.
– Если не считать одного: почему эта конкретная женщина так старается произвести на меня неизгладимое впечатление?

– Я, кажется, вас недооценила. Я-то решила, что вы отнесете это на счет вашего обаяния. Так подумали бы многие мужчины.

– В нашей профессии, - сказал я, - люди, которые переоценивают собственное обаяние, умирают очень молодыми. Кончайте, Либби. Вам нужен не я, а что-то другое. Что именно?

– Вы тоже ничего, - промурлыкала она.
– Вы мне, между прочим, очень даже нравитесь.

– Спасибо.

– Скажите мне вот что... Тот подлец с винтовкой, которого вы застрелили... Это, судя по всему, он убил Гранта, да?

– Судя по всему, он. А что?

Она взяла меня за руки и притянула к себе так, что тела наши соприкоснулись. Этот контакт был не случаен. Я напомнил себе, что эта женщина вообще ничего не делала случайно. Какое-то время она пытливо вглядывалась мне в глаза. Потом сказала:

– А то, что я хочу, чтобы вы уничтожили их. Всех до одного.

– Обязательно, - отозвался я.
– Устроят вас скальпы? Или уши тоже отрезать? Или и головы принести в корзинке? Чтобы каждая была завернута в бумажку, как апельсин?

– Шутки в сторону, - сказала она.

– Я серьезно. Я хочу, чтобы вы разобрались с теми двумя - с девицей и высоким типом с собакой. Если есть и другие, разберитесь и с другими. Убейте их всех!
– Она пристально смотрела мне в глаза. Я молчал, и тогда снова заговорила она.
– Вчера вечером я заплатила вам за одного из них. Пожалуйста, не думайте, что я прыгаю в постель с первым встречным. На мне был долг, и я его оплатила.

– Либби, - сказал я, - боюсь, что вы отчаянная женщина. Я не люблю работать с отчаянными женщинами.

– Плохо, - спокойно отозвалась она.
– Очень плохо. Потому как мы с вами повязаны одной веревочкой. Но имейте в виду: за очередной трофей вы получаете очередной гонорар. Меня.
– Она снова замолчала, ожидая моей реакции, а когда таковой не последовало, сказала: - Конечно, если вы предпочитаете деньги, меня это тоже устраивает. Только назовите цену. И уничтожьте их. Всех до одного.

Глава 11

Хэнк так обрадовался, увидев меня, что сперва вылизал мое лицо самым тщательным образом и лишь потом бросился по своим надобностям в кусты. Хотя он и провел всю ночь взаперти, в домике было чисто. Он был и впрямь отличным псом. Он ничего не изгрыз, хотя вокруг хватало предметов, на которых он мог бы вволю поупражняться, если бы захотел.

Мне бы, конечно, следовало немножко поиграть с ним, бросить какой-нибудь предмет, чтобы он принес его обратно, но увы, дела человеческие вытеснили дела собачьи. Я посвистел ему, как только он справил свои надобности, сел в пикап и, нащупав в кармане бутылочку с витаминами, задумался.

Она была по-прежнему там, и, несмотря на все отвлекающие маневры со стороны Либби Мередит, я был готов поклясться, что ни у нее, ни у кого-то еще не было возможности добраться до товара. Я твердо знал, что ночью в номер никто не заходил. Когда я в постели не один, я сплю вовсе не так крепко, как в другие времена. Я мог бы сейчас сделать кое-что и осчастливить мистера Смита, но это не входило в мои первоочередные планы. Я решил сыграть тайного агента попозже. А пока у меня были другие проблемы.

Я выехал со стоянки и двинулся на север. Мне нужно было позвонить, но я не хотел, чтобы меня кто-то мог застать за этим занятием - мне не хотелось отвечать на вопрос, кому я звонил. Правда, я уже один раз звонил в Паско и прячем совершенно открыто, но тогда я неукоснительно исполнял дурацкие инструкции мистера Смита и не видел оснований этого не делать. Теперь же ситуация коренным образом изменилась, и я не хотел ничего предпринимать, не проконсультировавшись с Маком.

Все это время движение было слишком оживленным, чтобы я мог понять, есть за мной хвост или чет. Даже после того, как я оказался за чертой города, создавалось впечатление, будто половина населения штата. Вашингтон двинулась в Британскую Колумбию, но скорее всего большинство этих эмигрантов устремилось в Ванкувер. Когда же я свернул с приморского шоссе на дорогу, ведшую в глубь материка, к стоявшему на границе с Канадой городу Сумас, вокруг стало поспокойнее, но я все же решил подождать еще немного.

Пограничный ритуал не оказался обременительным.

Я доложил своему пограничнику насчет винтовки и дробовика, и он сказал "никаких проблем", напомнив лишь о необходимости держать их разряженными и зачехленными все то время, что я нахожусь в Канаде. Он даже не задал обычный вопрос насчет пистолетов-револьверов, и потому мне не пришлось лгать насчет пушки Нистрома, которая давила мне на бедро. Он спросил, есть ли у Хэнка прививка от бешенства, и когда я показал справку, разрешил мне продолжать путь. Вскоре я уже катил по автостраде с движением в четыре ряда на восток, примерно параллельно границе. День выдался теплый, солнечный, безветренный, а грузовик летел по ровному шоссе, словно локомотив по рельсам. Меня всегда удивляло, сколь немногие американцы ценят прелести обычного грузовичка в полтонны. На шоссе он не уступает в скорости всем прочим машинам, а там, где кончается асфальт, обладает той же проходимостью, что и джип. Прошу понять меня правильно, я имею в виду настоящие грузовички, а не эти новомодные фургончики для доставки того-сего, приобретаемые людьми, тщеславие которых не позволяет им садиться за руль честного трудяги с мотором спереди.