Дилогия об изгоняющем дьявола

— Мне не хочется вас отпускать! — огорченно воскликнула Крис, провожая их к выходу. Отец Дайер в этот момент спрашивал оставшихся, знают ли они слова «Токийской розы».

Крис пожелала сенатору и его супруге спокойной ночи и заперла дверь. На обратном пути она столкнулась с Шарон, которая как раз выходила из кабинета.

— Где Бэрк? — заволновалась Крис.

— Здесь,— успокоила ее Шарон и кивком указала на кабинет. — Отсыпается. Что тебе сказал сенатор? Что-нибудь этакое? Я представляю...

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Крис.— Они просто ушли.

— Я догадываюсь.

— Шарон, объясни немедленно, в чем дело.

— Да все из-за Бэрка,— вздохнула Шарон.

Убедившись, что их никто не подслушивает, она рассказала о встрече сенатора с режиссером. Дэннингс, проходя мимо сенатора, заметил, что, дескать, в его джине бултыхается какой-то вонючий волос, упавший, по всей вероятности, с чего-то... Затем он повернулся к сенатору и тоном обвинителя продолжал:

— Никогда в жизни не видел такого волоса. А вы видели?

Крис засмеялась. Шарон продолжала описывать, как сенатор растерялся и не знал, что ответить, а в это время Дэннингс впал в донкихотство и выразил свою «безграничную благодарность» за само существование политиков, ибо без них, как он выразился, «мы бы вообще не знали и не подозревали, кто такие государственные деятели».

Когда оскорбленный сенатор удалился, Дэннингс повернулся к Шарон и заявил с гордостью:

— По-моему, я довольно деликатно с ним объяснился, правда?

Крис опять расхохоталась:

— Ну ладно, пусть спит. Но ты все-таки останься с ним, а то вдруг он проснется? Хорошо?

— Хорошо,— согласилась Шарон и направилась в кабинет.

Мэри-Джо Пэррин, задумавшись о чем-то, сидела в кресле, стоявшем в самом углу гостиной. Было заметно, что она расстроена. Крис направилась было к ней, но, увидев, что один из гостей как раз в этот момент тоже решил нарушить одиночество Мэри-Джо, изменила направление и подошла к Дайеру.

Он, улыбнувшись Крис, прервал игру на рояле.

— Ну, молодая леди, чем мы вас сегодня порадуем? Для вас можно придумать что-нибудь поинтересней.

Крис улыбнулась в ответ.

— Я бы предпочла узнать побольше о черной мессе,— сказала она.— Отец Вагнер проговорился, что вы большой знаток в этой области.

Гости, стоявшие у рояля, притихли и с интересом посмотрели на Дайера.

— Да нет же,— запротестовал Дайер, наигрывая какую-то несложную мелодию.— А почему вы вспомнили о черной мессе?

— Мы разговаривали о... ну... о том, что случилось в Святой Троице, и...

— А, об осквернениях! — опередил Крис священник.

— Послушайте, о чем вы здесь говорите? — вмешался в разговор астронавт.— Введите-ка меня в курс дела.

— И меня тоже,— добавила Эллен Клиари,— а то я запуталась.

— В церкви, которая находится на этой улице, были обнаружены следы осквернений,— объяснил Дайер.

— А именно? — заинтересовался астронавт.

— Не стоит уточнять,— посоветовал отец Дайер.— Скажем просто, что там произошли омерзительные события. Ладно?

— Отец Вагнер нам говорил, будто вы считаете, что это черная месса,— подсказала Крис.— Мне хотелось бы побольше узнать об этом.

— Да я почти ничего не знаю,— запротестовал священник.— Обо всем, что я знаю, мне рассказал другой джеб.

— Кто такой джеб? — спросила Крис.

— Сокращенно иезуит. Отец Каррас — большой специалист в этой области.

Крис сразу насторожилась:

— Это тот смуглый священник из Святой Троицы?

— Вы его знаете? — удивился Дайер.

— Нет, но я слышала о нем.

— Мне помнится, он даже написал статью. Хотя, конечно, Каррас интересовался всем этим с точки зрения психиатрии.

— Что вы хотите сказать? — не поняла Крис.

— А что вы хотите сказать своим «что вы хотите сказать»?

— Вы хотите сказать, что он психиатр?

— Конечно. То есть я считал, что вы сами это знаете.

— Послушайте, может, мне кто-нибудь в конце концов объяснит, о чем здесь разговор? — нетерпеливо перебил астронавт.— Что происходит во время черной мессы?

— Давайте назовем это извращением.— Дайер пожал плечами.— Надругательство. Богохульство. Сатанинская пародия на святую мессу, здесь вместо Бога поклоняются дьяволу и иногда приносят ему человеческие жертвы.

Эллен Клиари покачала головой и отошла в сторону.

— Для меня это слишком страшно.— Она попыталась улыбнуться.

— А вы откуда это знаете? — выпытывала Крис у молодого иезуита.— Если черная месса существует на самом деле, кто же будет о ней рассказывать другим?

— Мне кажется,— ответил Дайер,— подробности узнают от разоблаченных сатанистов: они сами признаются во всем.

— Перестань,— перебил его декан.— Эти признания ничего не стоят, Джо. Их же пытают.

— Нет, только слабых,— возразил Дайер.

Гости нервно рассмеялись. Декан взглянул на часы.

— Ну, мне пора,— обратился он к Крис.— В шесть часов у меня месса в часовне Дальгрен.

— А вот у меня музыкальная месса.— Дайер улыбнулся.

Затем уставился в пространство за спиной Крис и тихо добавил:

— Мне кажется, у нас гостья, миссис Макнил.

Крис оглянулась и в ужасе замерла. Риган, стоя в одной ночной рубашке, обильно мочилась на ковер. Она уставилась пустым взглядом на астронавта и произнесла безжизненным голосом:

— Там, наверху, ты и умрешь.

— О Господи! — в страхе воскликнула Крис и бросилась к дочери.— О Боже, о моя крошка, пошли, пошли скорей со мной!

Она обхватила Риган за плечи и увела ее, на ходу бросая робкие извинения мертвенно-бледному астронавту:

— О, извините ее! Она больна, она, наверное, и сейчас спит на ходу! Она не понимает того, что говорит!

— Да, нам, пожалуй, пора идти,— обратился к кому-то Дайер.

— Нет-нет, оставайтесь,— запротестовала Крис, оглянувшись на гостей.— Пожалуйста, оставайтесь! Все в порядке, я через минуту вернусь!