Дилогия об изгоняющем дьявола

«...Если бы вместо обычной глины...»

Злоба снова медленно превращалась в сострадание, в беспомощную жалость.

«...Самые красивые вещи...»

Больше он не мог ждать. Он должен идти... Должен что-то сделать... помочь... попытаться...

Каррас вышел из кухни. Проходя мимо гостиной, он заглянул в дверь и увидел, что Крис лежит на диване и рыдает, а Шарон сидит рядом и пытается ее успокоить. Он отвернулся и пошел наверх, в спальню.

Бес отчаянно ругал Мэррина:

— ...Все равно ты бы проиграл! И ты знал это! Ты подонок, Мэррин! Скотина! Вернись! Вернись и...— Каррас перестал слушать.

«...Или песенку птицы...»

Он посмотрел на Риган. Ее голова была повернута в сторону. Приступ бесовской ярости продолжался.

«...Самые прекрасные вещи...»

Он медленно подошел к своему стулу и только тогда заметил, что Мэррина в комнате нет. Когда же Дэмьен направился к Риган, чтобы измерить давление, то споткнулся о распростертое на полу тело. Мэррин лежал возле самой кровати, безвольно раскинув руки, лицом вниз. В ужасе Каррас опустился на колени, перевернул тело и увидел страшное, посиневшее лицо. Он взял его за руку в надежде нащупать пульс. Жгучая, невыносимая боль пронзила его сердце: Мэррин был мертв!

— ...Священная напыщенность! Умер, да? Умер? Каррас, вылечи его! — заорал бес.— Верни его, дай нам закончить, дай нам...

«Сердечная недостаточность. Коронарная артерия не выдержала...»

— О Боже всевышний! — чуть слышно простонал Каррас, закрыл глаза и затряс головой. Он не хотел, не мог поверить. В безумном порыве горя он изо всей силы сжал бледное запястье Мэррина, будто хотел выжать из мертвых сухожилий пропавшее биение жизни.

— ...Набожный...

Каррас заметил крошечные таблетки, раскатившиеся по всему полу. Нитроглицерин. Глазами, красными от слез, он посмотрел на мертвое тело Мэррина.

«...Идите и отдохните немного, Дэмьен...»

— Даже черви не будут жрать твои останки, ты...

Каррас услышал слова беса, и его заколотило от злобы.

«Не слушай!»

— ...Педераст...

«Не слушай! Не слушай!»

На лбу у Карраса вздулись пульсирующие жилы. Он поднял руки Мэррина и стал осторожно складывать их на груди.

Плевок вонючей слюны угодил прямо в глаз Мэррину.

— Последний обряд! — обрадовался бес, запрокинул голову и дико захохотал.

Некоторое время Каррас молча смотрел на плевок и не шевелился. Он ничего не слышал, кроме шума приливающей к голове крови. Потом очень медленно, весь дрожа, поднял голову. На его багровом лице застыла маска ненависти и злобы.

— Ты, сукин сын,— прошептал он, и эти слова рассекли воздух, как сталь.— Ты, подонок! — Хотя он не шевелился, каждый мускул его был напряжен и жилы на шее натянулись, как веревки.

Бес перестал смеяться и зло уставился на него.

— Ты проиграешь! Ты всегда проигрывал!

— Да, ты прекрасно расправляешься с детьми! — Дэмьен дрожал, как в лихорадке.— С маленькими девочками! А ну-ка, давай посмотрю, способен ли ты на что-нибудь большее! Давай же, попробуй! — Он выставил свои огромные руки и медленно поманил к себе.— Давай, ну, давай же! Попробуй, возьми меня! Оставь девочку, возьми МЕНЯ! МЕНЯ!..

Крис и Шарон услышали, что в спальне Риган происходит нечто странное. Крис сидела возле бара, Шарон смешивала напитки. Она поставила водку и тоник на стойку бара, и тут обе женщины одновременно поглядели наверх. Послышался звук падающего тела. Потом удары по мебели, по стенам. И голос... беса? Да, беса. Были слышны его ругательства. Но голос был уже немножко другим. Он менялся. Каррас? Пожалуй, Каррас мог говорить таким голосом. Но этот голос был громче. И глубже.

— Нет, я не позволю тебе обижать их! Ты не посмеешь причинить им зло! Ты...

Крис уронила стакан и вздрогнула от звука разбившегося стекла. В ту же секунду они вместе с Шарон выбежали из кабинета, помчались вверх к спальне Риган и ворвались в комнату.

Они увидели, что ставни, снятые с петель, валяются на полу, а окно!.. Стекло было полностью высажено!

Встревоженные женщины кинулись к окну, и в эту секунду Крис увидела Мэррина, лежавшего на полу возле кровати. Она замерла. Потом подбежала к нему, нагнулась, и у нее тут же перехватило дыхание.

— О Боже! — закричала она.— Шарон! Шар, подойди! Скорее, сюда!

Шарон выглянула в окно, тоже вскрикнула и рванулась к двери.

— Шар, что случилось?

— Отец Каррас! Отец Каррас!

Рыдая, она вылетела из комнаты, а Крис встала и подошла к окну. Она смотрела вниз, и сердце ее в эту минуту готово было вырваться из груди. В самом конце лестницы, на М-стрит, окруженный собравшейся толпой, беспомощно лежал Каррас.

От ужаса она не могла шевельнуться и стояла как парализованная.

— Мама?

Слабенький, тоненький голосок, дрожащий от слез, позвал ее откуда-то сзади. Крис окаменела. Она боялась верить.

— Что случилось, мама? Пожалуйста, подойди ко мне! Мамочка, пожалуйста! Я боюсь! Я...

Крис обернулась. Она увидела детские слезы, умоляющее родное лицо и бросилась к кровати.

— Ригс, моя маленькая, моя крошка! О Ригс...

...Шарон неслась к дому иезуитов. Она вызвала Дайера — тот сразу же вышел в приемную — и все ему рассказала. Дайер побледнел.

— Вы вызвали «скорую помощь»?

— О Боже, я об этом как-то не подумала!

Дайер быстро проинструктировал дежурного у телефона и кинулся вперед. Шарон едва успевала за ним. Они перебежали улицу и спустились по ступенькам вниз.

— Дайте мне пройти! Расступитесь! — Проталкиваясь через зевак, Дайер слышал обрывки реплик: «Что произошло?» — «Какой-то тип упал с лестницы».— «Вы видели?» — «Наверное, напился. Видите, его рвало».— «Ну, пошли, а то опоздаем в...»

Наконец Дайеру удалось протиснуться внутрь кольца, и он застыл на миг от чувства неутешного горя и скорби. Каррас лежал на спине, около головы его растекалась лужа крови. Он безразлично смотрел в небо, рот был слегка приоткрыт. Но вот он заметил Дайера и слегка шевельнулся. Как будто хотел сказать ему что-то очень важное и срочное.

— Ну-ка, разойдись! А ну, отойдите! — К толпе подошел полицейский.

Дайер опустился на колени и положил ладонь на разбитое лицо. Как много порезов! Из уголка рта струйкой стекала кровь.

— Дэмьен...— Дайер запнулся и постарался справиться с комком, подкатившим неожиданно к горлу.

Он увидел слабую улыбку, озарившую лицо Карраса, и придвинулся поближе.

Каррас медленно дотянулся до руки Дайера и, глядя ему прямо в глаза, сжал ее слабеющими пальцами.

Дайер еле сдерживал слезы. Он придвинулся еще ближе и прошептал ему прямо на ухо: